— Он умрет в тюрьме.
— Все меня держат за умника, — говорил мне Такер, — но по жизни я не так уж умен, иначе не стал бы проделывать такие штуки.
В самом деле, чего он добился? Привлек к себе ненадолго внимание, но улеглась суета, вызванная арестом «преступника из прошлого», и про него все забыли.
— Умру — никто и не вспомнит. — Голос Такера понижается почти до шепота. — Лучше бы нашел себе нормальную профессию, например занялся бы всерьез музыкой. Как жаль, что я не работал, не содержал семью. И о многом другом можно было бы пожалеть, но что теперь толку. Лежишь ночью на койке и думаешь: что упустил в жизни, кем стал, а кем мог бы стать. Сплошные разочарования.
Жена сообщила Такеру, что собирается продать коттедж и переехать в дом престарелых, где у нее будет компания. Они регулярно разговаривают по телефону, однако навещать его жена не может — здоровье не позволяет.
— Что меня больше всего мучает — это то, что я испортил ей жизнь, — признается он.
На прощание он вытащил из заднего кармана брюк листок бумаги и протянул мне.
— Составил для вас прошлой ночью.
Это был аккуратно написанный печатными буквами список всех побегов Такера. Завершал список № 19 (а всего побегов было восемнадцать). Против этого запасного номера пока оставался пробел. Подошел охранник с инвалидной коляской, но Такер взмахом руки отослал его прочь.
— Обойдемся без колесницы!
Медленно, согнувшись, он поднялся с кресла, оперся рукой о стену. Охранник встал рядом с ним, и старик, шаркая, побрел в свою камеру.
Январь 2003
Ворующий время
Почему Рики Хендерсон не уходит
Летним вечером Рики Хендерсон, один из самых известных бейсболистов в истории этого вида спорта, знаменитый своим умением «воровать базы», поднялся со скамейки запасных, одергивая свитер, — «прихорашиваясь», как называли эту его привычку игроки; машинальный жест перед игрой еще с тех пор, как он новобранцем играл за оклендскую «А» в 1979-м.
Рики перебрал целую дюжину бит — «ну-ка, которая из вас, засранок, годится», — выбрал, помахал ею, как бы ожидая подачи и бормоча про себя, будто произнося заклинание: «Давай, Рики, зажигай, Рики».
Хендерсон был знаменит не только своими спортивными достижениями, но и манерой «выставляться» перед соперниками. Он был десятикратным обладателем Кубка звезд, играя за «А», за нью-йоркских «Янкиз» и еще за семь команд; он украл за свою карьеру более тысячи четырехсот баз — рекорд, которому, вероятно, суждено будет остаться непревзойденным, подобно пятидесяти шести результативным играм подряд у Джоя Ди Маджио. На его счету больше ранов, чем у Тая Кобба, Бейба Рута и Хэнка Аарона. Билл Джеймс, знаменитый бейсбольный статистик, писал: «Без преувеличения можно сказать, что на его счету больше рекордов, чем у полсотни человек, увековеченных в Зале Славы». «Я — живой рекорд», — скромно подтверждает Хендерсон.
Он двинулся в сторону поля и вдруг остановился: чем-то мерзким несло из-под скамейки запасных.
— Откуда эта вонь? — удивился другой игрок.
Все засуетились, пытаясь отыскать источник отвратительного запаха. Вспомнили, что недавно менеджер команды нашел на стадионе мертвую крысу.
— Вон оттуда, — указал наконец пальцем один из парней. — Вон из той дыры, видите?
Хендерсон предпочел не участвовать в поисках, а заняться привычным делом: неторопливо, будто на вечерней прогулке, направился к месту бэттера. Кто-то из противников заметил однажды, что «Хендерсон добирается до места бэттера дольше, чем в своей машине — до стадиона». Сам Хендерсон объясняет, что двигается медленно, чтобы успеть за это время понять замыслы питчера; недоброжелатели же утверждают, что это просто очередной трюк с целью привлечь к себе внимание.
Он подошел к позиции бэттера, во всеуслышание объявил, что сейчас сделает с мячиком, но вдруг на лице у него появилось то ли неуверенное, то ли недовольное выражение. Он быстрым взглядом окинул зрителей: всего шестьсот болельщиков на стадионе, по большей части нарядные женщины в кружевах — часть рекламной программы «вечер восьмидесятых».
Утром Хендерсон признался мне, что ночью на коленях молился: «Господи, почему ты так поступаешь с Рики? Зачем ты послал меня сюда?»
Репродуктор хрипло выплюнул:
— Бьющий команды из Сан-Диего «Песчаные псы»… Рики Хендерсон!
