– Закрой дверцу.
– Ты ужасно выглядишь. Флетч, что произошло?
– Я только что видел, как убили человека, – тихо ответил он. – Зарезали ножом. Насмерть. Кровь, – он прикрыл глаза рукой. – Везде кровь.
– Мой Бог! Ты это серьезно? – Барбара придвинулась к нему. – Где?
– В мужском туалете.
Она тоже говорила тихим голосом.
– Что значит, ты видел, как убили человека? Какой кошмар.
Шофер такси пытался закрепить незакрывающуюся крышку багажника. Флетч сидел, закрыв глаза, опустив голову, растирая пальцами виски.
– Когда я вошел в туалет, какой-то мужчина мыл руки над раковиной. Я прошел в кабинку. Пока я там сидел, вошел второй мужчина. Они начали кричать друг на друга. Под дверью я видел, как задвигались их ноги. Затем последовал громкий крик одного, – Барбара положила руку на плечо Флетча. – Я выскочил из кабинки. Второй мужчина, которого я не видел раньше, скрючился в углу, мертвый. Кровь лилась из-под его ребер. Выпачкала рубашку, брюки, пол, стены, раковину. Его открытые, остекленевшие глаза смотрели на дверь. Вода так и бежала в раковину, над которой первый мужчина мыл руки. В воде лежал нож. Во все еще красной воде.
– Ты уверен, что он умер?
– Он не мигал.
– Мой Бог, Флетч, что же нам делать? – через закрытое стекло она посмотрела на здание аэропорта.
– Не знаю. Что мы можем сделать?
– А что ты уже сделал?
– Проблевался.
– Это заметно.
– В другую раковину. Потом все смыл,
– Какой ты у нас чистюля, – она взяла его руку в свои. – Ты думаешь, об этом еще никто не знает?
Флетч оглядел стоящих у такси людей.
– Похоже, что нет. Их по-прежнему интересуют наши лыжи.
– Мы должны кому-то сказать, – она протянула руку к дверце.
– Подожди, – Флетч перехватил ее руку. – Дай подумать.
– А о чем тут думать? Случилось ужасное. Убили человека. Ты это видел. Ты должен об этом сказать.
– Барбара, подожди.
– Ты сможешь опознать убийцу? Мужчину, который был в мужском туалете до твоего прихода?
– Да.
– И как он выглядел?
– Среднего возраста. Худощавый. Редеющие, песочные волосы. Тоненькая полоска усов. Рубашка, брюки, пиджак цвета хаки.
– О чем они говорили?
– Не знаю. Другой язык. Скорее всего, португальский.
– Флетч, мы должны кому-то сказать.
– Барбара, ты не думаешь...
– О чем тут думать? Ты видел, как убили человека.
– Мы только что прибыли в Кению. Мы не знаем, какие здесь порядки. Из-за лыж, нашего лыжного гардероба во время таможенного досмотра мы выглядели как клоуны.
– Действительно, ситуация забавная.
– Да. И пресса обязательно отметит, что мы вели себя неестественно. Словно не до конца понимали, где мы и почему.
– Так оно и было. Во всяком случае, со мной.
– Я знаю. Я видел подобные заметки. Барбара, мы привлекли внимание двух вооруженных полицейских. Или солдат.
– Привлекли.
– Что мы делаем в Кении?
– Что мы делаем в Кении с лыжами?
– Мы приехали, чтобы встретиться с моим отцом. Докажите. Вот размытое дождем письмо-приглашение. Но прочесть-то его нельзя! Позиция у нас слабенькая.
– Но ты просто известишь власти о совершенном убийстве!
– Я не хочу иметь ни малейшего отношения к убийству. Это не Калифорния. Мы только что прибыли в чужую страну. Мы не знаем, какие здесь порядки. Я вхожу в туалет. Вижу там человека. Живого. А потом выхожу и говорю полиции, что в туалете покойник. И ты думаешь, кто-нибудь поверит, что я тут ни при чем? Перестань, Барбара. Что бы ты подумала на их месте? Я пролетел полсвета не для того, чтобы, ступив на землю, оказаться за решеткой, в наручниках и ножных кандалах.
– Кто-нибудь видел, как ты заходил в мужской туалет?
– Откуда мне знать?
– Или выходил?
– Барбара...
– Ты прав. Пока полиция не поймает настоящего убийцу, лучшего подозреваемого, чем ты, ей не найти.
– А причиной стычки могла быть пустяковая ссора. В аэропортах такое не редкость.
– И у тебя нет доказательств того, что в туалете был третий мужчина?
– Только мое слово. А можно ли верить на слово тому, кто прибыл на экватор с лыжами и теплой одеждой, размахивая смытым дождем приглашением от человека, много лет тому назад признанного в Калифорнии умершим?
– Действительно, позиция шаткая.
– Почва просто уходит из-под ног.
– Флетч, не слишком ли быстро разворачиваются события?
– Да уж. Тут не до развлечений, на которые мы так надеялись.
Барбара вновь посмотрела на здание аэропорта.
