ждал какой-то другой развязки.
— На нас, возможно, нападут, — объявил Ворон, когда трапеза закончилась. — Поэтому охрану надо усилить.
— Сергей занимает свое место, Сашка отправляем в Тиходонск, Бешеный и Рыжий садятся в первую фуру, я — во вторую. Джузеппе остается с «Нивой», сажает Сашка на попутку, догоняет колонну и идет замыкающим. Все ясно?
— Все!
Ворон протянул Джузеппе несколько сотенных бумажек.
— Хватит, чтобы парня довезли до Тиходонска?
— Хватит, хватит, босс! — Джузеппе старательно закивал и при этом подмигивал, словно у него дергался глаз после контузии.
— Тогда по машинам!
Сергей побежал к своей фуре, оттолкнул дядю Мишу и сел за руль. Ворон не спеша пошел за ним. Дядя Миша смотрел на него, как кролик на подползающего удава. Ворон подошёл, достал «наган», приставил его к губам пожилого водителя.
— Рот!
Дядя Миша замер, но рот не открыл. Скорей всего челюсти свела судорога.
— Вот и не открывай его лишний раз! — процедил Ворон, сверля собеседника взглядом. Некоторое время они стояли, замерев в таком положении. Потом водитель закрыл глаза. Ворон убрал оружие.
— В машину!
Дядя Миша проворно занял место рядом с водителем.
— Вперёд! — крикнул Ворон и махнул рукой.
«Девятка» тут же рванула с места и выскочила на шоссе. Следом выехали Сергей с дядей Мишей, Ворон занял заднее сиденье во второй фуре. Следом потянулась третья.
Через минуту о присутствии здесь множества людей и машин напоминали лишь оставшиеся на мягкой земле следы протекторов, запах отработанной солярки, пустые бутылки из-под воды, да пластиковые стаканы и другой мусор, гоняемый ветром по поляне. И Джузеппе, со своей идиотской улыбкой, обнимающий Сашка, который радостно махал рукой вслед уходящей колонне.
* * *
В Партизанск колонна Ворона прибыла как раз вовремя — паром уже стоял под загрузкой, но до автотранспорта очередь ещё не дошла. Маневровый локомотив заталкивал крытые железнодорожные вагоны внутрь огромного как сказочная рыба-кит парома «Красный партизан», пришвартованного «хвостом», то есть кормой, к берегу. Паром был около двухсот метров в длину, а высотой со стороны «головы» в одиннадцать этажей. Он брал на борт два железнодорожных состава: 108 вагонов размещались на трех грузовых палубах, каждая размером с футбольное поле. На средней было пять путей, на нижней и на верхней — по три. Вагоны исчезали в чреве этой «рыбы», там попарно закатывались на площадку грузового лифта и поднимались на нужную палубу.
Зеленые и красные глаза светофоров в полумраке «чрева», щелчки переключающихся стрелок, и даже типичный для железной дороги запах — всё это напоминало железнодорожную станцию ночью. На верхней, открытой, палубе, как на спине рыбы-кита, вагоны снова выстраивались в цепочку. Один из трёх путей на «спине» был занят уже почти полностью.
Парни стояли у ворот порта, завороженно наблюдая, как четкие действия погрузочной команды постепенно наполняют этот огромный плавучий мир огромными грузами.
— А машины когда пойдут? — спросил Оскаленный.
— После вагонов, — объяснил Ворон.
— И сколько он плывет?
— Шестнадцать часов, когда работают оба двигателя. А если один выключают для экономии топлива, то сутки…
— Чтобы не опоздали загрузиться, — озабоченно сказал Оскаленный, глядя, как споро идет погрузка. Артист, Губатый, Бешеный и Рыжий тоже обеспокоенно переминались с ноги на ногу — видно было: волнуются перед поездкой.
— Не кипишуйте, пацаны, все путем будет, — важно сообщил подошедший Джузеппе — он был опытней других, так как уже много раз пересекал границу.
— Быстро ты обернулся! — похвалил Ворон. — Отправил!
— В лучшем виде! — Джузеппе показал большой палец.
— Ладно. Значит, «калаши» спрячьте в холодильники во второй фуре, а с волынами можете смело грузиться — вас смотреть не будут.
— А гранаты с собой брать можно? — спросил Джузеппе.
— Можно. Только запомни: гладкую надо вблизи кидать, а ребристую лучше издали, а то самих порубит… И еще — в первой фуре товар не трогать, туда вообще не лезьте и чужих близко не подпускайте…
— Отойдем, разговор есть. — Ворон отвел Оскаленного в сторону.
— Ты что, золотой запас Тиходонского банка в этот раз вывозишь? — спросил тот.
— С чего ты взял?
— Да еще никогда таких предосторожностей не было…
— Потому что пасут нас! — раздраженно сказал Ворон. — Меня завалить хотели! Что, будем ждать, пока завалят?
— Да нет, чего ты? Я просто так сказал.
— Значит, так, сейчас Джузеппе подкинет меня к Николаю, я с ним вопросы порешаю, и пойдем на погрузку. Вы с Ящером посмотрите, что все ровно, и можете ехать. Нет, поедете, когда паром уйдет. Ящер на «девятке», ты на «Ниве». Пойдете пустыми, но друг у друга на виду.
— Понял.
— В Тиходонске свежему «мясу» делаете загранпаспорта и по готовности отправляете к нам. Рыл десять-пятнадцать, не меньше. И воякам еще заказ дай на стволы, маслята, гранаты… Бабло теперь есть, должно на все хватить, хоть на пулеметы…
— Это тебе Пит отбашлял?
Ворон ничего не ответил, только глянул выразительно, и Оскаленный замолчал.
— Ладно, смотри здесь, чтобы всё пучком…
Ехали в этот раз дольше обычного — новому водителю пришлось показывать дорогу, но в конце концов, тот подвёз Ворона к дому, расположенному на окраине Партизанска.
— На вот, — сказал Джузеппе, когда «Нива» остановилась, и протянул Ворону несколько сотенных купюр.
— Что это?
— Это билет на самолет. — Джузеппе улыбался своей давешней идиотской улыбкой.
— На какой самолет? Какой билет?!
— Точно как в кино сделал, — гордо сообщил Джузеппе. — Он даже ничего понять не успел…
— Подожди… Ты что… Где парень-то?! — Ворон уже все понял, но надеялся, что ошибается.
— Я его в трубу засунул, под дорогой. Не бойся, никто не найдет. Может, когда дожди начнутся, его вымоет оттуда… На, держи свои деньги!
Ворон ошалело смотрел на купюры. Они казались ему испачканными чем-то красным.
— Зачем ты это сделал?! Я тебе команду давал?!
Джузеппе кивнул:
— Давал. Под камуфляжем, что б никто не врубился, и он сам не стреманулся. Но я все понял. Кинуху-то мы не зря смотрели!
Ворон вздохнул. Настроение было испорчено.
