алжирец, наполовину француз, убивший больше дюжины человек и… теперь еще Эмиля. Одетый в темные брюки и водолазку, он почти сливался с полумраком. В одной руке — пистолет, в другой — прямой китайский меч с инкрустированной рукояткой и красной кисточкой на шашечке.
Вера не двигалась с места. Она надеялась, что Эмиль все-таки выжил, ждала, что он издаст хоть какой-нибудь звук, но за диваном было тихо. Нет, попало в спину, наверное, задело позвоночник, сердце…
Мелек засунул пистолет за пояс брюк и поднял меч обеими руками так, что лезвие смотрело вниз. Уличное освещение отразилось от стали, бросив на стену блик. Взгляд Мелека был прикован к полу. Со всего размаху он ударил туда, где должен был находиться Эмиль. Вера с криком метнулась к спинке дивана, увидев живого и невредимого шефа, сидящего на полу и пытающегося отползти. Мелек выдернул меч из пола и набросился на противника во второй раз. Лезвие вонзилось в ковер между ног Эмиля — чудом тот отскочил к стене. Куда дальше?
Третий раз оказался неудачным, Эмиль было рванул влево, но меч угодил в его кеду, пригвоздив стопу к паркету. Сдавленный, вырвавшийся сквозь зубы стон заставил сердце Веры сжаться. Победитель отпустил меч, оставив его торчать в ноге побежденного, шагнул назад, вырвал из-за пояса пистолет и прицелился.
— Пожалуйста, не надо! — взмолилась Вера.
— Пожалуйста, не надо? — скривившись, переспросил ее Мелек. — Пожалуйста, не надо?
Комната мерцала то красным, то зеленым. Вера уже привыкла к темноте. Она хорошо видела его рябое лицо, тощую шею, выглядывающую из воротничка водолазки, кисти рук, в которых он сжимал оружие. В свете то красного, то зеленого картинка казалась нереальной, точно из комикса.
— Пожалуйста, не надо? — наступал Мелек, повторяя одну и ту же фразу, заставляя ее звучать все зловещее и злобно кривясь при этом — чистый Джокер в исполнении Хита Леджера. — Он обрек моего сына на смерть! Стефана бросили, как сбитое животное, валяться у обочины. Один подонок избил его, второй — воспитал чудовище! А что касается этого, называющего себя сыщиком, так он и вовсе палец о палец не ударил, чтобы найти ребенка!
Вера быстро переводила взгляд с меча, торчавшего из ноги Эмиля, на Мелека и обратно.
— Назовите мне хоть одну причину, почему я не должен его сейчас пристрелить, как собаку? Размозжить ему лицо, поскольку, видимо, на нем бронежилет под толстовкой. Ты ждал меня! Сидел в наушниках у компьютера, с открытой дверью, трусливый и никчемный флик!
Эмиль корчился, откинувшись затылком на стену, его стопа была вывернута щиколоткой вверх, лезвие пронзило тонкие кости стопы. Вера пыталась разглядеть, насколько сильно повреждение, судорожно искала, чем бы помочь. Сможет ли она быстро перепрыгнуть спинку дивана и выдернуть этот чертов меч? Не начнет ли бить кровь фонтаном? Вспоминала, есть ли там какие-нибудь важные артерии, повреждение которых приводит к сильному кровотечению?
Эмиль скреб пальцами паркет, спиной вжимаясь в стену, ему явно было очень больно. Мелек видел, что смог угодить противнику в довольно болезненную точку на теле. К тому же под кедом уже натекла приличная лужа. Но было очевидно, что маньяк не станет убивать прямо сейчас. Паук замер, наблюдая за жертвой.
— Вот скажи мне, зачем было так стараться и подсовывать мои отпечатки пальцев на трупе Эммы? — между стонами вдруг выдавил Эмиль. Лицо его кривилось не то от боли, не то от ухмылки. — А зачем было ее убивать? Путалась она, что ли, между вами с Куаду, так уж прямо мешала? Что за… зачем это было вообще?
Мелек не ответил, полностью превратившись в зрение и слух.
— А я тебе скажу! В тебе зародилось новое чувство. И все смешалось. — По лицу Эмиля скользнула противная улыбочка. — Оно тебя погубило, все карты спутало. У тебя же был план… Четкий, продуманный, безошибочный план: свалить все на Куаду и дождаться очередной его попытки самоубийства. Зачем ты похитил Тьерри и отпустил? Что, увидел в нем маленького себя? А зачем стал запугивать Турно? Долго бы он сидел вместо тебя?.. Что это был за балет, Гарри Поттер?
Эмиль перекинул руку налево, уперся обеими ладонями в пол, чтобы стопу не так сильно тянуло, и рассмеялся, но смех перешел в стон.
— А сюда пришел за ней, за Зоей. Я знаю, что у вас роман… она всегда выбирала повернутых, чтоб ее.
Мелек молчал. Его неподвижная фигура, поднятый пистолет наводили ужас.
— Ты не знаешь, где она? — продолжал стонать Эмиль. — Не знаешь… Иначе зачем устраивать погром — прибил бы меня по-тихому. Но нет… думаешь, я ее прячу. И хочешь знать, где.
Мелек втянул голову, выжидая, что Эмиль проговорится. Вера ничего не могла понять. Ей казалось, что маньяк похитил Зою! Но, судя по его лицу, он действительно искал ее.
— Чего молчишь? — Эмиль с кряхтением поставил одно колено на пол. Хорошая растяжка спортсмена помогала ему не дергать при этом пригвожденной стопой, поврежденная нога была неестественно выкручена в бедре и колене.
Внезапно он вывернулся, как угорь, одной рукой уперся в колено, другой вцепился в длинную инкрустированную рукоять с красной кисточкой. Он выдернул меч из ноги, одномоментно разогнувшись пружиной, и залепил шишечкой рукояти Мелеку по виску. Молниеносная реакция! Вера видела лишь как что-то — лезвие описало круг — сверкнуло в воздухе. Раздался выстрел, позади Эмиля разлетелась на куски ваза.
Но у Мелека не было никакого шанса. Возможно, Эмиль нарочно дал себя ранить, чтобы противник потерял бдительность: кто знает этого ненормального, у него все тело в татуировках, он пьет барбитураты и сидел на мете — захотелось острых ощущений.
В считаные секунды он отметелил Мелека в лучших традициях фильмов с Брюсом Ли. Вера не могла толком ничего разглядеть, кроме взлетающих рук и блеска лезвия. Удар в висок — и алжирец отлетел. Еще удар шашечкой под нижнюю челюсть — фонтан крови изо рта. Удар в солнечное сцепление — кашель, хриплый вопль. И вот Мелек лежит распластанный на паркете. В комиксах сцена бы уместилась на одной странице.
Эмиль быстро отбросил меч на гору одежды на диване, поднял пистолет и заткнул трофей за пояс джинсов.
— Дай свой ремень. — Он вытянул руку в сторону Веры, и та тотчас стала вытягивать его из джинсов.
Перемещаясь порывисто и совершенно при этом не хромая, он одной рукой схватил венский стул, стряхнул с него барахло, другой поднял находящегося без сознания Мелека за шиворот, поставил на колени, сверху водрузил стул спинкой вперед, и сел, придавив своим весом так, что Мелек оказался
