— Великолепно! Так поделим же себе задачу: вы ищите себе этого негодяя, а я постараюсь узнать, кто был убийца того несчастного, чья кровь забрызгала белое платье женщины.
Шерлок Холмс на минуту задумался.
— Хорошо, — сказал он наконец, — на эту сделку я согласен!
— Ну вот и прекрасно! — обрадовался Снаттербокс. — А теперь дайте мне, пожалуйста, компресс для моего подбитого подбородка!
Гарри Тэксон с нежностью сестры милосердия сделал Снаттербоксу компресс.
Тем временем злополучный инспектор рассказал сыщикам, каким образом он попал в замок «Юнону». В газете он прочел объявление нотариуса, что замок продан некоему лорду Ратклифу. Между тем, инспектор успел уже побывать в замке Мирамаре, откуда владелец замка, в ответ на его заявление, что он пришел ловить какого-то мошенника, просто-напросто выставил его.
Тогда инспектор сообразил, что Холмс нарочно ввел его в заблуждение, и что дело шло, очевидно, о другом замке.
Не долго думая, он поехал в Лондон и там узнал, что в родословных дворянских книгах никакого лорда Ратклифа нет. Это сразу убедило его, что покупателем замка был не кто иной, как Шерлок Холмс. Он поехал дальше, расспросил некоторых рыбаков и узнал, что в замке нечисто.
Этого было для него достаточно. Он более не сомневался, что дух, блуждающий в замке, преступник и что Холмс купил замок, именно для того, чтобы этого преступника накрыть. И вот у него явилась грандиозная идея: поймать мошенника.
Весь вечер, когда Холмс и Гарри сидели в кабинете и пили чай, он обыскивал стены замка, пока наконец не нашел маленького слухового окошечка, через которое и пролез в подвал.
Таким-то образом он, ко всему ряду своих прежних глупостей, прибавил еще одну, самую большую.
На следующий день, кастелян не мало удивлялся, видя, как новый владелец замка вместе со своим другом и неожиданно явившемся вчера гостем, обшаривает весь замок сверху до низу.
Он как будто что-то искал.
— Главный вопрос теперь, явится ли наш дух еще раз, или нет? — заметил Холмс, на минуту прерывая свою работу. — Одно ясно: в здешних подвалах должны быть против него какие-нибудь улики. Надо их отыскать. Покупая замок, я был убежден, что здесь кроется какая-то тайна, которая должна навести меня на верный след.
Гарри усердно помогал начальнику. День уже подходил к концу. Раз как-то Гарри показалось, что Холмс, подняв некоторые плиты в каменном полу подвала, сделал какую-то находку. Но сыщик быстро прикрыл опять дыру, так что Гарри ничего не успел увидеть.
Наконец часов около шести, Холмс вдруг бросил молоток и достал из открытой им странной ниши небольшой ящичек. После нескольких неудачных попыток его удалось открыть. Внутри оказалось около двадцати пожелтевших от времени писем, из которых каждое было тщательно обернуто в папиросную бумагу. На каждом женской рукою была сделана какая-нибудь отметка, поставлена дата, записано имя и т. д.
Лицо Шерлока Холмса стало необыкновенно веселым. Он взял ящик и пошел вместе с Гарри наверх.
Наверху, в кабинете, Снаттербокс увидя сыщиков, вскочил на стол и во все горло закричал:
— Ур-ра!
— Что вы с ума сошли, господин инспектор?
— Нет, я только нашел доказательство, что негодяй этот убил еще какое-то четвертое лицо.
— А! Это интересно!
— Это четвертое лицо находилось здесь в замке и я уверен, что мы его найдем!
— Т.е. вы хотите сказать — труп?
— Ну да!
— Совершенно верно! Труп этот лежит внизу, под каменными плитами!
— Что-о?
— Да я вам говорю — труп этот уже нашелся. А что же вы нашли?
Снаттербокс притащил мужской костюм: брюки, элегантный жилет, сюртук из тончайшего сукна, на котором можно было заметить несколько следов крови. Человек, носивший это платье, очевидно, был невысокого роста, очень стройный. У сыщика явилась внезапная мысль.
— Гарри, позови-ка мне кастеляна!
Кастелян явился.
— Вы узнаете этот костюм? — спросил его Холмс.
— Узнаю, господин лорд. Это костюм лорда Сеймура.
— В таком случае, — закричал Снаттербокс, — ясно, что лорд Сеймур убит.
Шерлок Холмс подсел к столу, достал свои письма и спокойно сказал:
— Вы с ума сошли!
— Как так! Мое утверждение совершенно логично. Вот костюм лорда, а костюм этот обрызган кровью!
— И непременно это должна быть кровь Сеймура.
— Вы забываете одно, многоуважаемый м-р Холмс, — ведь и платье той женщины тоже было забрызгано кровью! Ах, я отлично представляю себе все дело: лорд Сеймур был убит у ног той женщины; может быть, как раз в ту самую минуту, когда он признавался ей в любви! Романтичное преступление!
