Теперь она больше не просыпалась от его приступов, Николай боролся с ними в одиночку. И через некоторое время сам начал трудный разговор.
– Нам надо расстаться, – сказал он твердо, – я не хочу портить твою жизнь.
Она не стала спрашивать почему, только закрыла глаза и замотала головой – нет, нельзя, никак невозможно, что это ты выдумал.
– Я болен, – сказал он тихо, – это результат Чечни. Ничто не проходит бесследно. Я наивно надеялся, что любовь к тебе вытеснит воспоминания, вылечит мою душу, сделает меня прежним. К сожалению, этого не произошло.
– Просто ты меня не любишь! – выкрикнула Полина в слезах. – И никогда не любил!
– Это не так… – сказал он так же твердо, – я люблю тебя, но хочу защитить.
«От кого защитить – от себя?» – хотела крикнуть она, но закусила губу до крови. Она понимала, что он прав, как всегда. Несомненно, он болен, болен психически, и это он понял гораздо раньше ее. Все же он врач. И даже если эту болезнь можно вылечить, он не хочет, чтобы она видела его мучения.
– Я не хочу, чтобы ты видела, как я… – он не договорил, но она поняла, что он хочет сказать. Он всегда был с ней честен, только сейчас голос слегка дрогнул.
– Но я не могу… так вдруг расстаться…
– Сможешь! – жестко сказал он. – Я уже все решил. Так надо.
И она послушалась, как слушалась его раньше, – ведь он был старше и опытнее. К тому же в глубине души она понимала, что так и вправду будет лучше, Николай никогда не простит ей, если она останется с ним из жалости.
Они разъехались, у Полины была своя крошечная квартирка. В первое время она пыталась найти предлог для встречи, она скучала по нему, ведь все же они прожили вместе пять лет. Прожили хорошо, несмотря ни на что, Полина вспоминала, как все начиналось, как он ночами стоял под ее окнами, как лицо его озарялось улыбкой, когда он ее видел…
Потом воспоминания о совместной их жизни отошли на второй план, снова началась круговерть с работой, встречами, посещениями ресторанов и клубов.
Когда они встретились случайно через несколько недель, Полина едва не вскрикнула, до того он изменился. Он похудел, глаза были больные и какие-то дикие. Она поняла, что он глубоко несчастен.
– Коля… – она тронула его за руку, – я так не могу… ты…
– Оставь меня в покое! – он вырвал руку и поглядел на нее с ненавистью. – Отстань, наконец! – и ушел, не оглянувшись.
А через месяц она встретила Евгения. И все мысли вылетели у нее из головы, кроме одной – это мужчина, который дан ей судьбой. Только с этим мужчиной она хочет быть вместе. Все остальное было ошибкой.
Когда она осознала это, то позвонила Николаю и заявила, что хочет развода. Он отвечал вяло и как-то заторможенно, но сказал, что согласен. Она подчеркнула, что с этого разговора считает себя свободной от брака, и их официальный развод только дело времени.
– Ты же сам так решил, – напомнила она мужу. – Это была твоя инициатива.
Один раз они столкнулись в ресторане.
Николай ведь прекрасно знал, где она бывает. На этот раз на какую-то презентацию она позвала Евгения. Глядя на них двоих, Николай, конечно же, все понял. Полина перехватила тогда его взгляд, брошенный на Евгения. Как же он на него смотрел! Это была даже не ненависть, а нечто иное. Но гораздо более страшное.
Несмотря на обжигающие струи душа, Полину вдруг охватил ледяной озноб. Неужели Николай связан с этим кошмаром, что случился с ней сегодня?
Она выключила душ, растерлась жестким полотенцем и вышла в коридор.
Евгений стоял в нескольких шагах от ванной и разговаривал с кем-то по телефону. Увидев его, Полина снова почувствовала теплую волну нежности, шагнула к нему, чтобы прижаться, укрыться в его объятиях от своих ужасных мыслей и еще более ужасной реальности, но он предостерегающе поднял брови и поднес палец к губам.
– Нет, – проговорил в трубку. – Конечно, я не знаю, где она, но если она со мной свяжется – так ей и скажу…
Он еще что-то выслушал, повесил трубку и повернулся к Полине с озабоченным видом:
– Мне звонил один старый знакомый… я тебе не говорил о нем, он работает на полицию, у него там большие связи. Так вот… знаешь, солнышко, когда ты мне все рассказала – я, честно говоря, не совсем поверил.
– Как?! – возмущенно вскрикнула Полина. – Ты решил, что я вру? Как ты мог!
– Да нет, – он отступил на шаг, поднял руки. – Знаешь, это так неправдоподобно – ресторан, гора трупов, пистолет у тебя в руке… ведь ты, согласись, не бухгалтер мафии и наркотиками не торгуешь. Я подумал, что тебе чего-то не хватает в жизни, и ты… немножко нафантазировала. Но этот звонок… мой знакомый… он сказал, что в ресторане «Аль денте» действительно убиты пять человек и тебя разыскивают как главную подозреваемую.
