отсюда выйти? У меня вообще-то одежду забрали…
– Мы никого не спросим, – без улыбки сказал Макар.
Он вышел и вернулся пять минут спустя с пакетом. Внутри обнаружились белые больничные штаны и зеленый халат, который вокруг Даши можно было обернуть два раза.
– Врачей обокрал? – флегматично спросил Сергей. – Совести у тебя нет.
– А у меня нет обуви, – подала голос Даша.
Илюшин вышел снова и вернулся с ярко-оранжевыми «кроксами». Кроксы оказались точно по размеру.
– Не буду спрашивать, откуда это все взялось, – нервно сказала Даша. – Пошли уже отсюда быстрее.
В машине они показали ей фотографию Наташи Аслановой.
– Вроде бы похожа, – после долгого молчания признала Даша. – Но я все время видела Веру в очках… У нее щеки такие, мешочками. А у девушки лицо худое.
«Вот именно что мешочками, – подумал Бабкин. – Старый фокус: напихать за щеки скомканных шариков, можно даже вату, хотя лучше поролон – он не так сильно пропитывается слюной. Если немного напрячься, можно в два клика купить специальные подкладки для грима».
Дашу накануне нашли в частном секторе под Зеленоградом. Пока ехали из Москвы, она грызла ногти от нетерпения. Скулы заострились, глаза потемнели от беспокойства.
«Зря мы ее из больницы вытащили, – думал Бабкин, поглядывая на нее в зеркало заднего вида. – И следак меня убьет, когда узнает». Впрочем, следователя он быстро выкинул из головы и сосредоточился на задаче.
Вдвоем едут на дело, где нужно минимум четверо. И, что скрывать, все их предприятие незаконно. Предстоит нарушать границы частной собственности, а также, вероятнее всего, физическую целостность ее владельцев. «Под уголовку бы не попасть». Этой невозмутимой мыслью все его переживания о предстоящем и ограничились.
Илюшин вообще не думал о том, что они собираются сделать. Его мысли занимала Вера Загребина, в которую превратилась Наташа Асланова.
Очень умная. Предусмотрительная. Способная действовать как осторожно, так и дерзко. Ухитрилась выманить из поселка Веронику Овчинникову, – и они до сих пор не имеют даже тени предположений, как ей это удалось.
Сильный противник.
После побега Даши она должна была что-то предпринять. Вряд ли ее банда сидит в подвале, молясь, чтобы их не нашли.
Вслух Макар об этом не говорил. Даша и так еле жива от волнения. Хорошо бы, чтобы она не додумалась до той очевидной мысли, что никто не станет оставлять самого опасного свидетеля в живых.
Но все пошло не так, как они ожидали. Даша покрутилась на месте, точно охотничья собака, потерявшая след, и поковыляла вверх по улице. Им вслед без удивления смотрели редкие прохожие.
Когда-то здесь была деревня. В восьмидесятых неподалеку построили завод, и это вдохнуло в нее новую жизнь. Избы перестраивались, вырастали заборы, асфальтировались дороги. Возводились все новые дома для тех, кто трудился на заводе. Бывшая деревенька превратилась в большой рабочий поселок.
Теперь здесь насчитывалось не меньше полутора тысяч участков.
Криво нарезанные улицы без тротуаров. Сирень и боярышник вдоль дороги.
Даша прошла сто метров, остановилась.
– Вот здесь я выбежала из калитки…
– Пойдем, – сказал Макар.
Они позвонили, и когда им открыли, Илюшин выступил вперед. Даша была уверена, что на них натравят собак, но пожилая хозяйка спокойно пропустила их. Макар остался у крыльца, расспрашивая ее. Сергей и Даша прошли на участок.
Ее охватил страх. Она подняла на Бабкина испуганный взгляд.
– Я не уверена, с какой стороны сюда попала…
– Вон оттуда ты спрыгнула. – Хозяйка, подойдя, указала на забор справа. – Я нашла утром следы. Ночью дождик шел, землю размочило.
Бабкин подсадил девушку на забор, сам перемахнул за ней и тяжело приземлился. Илюшин последовал за ними.
Огороды, сады, теплицы, беседки, заборы… Даша ждала, что в них вот-вот пальнут из ружья или вызовут полицию. Но пока им везло.
Однако с каждым новым шагом она теряла уверенность. Днем все выглядело иначе. Эти яблони – те, мимо которых она бежала, или другие?
Через час стало ясно, что она заблудилась. Ее обступали каменные коттеджи, близко стоящие друг к другу.
– Я видела деревянные дома, – тихо сказала Даша. Она боялась взглянуть на сыщиков. – Здесь таких нет.
– Мы вернемся в ту точку, в которой ты была, и попробуем заново. – Сергей положил руку ей на плечо, и Даше стало спокойнее.
Но и возвращение не помогло. С каждой новой попыткой она сильнее отчаивалась. Лишь один раз ее ошпарило радостью – когда она свесила ноги с очередного забора и откуда-то, будто из-под земли, выкатилась некрупная молчаливая собака с оскаленной пастью. Она бесилась под забором, прыгая и пытаясь дотянуться до ее ног, а Даша улыбалась ей сверху.
– Да, тут мы не пройдем, – озабоченно сказал Сергей.
– Я думала, он ее убил! Это та собака, которая Петра покусала.
– Ты помнишь, откуда прибежала сюда?
Но Даша не помнила. Здесь она заблудилась окончательно. Казалось, вокруг все другое и нет ни одной знакомой детали, по которой она могла бы сориентироваться.
Они бились еще час, прежде чем признали поражение.
– Слушай! – Бабкин присел на корточки перед Дашей, встряхнул ее за плечи. – Слишком много на себя не бери, пожалуйста. Ты еле спаслась от них, бежала ночью. Дорогу не запоминала. Мы не рассчитывали всерьез на этот шанс. – Тут он солгал. – Будем искать дальше. Деться им отсюда некуда.
Он отвел Макара в сторону и вполголоса сказал:
– Здесь можно шариться до бесконечности. Маловероятно, что Даша узнает дом снаружи. Она же его не разглядывала… Мы могли уже сто раз пройти мимо.
Илюшин, который считал, что в этом доме давно уже нет Овчинниковой, согласно кивнул.
– Возвращаемся и сдаем ребенка в больницу. А там будем думать.
Однако Даша, услышав об их планах, бросилась бежать. Остановил ее строгий голос Илюшина, отчетливо сказавшего в спину: «Не вздумай кроксы утащить, они дорогие». Бежать босиком было глупо. Даша вернулась, косясь в сторону, забралась в машину и демонстративно сбросила обувь.
– В больницу ты не хочешь, мы поняли, – сказал Бабкин. – В квартире тебе одной оставаться не нужно. В отель поедешь?
Даша помотала головой. После их провала она выглядела совсем убитой.
– Тогда к Веронике Овчинниковой, – предложил Макар.
Эта странная идея неожиданно оказалась удачной. В домике у ворот по-прежнему жила Зафира, при ней ютился Буран, и они радостно кинулись навстречу Даше.
Так и решили: девушка остается при Зафире. «Пока Ника не вернется».
Илюшин подумал, что в таком случае Даша здесь прописалась до появления новых хозяев. Вряд ли они еще когда-нибудь увидят Веронику живой.
Сыщики вернулись в квартиру Макара. Илюшин взял альбом для рисования и устроился на подоконнике. Небо за окном напоминало матрас. Розовая