— Я абсолютно никакой романтики не вижу, — возразил сыщик, — мало того, я утверждаю, что кроме трех уже намеченных нами убийств, никакого четвертого, имеющего отношение к нашему делу, не произошло.
— Вы опять изволите шутить! — нетерпеливо заметил Снаттербокс. — Сами же вы говорили, что труп лежит внизу.
— Ну да — идемте со мною, я покажу вам его.
Все трое спустились по лестнице. Любопытство Гарри Тэксона достигло крайнего предала. Он видел, как Холмс опять приподнял каменные плиты; под ними открылась неглубокая яма, а в яме лежала… мертвая собака!
Снаттербокс стоял, как остолбенелый.
— И это вы называете трупом! От него, по-вашему, те капли крови?
— Ну да, пойдемте наверх, там я вам все объясню. Должен вам сказать, что я химически исследовал кровавое пятно на лоскуте белого платья покойницы и тогда уже пришел к убеждению, что кровь не человеческая, а животного. Если бы ваша полиция не забывала всегда обращать внимание на самое существенное, то она давно уже установила бы этот важный факт.
Снаттербокс даже запыхтел от злобы и досады.
— И из-за мертвой собаки вы поднимаете целую историю?
— Извините, пожалуйста, ведь это вы непременно хотели разыскать ту жертву, чьей кровью обрызгано белое платье женщины!
Позвали опять кастеляна. Он показал, что у лорда действительно была любимая собака, которую он, уезжая, взял с собою.
— Но, если собака убита, так нет сомнения, что убили и лорда! — воскликнул Снаттербокс. — Очевидно, она пыталась защитить жизнь своего господина и за это сама поплатилась!
— На этот раз наши мнения совершенно сходятся! — возразил Шерлок Холмс и взял принесенный Снаттербоксом костюм.
— Где вы нашли его? — спросил он.
— В шкапу одной из крайних комнат.
Шерлок Холмс вынул из кармана сюртука какую-то бумажку. На ней неумелой рукой было написано следующее:
«Рыбак Том Смит Сим подтверждает, что получил от леди Лейонель в долг 50 фунтов стерлингов».
Снаттербокс хватился за голову.
— Кажется, в это дело замешана вся английская аристократия! Ну кто же опять это леди Лейонель?
— Тоже одна из жертв преступления!
— Значит, все-таки четвертая жертва?
— Нет, одна из тех же троих!
Шерлок Холмс опять позвал кастеляна.
— Вы знали леди Лейонель?
— Да. Она была подругой лорда и нередко проживала в замке целые недели.
На это сыщик задал вопрос, до крайности изумивший и Гарри, и Снаттербокса:
— Но леди всегда жила в замке, когда лорд бывал в отсутствии?
— Да! — ответил кастелян. — Я сам обратил на это внимание.
— Припомните, не правда ли, леди и лорд Сеймур, в сущности говоря, были очень похожи друг на друга?
Старик задумался.
— Ей Богу, — проговорил он, наконец, — у нее в самом деле были те же тонкие аристократические черты. Но я никогда не обращал на это особенного внимания, и вот сейчас припоминаю, что вы правы.
Кастеляна отпустили.
— Неужели вы полагаете, что эта леди Лейонель и лорд Сеймур на самом деле были одно и то же лицо? — спросил Снаттербокс, задыхаясь от волнения.
Сыщик опять занялся найденными в подвале письмами.
— Голову даю на отсечение, что это так, — сказал он, — Лорд Сеймур, или вернее леди — на самом деле этот лорд был женщина — имела некоторые странности. Подробности дела еще подлежать выяснению, но одно несомненно: леди, замечательная красавица, вела двойную жизнь, то мужчиной, то женщиной. Очевидно в жизни ее была какая-то тайна. Теперь и понятно, почему наших фотографий никто не узнал. Эта женщина…
— Простите, — прервал его Снаттербокс, — т.е. вы полагаете, что женщина в гробу была и леди Лейонель и лорд Сеймур в одном и том же лице?
— Вот именно! Убийца ее, тот самый, которого мы встретили вчера ночью в подвале, отлично знал, что я напал на верный след и, прежде всего, захотел как можно лучше спрятать эти письма, в которых хранится тайна его преступления.
— Значит, эти письма служат против него уликой?
— Да. Они все написаны его рукой; притом, заметьте — это та самая рука, которая написала письмо нотариусу Шеффильду, а, следовательно, и мнимые любовные письма к Смитсону. Содержание вот этих писем, которые лежат здесь передо мною, во всех одно и то же. В них некий Джон Томсон признается в своей страстной любви к прекрасной леди. Письма, заботливо собранные, содержат весь роман. Садитесь, инспектор, и слушайте; я расскажу вам, что я вычитал.
