разными неподобающими занятиями. Мы просто умирали со смеху от его историй, которые он рассказывал, приправляя повествование изображением забавной дикции и дурашливых гримас.
— Помнишь, в кемпинге стоял маленький нелепый флагшток с французским флагом? Он был наверно раза в два меньше обычного. Ну и Эйден стащил у немцев из палатки пару лифчиков, залез на флагшток и привязал их наверху. Обладательница белья была женщиной крупной, и лифчики сразу стали хлопать на ветру, словно флаги.
— Странно, но я этого не помню… Сколько же ему тогда было?
— Чуть больше пяти, — напомнил Роб. — Маленький проказник.
Роб, казалось, был в восторге от озорства своего сына, однако я не могла разделить его чувств. Почему я не помню, чтобы он так себя вёл?! В голове вертелись различные воспоминания, но во всех них Эйден был милым, умным мальчиком. Но в нем были и другие черты: иногда он становился непослушным. Когда ему было три, он пристрастился к воровству — например, хватал шоколадки с полок супермаркета, но в нашу тележку их не клал. Однажды я засекла, как он тайком положил их в чужую тележку, пока покупатель не смотрел. Я поймала его, отчитала и забыла об этом случае, и только интервью Эми снова напомнило мне о некоторых ещё более озорных поступках Эйдена. Можно ли подобное поведение считать нормальным для трёхлетнего ребёнка? Теперь я ничего не могла с собой поделать и, похоже, занималась активным поиском в памяти примеров его плохого поведения.
— Ты в порядке? — забеспокоился Роб.
— Да, — соврала я.
— Как дела у Джози? Есть новости от Хью?
— Я ей не звонила. — Я наконец оставила свою кружку в покое и провела тёплыми руками по лицу. Стыдно, что я не пообщалась с лучшей подругой после случившегося у неё тяжёлого разрыва.
— Давай ты оставишь Эйдена на нас на несколько часов, а сама съездишь к ней? — предложил Роб. — Эйден и так круглосуточно с тобой с тех пор, как он нашёлся, тебе нужен перерыв.
На тот момент перспектива провести хоть несколько часов без Эйдена казалась райским блаженством. Как бы я ни хотела полностью контролировать ситуацию с травмированным сыном, мне было необходимо побыть вдали от него, нужно было отдышаться.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
Я тут же вскочила со стула и полезла за ключами от машины.
31
В коротком телефонном разговоре Джози сообщила, что она дома и не ходит на работу уже несколько дней. Хоть я и взяла с неё обещание не бросать работу, это было вполне ожидаемо. По правде говоря, если бы Джейк бросил меня, не сказав ни слова, мысли мои тоже были бы далеки от работы. Поэтому я села в машину, пересекла город и поехала вверх по извилистой дороге, ведущей к дому Барратов. Было необычайно тепло для середины октября, что позволяло выйти из дома без куртки, а голубое небо над головой казалось каким-то искусственным или, по меньшей мере, недолговечным — было ощущение, что мрачные тучи на подходе и скоро погрузят нас во тьму. На фоне моих мытарств погода была ясной и мягкой, резко контрастируя с тем, что творилось у меня внутри.
Мир решил предать меня еще и таким способом.
Я уверенно проделала весь путь по узкой дороге, предусмотрительно притормаживая перед встречными машинами.
От дома Барратов, казалось, веяло каким-то жутким спокойствием. Ввиду хорошей погоды жёлтые анютины глазки Джози в красивых горшках у входной двери были по-прежнему в цвету, но я лишь скользнула по ним взглядом. В те дни мне было трудно даже просто смотреть на всякие красоты.
Джози открыла дверь после первого же стука. Её большие голубые глаза припухли и покраснели, а в одной руке она сжимала мобильник. На ней были легинсы и джемпер-оверсайз.
— Прости, что не пришла раньше, — повинилась я.
— Шутишь, что ли? — возразила она. — Это я должна прощения просить, что не приходила к тебе! В смысле, я понимаю, ты сказала, что ты в порядке, только отдохнуть не мешало бы, но всё равно, мои проблемы — ничто по сравнению с твоими.
— Он выходил на связь?
Джози вздохнула и повела меня на кухню. Она медленно шагала по ковру, и неухоженный пучок волос у неё на голове покачивался вверх-вниз в такт шагам. Внешне она выглядела расслабленной и даже вальяжной, но, похоже, притворялась, испытывая в глубине души настоящее смятение. Я знала её достаточно хорошо и давно поняла, что это её метод справляться со стрессом — притвориться, что ничего не происходит, или, по крайней мере, сделать вид, что она не особо переживает. Такой уж Джози человек — и виду не подаст до самого победного конца. Она предпочитает видеть лишь светлую сторону, и мне интересно, работает ли этот принцип, когда она остаётся одна во тьме.
— Нет, тишина. Даже смс не прислал. Но знаешь что? Он кое-что выложил на Фейсбуке.
— Что?
Кивком головы она указала на открытый ноутбук на кухонной стойке. На экране был профиль Хью, и я вдруг поняла, что он сменил фотографию на аватаре: раньше там было их совместное с Джози фото с горнолыжного курорта, а теперь на аватаре был он один, верхом на гидроцикле и с улыбкой до ушей. В статусе рядом с фотографией была отметка о посещении аэропорта Маккарран в Лас-Вегасе.
— Что за фигня?! — воскликнула я. — Что он там делает?!
— Я ещё раз поговорила со Стивеном. Он, видимо, не отвечает никому из членов семьи. Стивен признался, что знал об интрижке, но не подозревал её масштабов. Пока мы тут беседуем, они там спускают все наши деньги, сто процентов! Блин, Эмма, какого чёрта ты беременна?! Мне необходимо хорошенько выпить.
— Прекрати, я не собираюсь тебя осуждать! — улыбнулась я. Было приятно поговорить о чём-то ещё, кроме расследования похищения. — Однако всё это всё равно на него не похоже. За ним раньше такое водилось?
— В том-то и дело, — сказала Джози, и в глазах у неё заблестели гневные огоньки. — Стивен сказал, что он уже занимался подобными делишками, при моём полном неведении. В частности, ездил с какой-то секретаршей в
