заведения. Мое имя Вайс Крабель. Я читал про ваше расследование. Вы позволите пожать вашу руку?
Не дожидаясь разрешения, странный человек сжал кисть Дорена и принялся ее трясти. Хальрун тотчас обратил внимание, что многие посетители кабачка стали прислушиваться к происходящему возле их стола. С довольным видом газетчик откинулся на спинку стула и тоже начал наблюдать за Дореном. Журналист успел глотнуть известности, а детективу еще только предстояло привыкнуть к навязчивости людей.
– Говорят, приговор был вынесен сегодня? Простите еще раз, что я так внезапно прерываю ваш обед, но я не мог упустить шанс познакомиться с вами, детектив!
Дорен осторожно высвободил руку из хватки вея Крабеля.
– Что ждет убийц? Вы не поделитесь, детектив? – Вайс задал вопрос, ради которого подошел. – Это страшно меня интересует.
– А вы разве не знаете? – спросил Хальрун, заметив, как нахмурился полицейский.
Судебные решения сразу вывешивались на дверях присутствий, а если дело было громким, то приговор могли и напечатать, Потом специально нанятые мальчишки разбегались по округу (или даже всему городу) и продавали пачкающие пальцы листочки всем заинтересованным лицам.
– Основную вину взял на себя слуга, – сообщил газетчик. – Его казнят в течение следующего года. Гадалку Лаллу объявили мошенницей и сообщницей убийцы – ее ждут десять лет ссылки на востоке. Мализа Кросгейс отделалась легче всех.
Хальрун был этим сильно недоволен, но Майль до последнего твердил, что задумал преступление сам и сам все провернул, а Мализа лишь знала и не препятствовала. Журналиста вообще неприятно удивила преданность, которую проявили сообщники этой девушки. Ни Лалла (видимо, рассчитывающая на помощь во время пребывания на каторге), ни Майль (очевидно влюбленный в хозяйку) не выдали Мализу. Ее, вдохновительницу и организатора, приговорили оставаться в исправительном учреждении для женщин преступниц на протяжении всего-то пяти лет... А все потому, что суд никак не мог определиться с ролью Мализи в убийстве. Хальрун утешался тем, что за годы в заключении от красоты и репутации вейи Кросгейс не останется ничего... Останется ли что-то от ее состояния, тоже казалось маловероятным. Пять лет – достаточный срок, чтобы развратить даже самого преданного и честного управляющего, а бескорыстные люди редко встречались на подобных должностях.
– Но я хотел бы знать подробности, вей, – попросил Вайс. – Вы ведь тоже были в зале?
– Был, – признался Хальрун, – но подробности от меня вы сможете узнать только послезавтра.
– Послезавтра? – удивился вей Крабель.
– Если купите «Листок Роскбиля». Обязательно приобретите эту газету – выйдет большая статья.
– А вы...
– Хальрун Осгерт, – представился газетчик и первым протянул Вайсу руку. – Я буду счастлив удовлетворить ваше любопытство.
Рукопожатие у вея Крабеля было жестким, а еще этот человек имел неприятную привычку сильно трясти чужую ладонь. Хальрун выдержал испытание с улыбкой.
– Я ведь знаю вас, вей Осгерт! – радовался Вайс. – Я читал все, что вы писали про убийцу фабрикантшу. Очень увлекательно! Вы меня очень порадовали!
– Благодарю, – произнес Хальрун. – Это моя работа... Следите за публикациями и будете в курсе всех новостей.
– Обязательно, вей Осгерт! Я обязательно куплю следующий номер с вашей статьей!
Когда вей Крабель ушел, Дорен вздохнул с видимым облегчением. Внимание посетителей мешало полицейскому обедать.
– Спасибо, что принял удар на себя, вей Осгерт.
– Не стоит благодарности, мне было несложно... А теперь отдадим должное этой замечательной вырезке! Это вы закончили свою работу, а для меня все только начинается.
Хальрун прибыл в присутствие очень рано, провел там несколько часов и сильно проголодался. Дорен тоже ел с аппетитом, хоть и не набрасывался на мясо, словно изголодавшийся зверь.
– Вы будете писать об этом деле? – спросил полицейский.
– Конечно! Я начну прямо сегодня... В журналистике нельзя ждать, иначе вас кто-нибудь опередит, и вы будете валяться забытым на обочине жизни.
– Неужели конкуренция у вас настолько серьезная? – удивился Дорен.
– Ужасная! – воскликнул Хальрун. – Вы себе не представляете, на что готовы газетчики ради материала! Мне уже предлагали деньги, лишь бы я не трогал дело Мализы Кросгейс.
– Вы шутите?
– Совершенно точно нет! Самое смешное, что это предлагали мне не ее друзья, а редакции трех небезызвестных роксбильских изданий.
Полицейский выглядел озадаченным, и Хальрун рассмеялся.
– Зачем? – спросил Дорен. – Они хотят выпустить свои статьи раньше вас?
– В точку, детектив! Я был участником событий и знаю то, что другим неизвестно. Ничего, пусть бояться! – сказал журналист и улыбнулся.
Хальрун был счастлив. Дело Мализы обеспечило «Листок Роскбиля» материалом на весь следующий месяц. В следующие три, а то и четыре недели Хальруну не потребуется бегать по округу в поисках вырванных грабителями сумочек или покалеченных на производстве рабочих.
– За успех! – на радостях повторил журналист и получил скептический взгляд от Дорена.
– Это уже было, – заметил детектив. – Вы повторяетесь?
– Не важно! Я не против повторить... А если вы возражаете, то можете выпить за свою премию. Это тоже неплохо.
– Неплохо, – согласился Дорен, берясь за свой стакан. – Сегодня хороший день.
– Очень хороший! – Хальрун покосился на полицейского. – Перед тем как мы разойдемся, расскажите еще про допрос Мализы? Мне нужно для статьи.
– Отчего бы и нет... Суд прошел и теперь я могу сообщить вам больше.
– Прекрасно! – обрадовался Хальрун, приготовившись слушать. – Я – само внимание!
____________
Дорогие читатели!
Вот и последняя глава. Это заняло много времени: у меня на то, чтобы написать, у вас - чтобы прочитать. И раз уж вы тут, задержитесь еще чуть-чуть, потратьте минуту и поставьте истории лайк. Для меня это не просто циферки в профиле, а признание, что старания не были напрасными, что вам было интересно. А может быть, вы захотите оставить отзыв? Это было бы замечательно и сделало бы меня счастливой!