Этот человек, не так давно провозгласивший: «Я лучший на все времена», в сорок шесть лет перешел в лигу «Золотого бейсбола». Вопреки красивому названию это была отнюдь не профессиональная, а так называемая «независимая лига» — для игроков, которые не попали даже в младшую лигу или вынуждены были быстро ее покинуть.
Основали лигу два выпускника Стрэтфордской бизнес-школы; ее восемь команд той весной впервые заявили о своем существовании и начали игры в Аризоне и Калифорнии — словом, ниже падать было некуда. И вот в такой команде Хендерсон нанялся играть за три тысячи долларов в месяц, хотя мог бы заработать больше всего лишь за страничку своих мемуаров.
— Вперед, Псы! Покажите, на что способны! — заорал какой-то болельщик.
Хендерсон потопал, обивая с подошв грязь, и согнулся, пристально глядя на питчера. Двадцатичетырехлетний правша из «Меса-Майнерс» явно нервничал: в предыдущей игре Хендерсон, к восторгу болельщиков, украл вторую базу, проскользнув в грязи головой вперед. Однако на этот раз он ударил слишком слабо, и игрок со второй базы с легкостью послал мяч в аут. Вслед возвращавшемуся на скамейку запасных Хендерсону из толпы кричали:
— Рики, инвалидное кресло дома забыл?
Он был не единственный ветеран, отказавшийся уходить из спорта по возрасту. Бейб Рут играл до сорока и в последний свой сезон в высшей лиге (он играл за «Бостон Брейвз») имел результат 181. Но решение Хендерсона — держаться в бейсболе даже ценой того, чтобы присоединиться к «Песчаным псам», команде, которую, по признанию ее бывшего пиар-агента, зачастую называли «девками», — вызывало недоумение.
Последним своим удачным сезоном Рики мог считать 1999 год. Высшую лигу Хендерсон покинул в 2003 году, отыграв часть сезона за лос-анджелесских «Доджеров». Результат у него был всего 208 и три украденные базы. Руководство «Доджеров» сочло, что годы сломили «стального парня», как нередко именовали Хендерсона, и без лишних церемоний избавилось от него. К тому времени он успел сыграть три тысячи восемьдесят одну игру и занял по этому показателю четвертое место в истории бейсбола. Ему исполнилось сорок четыре года, и болельщики полагали, что теперь он уйдет из спорта, а имя его будет записано в Зале Славы. Вместо этого Хендерсон провел сезон 2004 года с «Медведями Ньюарка», в независимой «Атлантической лиге», а оттуда перешел в «Золотую лигу».
Мэнни Рамирес, игравший вместе с Хендерсоном в 2002-м, утверждал, что его приятель «сошел с ума», а спортивный комментатор рекомендовал пригласить «команду психиатров», чтобы те «разобрались с ним». Даже одна из трех дочек Хендерсона, Алексис, спросила его:
— Папа, зачем тебе это?
За несколько часов до игры против «Майнерс» я разыскал Хендерсона — он сидел на металлическом стуле в раздевалке «Песчаных псов», голый по пояс. Хендерсон упорно настаивал, что ничем не отличается от других игроков в лиге, просто пытается снова пробиться в одну из ведущих команд. Но он чувствовал возраст, и понемногу его начинало одолевать недоумение. Как он сам выразился про себя: «С этой загадкой Рики пока не может разобраться».
Он поднялся и принялся облачаться в форму. Рост у Рики 175 сантиметров, а ноги длинные, как у модели; из-за этого туловище кажется чересчур коротким. На поле он всегда стоит подавшись вперед, словно собираясь стартовать. По глазам легко можно угадать его настроение: он щурится, если сердит, и наоборот, если радуется, глаза широко раскрыты. Зная об этой своей особенности, играть Рики предпочитает в темных очках.
Хендерсон надел белый с голубыми рукавами свитер, натянул штаны и надвинул на лоб бейсболку. Лишь несколько морщин у глаз и в углах рта выдавали его возраст; большинству товарищей по команде он годился в отцы. Как бы отвечая на это, Рики сказал мне:
— Посмотри на меня. У меня не было травм. Никаких проблем с глазами. Колени в полном порядке. Разве что бедро чуточку побаливает, но это пустяки: лед приложить — и пройдет.
Ему нужно было за несколько месяцев доказать, что он может играть на высшем уровне. Сезон в главной лиге заканчивается в октябре, и до тех пор агенты ищут потенциальных кандидатов. Хендерсон звонил Билли Бину, главному менеджеру оклендской «А». Почти все рекорды Хендерсона, включая его первый успех на мировом чемпионате 1989 года, связаны с играми за «А», поэтому он и сказал Бину, что больше всего на свете хотел бы вернуться именно в эту команду. Но в команде, боровшейся за место в «плей-оф», места для Хендерсона не нашлось.