– Почему твой отец не встретил нас? Он же пилот! И должен знать, где находится аэропорт!
Флетч не ответил. Лишь шумно выдохнул.
– У тебя воняет изо рта. Как от старого кота. Тебя все еще тошнит?
– Как хорошо, что «Бритиш эйр» не переусердствовала с завтраком.
Шофер прошел мимо окна Флетча.
– Барбара, в присутствии шофера ничего об этом не говори. У него наверняка отличный слух.
Барбара вздохнула.
– Как скажешь.
Прежде чем завести двигатель, шофер повернулся и посмотрел на Флетча.
– Jambo.
– Habari, – выдохнул Флетч.
Шофер наморщил лоб.
– Mzuri sana <Большой человек, важная шишка (суах.).>.
– Моему мужу нехорошо, – пояснила Барбара. – Наверное, что-то съел.
Тут Флетч впервые услышал еще одно любимое слово кенийцев.
– Жаль.
И как мог Флетч увидеть то, что он видел, в стране, где все, включая высоких, широкоплечих водителей такси, говорили столь певуче, мелодичными, бархатными голосами: «О, я вижу, жаль». Чистенький туалет за несколько секунд залила кровь. Словно из куриного яйца вылупилась змея. Флетч потер глаза ладонями, стирая образ мужчины, сидящего в луже крови, с залитой кровью рубашкой, с немигающими, уставившимися на дверь глазами.
– Черт! – вырвалось у Барбары. – Твой отец не встретил нас в аэропорту.
– Похоже, что нет, – согласился Флетч. Набирая скорость, такси миновало группу людей, садящихся в автобус. Из-за автобуса вышел мужчина, которого Флетч видел в туалете, с редеющими волосами, тонкой полоской усов. Убийца. Пиджак он снял и нес его на руке. Кое-где на брючинах темнели еще влажные бурые пятна.
– Эй, постойте.
Такси замедлило ход. Шофер посмотрел на Флетча в зеркало заднего обзора.
– Тебя опять тошнит? – участливо спросила Барбара.
Мужчина, убийца, стоял, взявшись за ручку припаркованной у тротуара машины. Оглядываясь.
Флетча действительно едва не вырвало.
– Поехали, – распорядилась Барбара. – Он оклемается.
Такси выехало с площади перед аэропортом.
– Тебе уже лучше? – Барбара взяла Флетча за руку.
– Да. Это шок. Я не ожидал увидеть такое.
– А кто ожидал? – она сжала его руку. – Добро пожаловать в Африку.
– И вообще, как нас сюда занесло?
– По приезде в горнолыжный комплекс в Колорадо каждого угощают чашкой горячего шоколада.
– Почему-то мне представляется, что подобный прием организован без участия Кенийского туристического бюро.
– Это точно. Но я ожидала, что нас встретит твой отец. Он знал, когда мы прилетаем. И его помощь пришлась бы кстати.
Вновь Флетч шумно выдохнул.
От аэропорта в Найроби они ехали малой скоростью, и Флетч начал проявлять все больший интерес к окружающей действительности.
А водитель то и дело с беспокойством посматривал на поднимающуюся крышку багажника.
Лыжи, высовывающиеся из багажника такси, следующего в Найроби, привлекали всеобщее внимание. Другие водители улыбались Флетчу и Барбаре; обгоняя, нажимали на клаксоны, махали руками, показывая, что ценят хорошую шутку. Пешеходы показывали на лыжи пальцами. Некоторые знали, что торчит из багажника, другие прикидывались, что знали. Но, так или иначе, два синих чехла, торчащих, словно слоновьи бивни, из багажника «мерседеса», являли собой запоминающееся зрелище.
Когда они выехали на кольцевую дорожную развязку, Флетч заметил слева от себя детский парк, утыканный шестами с огромными дорожными знаками:
«Стоп», «Железнодорожный переезд», «Жди», «Иди», «Внимание».
– Здешние люди любят своих детей, – заметил Флетч.
Барбара хмуро посмотрела на него.
– Детей любят везде.
– Мне не доводилось видеть городского парка, пред назначенного для обучения детей правилам дорожного движения.
Такси притормозило перед U-образным поворотом и подъехало к парадной двери отеля «Норфолк».
– Не может быть, – ахнула Барбара.
– Что, не может? Какая красота.
Отель выглядел, как охотничий домик эпохи Тюдоров <Тюдоры – королевская династия в Англии в 1485 – 1603 гг.>, перенесенный под жаркое экваториальное солнце. Широкая крытая веранда – бар-ресторан – занимала никак не меньше половины фасада здания.
– Посмотри на этих людей, – фыркнула Барбара.
– А что такое?
– Да ничего, – отмахнулась Барбара. – Какие у меня проблемы? Разве что вылезти из машины на глазах у всех этих людей в компании молодого человека, которого, в этом едва ли у кого появится сомнение, только что вывернуло наизнанку, положить лыжи на плечо и войти в отель в тропиках. Пустяки.
