с пассажирской палубы. Ну, что ж, так даже лучше — и захочешь, а внутрь не влезешь! Он распределил дежурства между пацанами, приказав и днем, и ночью не спускать глаз с машин. Сам пошел в каюту — день выдался длинный и нервный, поэтому заснул он сразу, как только лег в койку.
Через сутки фуры Ворона выгрузились в Карне и беспрепятственно выехали за пределы порта. Через пять дней прибыли еще трое бойцов нового набора с оружием. Канал на границе работал бесперебойно.
* * *
Двухэтажный, похожий на старинный замок, каменный дом Стояна Левко утопал в зелени. У выложенного из такого же камня забора, слева и справа от ворот, росли большие кусты белых, жёлтых и алых роз. Виноград оплёл стены выше первого этажа, крупные гроздья среди его резных листьев в лучах заходящего солнца отсвечивали рубиново-красным.
К назначенному времени стали подъезжать гости. Русские «Волги» и «Жигули», а иногда даже немецкие «БМВ» и «Мерседесы» высаживали пассажиров у входа и заезжали на большую асфальтированную парковку на противоположной стороне улицы напротив дома. Калитка была открыта. Со стороны могло показаться, что гости съезжаются на свадьбу. Только женщин среди них было почему-то мало.
Ворон приехал с Корягой и Чалым. Встречать их вышел сам хозяин — крупный, дородный мужчина лет сорока пяти с загорелым холеным лицом, в белом костюме из тончайшего шелка и белых туфлях из кожи какого-то экзотического животного. Ворон тоже был во всем белом, и хотя летним пиджаком еще не обзавелся, чувствовал себя вполне комфортно.
— Рад видеть вас у себя дома! — поприветствовал Левко.
Официально, общественный деятель и член городского Совета, Стоян Левко увлекался боевыми единоборствами и возглавлял федерацию кикбоксинга. Неофициально же, и в городе это ни для кого не было секретом, он руководил всем преступным сообществом Карны, проще говоря — был главой местной мафии и носил красноречивое прозвище Тигр. Все три фуры, весь товар из последней партии: холодильники, телевизоры, электрические швейные машинки, кондиционеры, — все то, что и в Тиходонске приходилось доставать по большому блату, Ворон в первый же день выгрузил на его складах. За исключением одного холодильника из первой фуры.
— И я рад тебя видеть! — пожал ему руку Ворон. — Спасибо, что пригласил.
Хозяин провёл гостей в сад. Там, на вымощенной жёлто-коричневой плиткой площадке, в тени грушевых деревьев стоял длинный, накрытый белой скатертью, обильно сервированный стол. Загорелые девушки в национальной одежде быстро расставляли между графинами с домашним вином, полными салатницами и хлебницами только что вынутые из морозилки бутылки с водкой.
В стороне, у самого забора, двое мужчин в белых поварских фартуках хлопотали у большого мангала, запекая целиком двух ягнят на вертеле. Гости наблюдали за их действиями из беседки у входа в сад, вдыхая аппетитный запах, и, наверное, сглатывая слюну. Во всяком случае, Ворон непроизвольно это сделал.
В дальнем конце двора, вместо каменной ограды, был поставлен лишь невысокий, не выше полуметра, металлический заборчик, видимо для того, чтобы выпившие гости не свалились с обрыва, которым заканчивался сад. А дальше, за обрывом, было видно лишь бескрайнее море, выглядевшее в это время особенно величавым. Бриз ещё не сменил своё направление и нёс на разогретое дневными лучами солнца побережье морскую прохладу.
— Прошу всех к столу! — объявил хозяин.
Гости принялись рассаживаться.
— Садись рядом со мной, — сказал Стоян Ворону.
Тигр занял место во главе стола, Ворон сел от него по правую руку, Коряга и Чалый оказались в конце. Когда все разместились, Тигр встал, поднял левой рукой бокал с рубиновым вином.
— Наполните бокалы и рюмки, что кому по вкусу, друзья мои! — торжественно произнёс он. — Я хочу выпить за моего нового знакомого…
Он положил свободную руку на плечо Ворона.
— Мы с вами по этой земле прошли путь немалый, встретили много достойных людей, которых проверило время и судьба… Один очень авторитетный, уважаемый людьми русский друг, вы знаете, о ком я говорю, познакомил меня с Константином, и он оправдал высокие рекомендации. Теперь я могу смело сказать: к нам присоединился не просто знакомый, а настоящий, проверенный друг, чему я очень рад… И я хочу, чтобы он стал для вас таким же другом, как для меня!
Смущённый такой пафосной речью, Ворон поднялся.
— Твой друг — наш друг! — донеслось в ответ сразу несколько голосов.
Присутствующие тоже встали, потянулись друг к другу рюмками и бокалами, раздался тонкий звон стекла. Все выпили стоя.
— Будем считать, что торжественная часть окончена! — сказал хозяин. — Теперь просто посидим по-братски. Сидеть будем долго, пить будем много, так что вставать каждый раз не нужно.
Повара поставили на стол два огромных блюда с запеченными ягнятами, и тишину сада моментально заполнил металлический звон ножей и вилок.
Ворон придвинулся к Тигру.
— Спасибо! Не ожидал таких почестей, если честно…
— Этот приём в честь тебя, Костя! — ответил Тигр. — В честь нашего первого большого дела. Я рад, что мой русский брат Пит Лисица познакомил меня с тобой и благодарен ему за это. Я уверен — нас ждут большие общие дела! Очень большие!
— Спасибо! — снова сказал растроганный Ворон. — Все эти люди пили тост за меня, но многих из них я даже не знаю…
— Вот и знакомься! Подойди к каждому, поговори с ним, выпей немного… Вон, рядом с твоим человеком сидит заместитель главы города с женой, за ним — начальник дорожной полиции, дальше — Никола — начальник городской полиции… Впрочем, с ним ты знаком!
Тигр пристально посмотрел на Ворона.
— Для меня здесь один глава города, — ответил Ворон, — это ты. Значит, тот, который с женой, он твой заместитель?
— Нет, — улыбнулся Тигр. — У каждого есть своё место. И каждый из присутствующих важен, как звено в длинной цепи…
Ворон кивнул.
— Мудрецы говорят: крепость цепи определяется крепостью самого слабого ее звена!
Тигр оживился — фраза ему явно понравилась. Он глянул на гостя с каким-то новым выражением.
— Очень тонко подмечено! Сломается звено, и разорвётся вся цепь! Но у меня каждое звено куется и закаляется отдельно, к тому же много раз проверяется! И ты сможешь в этом убедиться. Иди к гостям, знакомься поближе! А