– А откуда он знает, что мы с тобой… знакомы?
Евгений поморщился:
– Ты не представляешь, солнышко, насколько продвинулись компьютерные технологии. Как только ты попала в поле зрения полиции – о тебе тут же выяснили все: где ты работаешь, чем занимаешься, что ешь и пьешь, с кем, извини меня, спишь. Мой знакомый… эти современные технологии – как раз его специальность, и он предупредил меня раньше, чем передал все данные своему руководству. Так что у нас есть час, может быть, даже полтора – но потом сюда приедут люди в черном. Так что у нас совсем мало времени.
Полина вспомнила парней в черной униформе, которые ворвались в ресторан, а потом – в ее подъезд, и метнулась к двери.
– Стой! – крикнул Евгений. – Ты что – так и собралась на улицу в одном полотенце? Так тебя заберут еще скорее! Я же сказал – у нас есть час или даже полтора, то есть нужно рассчитывать на сорок минут. За это время ты должна переодеться, изменить внешность, насколько удастся, а потом я познакомлю тебя с одним человеком. Может быть, он сможет спрятать тебя на какое-то время.
Полина перевела дыхание.
Все хорошо. То есть, конечно, все ужасно, но она не одна, у нее есть Евгений, который придумает выход из этой жуткой ситуации. И он уже дал ей правильный совет – изменить внешность. Нужно действовать, а про все остальное она подумает потом, когда будет время. На миг в голове возникла здравая мысль: зачем она бежит? Она же ни в чем не виновата. Нужно спокойно подумать, что же случилось, кто мог ее подставить и для чего. И если не сдаться полиции, то попытаться самой… некогда, у нее нет на это времени.
Она снова бросилась в ванную комнату.
Хорошо, что она бывала в этой квартире часто и уже обросла кое-какими необходимыми вещами – нашла ножницы, оттеночный шампунь… хотя… как он здесь оказался, вот вопрос, она красит волосы в рыже-каштановый цвет, а тут оттенок черный. Что это значит – у Евгения бывает другая женщина?
«Идиотка, – тут же рассердилась на себя Полина, – тебя ищет вся полиция города, у тебя земля горит под ногами, а ты не нашла ничего умнее, чем ревновать!»
Евгений – это ее мужчина, только ее, ревности нет места в их отношениях.
Волосы она обрезала коротко – ее парикмахер Танечка пришла бы в ужас от того, во что она превратила свою стрижку, но сейчас у нее были другие приоритеты. Глаза пришлось накрасить очень сильно, чтобы казались темными.
Через десять минут из ванной вышла коротко стриженная брюнетка с ярко накрашенными губами. Довольно вульгарно, но в таком виде ее никто не узнает.
– Отлично! – Евгений стоял посреди коридора, засунув руки в карманы. – Теперь нужно поработать над костюмом – и можно выдвигаться без большого риска!
К счастью, кое-какие шмотки у нее здесь тоже были.
Полина отыскала подходящую к ее новому облику кожаную курточку с косой молнией, с трудом втиснулась в узкие черные джинсы (нет, непременно нужно похудеть… хотя сейчас у нее есть задачи поважнее) и нашла на полке черную вельветовую кепку с большим козырьком. Полминуты она эту кепку озадаченно рассматривала – вроде бы ничего подобного в ее гардеробе не было, – но потом махнула рукой и напялила, лихо заломив набок.
Теперь из зеркала на нее смотрела вульгарная девица лет на пять моложе ее паспортного возраста.
– А что – очень даже ничего! – одобрил Евгений и обнял ее сзади, щекотно прикоснулся губами к шее.
У Полины привычно зашлось дыхание, но Женя тут же отстранился и озабоченно проговорил:
– Все, надо уходить – сорок минут прошло. Ты подожди, я машину подгоню к подъезду.
Полина послушно выждала десять минут и, захлопнув дверь квартиры, нос к носу столкнулась с соседкой Евгения. Не случайно он ее опасался – баба и правда была противная – вечно все высматривала и вынюхивала. И похожа была на крысу – нос длинный, красные глазки близко посажены.
– Здрассти! – пропела она.
– До свидания, – буркнула Полина, сбегая по лестнице, и краем глаза заметила, что соседка пристально смотрит ей вслед, и нос у нее шевелится, точно как у крысы.
Машина Евгения ждала ее у подъезда, и Полина юркнула на заднее сиденье. Отдышавшись, она закрыла глаза и постаралась расслабиться. Михалыч говорил, что это обязательно нужно делать, нельзя долгое время находиться в напряжении, тогда все рефлексы слабеют. Что ж, пока реакция ее не подводила.
