вспомнил еще момент. – Он поинтересовался, почему так тихо в доме, но не помню, в какой момент. Ему показалось, что в таком дворце должно быть много народу: дети, родители, друзья. Все работают, ответил я, дети сестры учатся в школе, а у меня отпрысков пока нет.
– А чем вы занимаетесь? – осведомился Леха.
– Пока в свободном полете, – усмехнулся Дмитрий. – Я работал на Севере, вернулся к отцу и просто осматриваюсь.
Ну вот, больше нечего здесь выяснять.
* * *
Клуб смотреть приехали двое, Викентий водил их по залам, всего двоих, показал раздевалки для женщин и мужчин, душевую, свой кабинет и комнату тренеров, крошечное кафе, где можно перекусить и просто посидеть за чашкой чая. Представители арендатора удовлетворительно кивали, без сомнения, клуб им понравился, они заговорили о покупке, и Вик, проклиная про себя Милану, помешавшую стать ему полноправным хозяином, с сожалением развел руками:
– Без жены продать не могу, собственник она, только в аренду сдать.
– В таком случае по поводу аренды мы должны с ней…
– Нет-нет, у меня доверенность на управление, – успокоил Викентий.
– Простите, а где ваша жена? – не успокоился второй.
– В отъезде, – врал, не краснея, Викентий. – Лечится.
– Ладно, мы заключим контракт, – сказал первый, – но после того, как вы покажете доверенность. И еще… Договор. Вы составили договор?
Об этом не подумал, совсем стал безмозглым с повседневной чертовщиной, однако, напялив улыбку до ушей, Викентий придал голосу максимум беспечности:
– Всегда жена составляла договоры, она занимается бизнесом, а я только всем этим, – обвел он рукой вокруг, – управлял. Спорт мое призвание. Но хочу поехать к жене, а когда приеду, займусь уже другим делом, поэтому сдаю.
– В таком случае, – подал голос второй, весьма неприятный тип, – пусть в компании жены вам составят договор аренды. Когда он будет готов?
Викентий скис, впрочем, улыбка приросла к его лицу, он покивал, дескать, сделаю в лучшем виде. Представители дали три дня…
– А раньше? – робко спросил Викентий.
– Мы не можем раньше, – угрюмо отрезал второй. – Подготовьте тщательно договор, через три дня в это же время встречаемся здесь с адвокатами. Всех благ.
Какие уж тут блага, скорее, в петлю пора лезть, но Вик любит жизнь, ценит ее, обожает, а потому надеется встретить вторую Нию где-нибудь за Уралом. Но как туда добраться? Еще три дня! Целых три дня ждать, когда каждый час отмечается изменениями, которые пугают до отчаяния. Именно отчаяние толкнуло его поехать в головной офис компании, у Майорова было совещание, пришлось ждать в прихожей, то есть в приемной.
Викентий сидел на диване, поглядывая на секретаршу, стучавшую по клавиатуре, даже кофе не предложила мымра, мол, занята. А были времена, когда мужа главы компании встречала подобострастной улыбкой, иногда не пускала в кабинет. Он не обижался, нет, он понимал, что за дверью решаются важные вопросы, и, закинув ногу на ногу, пил кофеек, если никого не было в прихожей (ой, в приемной) пускался в рассуждения о политике, в которой ни черта не соображал, но мнение имел. А сейчас отношение к нему другое, он теперь никто. Если бы он заменил здесь Нию, уволил бы мымру мымрянскую! Тем временем она сняла трубку звонившего телефона, выслушала, после указала ею на дверь кабинета:
– Проходите.
Викентий недолюбливал Майорова, он как кокон – не пробиться к нему, закрыт и застегнут на все пуговицы, немногословен, ведет себя – словно в стане врагов находится. Без приглашения Вик уселся в кресло напротив временного главы, немножко по-хозяйски, расслабленно, чтобы сразу обозначить свои права, и закинул ногу на ногу.
– Мне нужна помощь. Хочу сдать клуб в аренду, нужно составить или полностью переписать договор аренды моего спортивного клуба.
Викентия всегда удивляли люди, умеющие «держать лицо», ему это никогда не удавалось, такова Миланка, таков Гримм, Майоров не отстает от них ни на йоту. Выслушал и бесстрастным, но отсекающим возражения тоном сказал:
– Не могу вам ничем помочь, пока Агния Константиновна считается пропавшей без вести.
– Майоров, – снисходительно рассмеялся Викентий, – это договор аренды помещений, а не продажа клуба.
– Простите, но клуб собственность Агнии Константиновны.
– Пусть так, но она моя жена.
– И что? Без нее компания не может распоряжаться собственностью, даже сдачей в аренду. Когда вы вступите в права наследования, можете хоть продавать собственность, хоть дарить, хоть в аренду сдавать, это уже нас не будет касаться.
Викентий ударил себя по коленям и встал.
– Ладно. Всего хорошего. – Выйдя в приемную, подошел к мымре. – Совещание? Какое? Майоров там один.
– По видеосвязи, – бросила она удивленно.
Несолоно хлебавши шел Викентий по улицам города, по которым еще недавно мчался на кроссовере, выставив в окно локоть и ловя встречный ветер. А кто там ходит по тротуарам, едет в автобусах-троллейбусах, стоит на остановках – вся эта живность идентична мошкам, беспорядочно летающим в пространстве, иногда мешающим назойливым порханием и касанием. Но как устроена жизнь – взяла и подставила подножку, теперь и он упал в рой насекомых. Викентий шел и мучительно искал выход. Словно инфернальная тень легла на него, оградив от удачи, ну, все рушится, не успев начаться, все против него, все! Это рок?
В восемь вечера, одевшись в темные одежды, уцелевшие после погромов, Викентий вышел из дома и обреченно направился к проезжей части. А что ему было делать? Он мечтал лежать на верхней полке в это время и смотреть на планшете киношку, или читать новостную ленту, или просто таращиться в окно без мыслей, заполняющих голову леденящим хламом. Мечтал ощутить всем нутром, всем телом, душой, головой… освобождение. А фиг вам, побег сорвался снова! Как же не пойти к Гримму? Этот удавит за неповиновение. Но что он задумал?
Викентий увидел его внедорожник, а так надеялся, что отменится поездка в неизвестность, залез в салон, пристегнулся и полюбопытствовал:
– Куда едем?
– Не закудыкивай, примета плохая, – буркнул Гримм, заводя мотор.
Викентий понял: не стоит его раздражать – и уставился в окно, дав себе слово не открывать рта и погрузившись в думы о тяжелой своей судьбе. Они проехали город, выехали на трассу и вдруг, доехав до деревни, повернули, тут-то Викентий и встрепенулся, нарушив обет молчания:
– Мы в загородный дом едем? Зачем?
– Опять вопросы? – набычился Гримм. – Едем к твоей жене.
– К Нии? Она в нашем загородном доме? Шутишь?
– Отстань.
Викентий разволновался, вдруг задал себе простой как тапок вопрос: а с какой целью они едут к Нии? Если честно, встречаться с ней не хотелось, да и жива ли она, не ловушка
