— Да.
— Но привлекательный мужчина, как вы, должен иметь подружку. Расскажите мне о ней.
— Актер, стоящий один доллар и тридцать центов, не может иметь подружку.
Она кивнула:
— Да, но скоро, Джерри, когда у вас будет тридцать тысяч в банке, будет много девочек. Нужно немного терпения.
Здесь она была права. Когда будут деньги, то я буду иметь столько девочек, сколько захочу. С тридцатью тысячами мне достаточно только свистнуть.
— Теперь, когда вы полностью сотрудничаете с нами, Джерри, — продолжала она после паузы, — я хочу рассказать о Маццо. Я не знаю, что бы я без него делала. Его внешность обманчива, но нет ничего, что бы он для меня не сделал.
Я непонимающе глядел на нее.
— Вы уже встречались. Маццо — мой верный слуга, который доставил вам завтрак.
Я уставился на нее.
— Кто? Эта Горилла?
Она погладила пуделя:
— Не надо так говорить о внешности Маццо. Не все так красивы, как вы, Джерри. Маццо будет вашим постоянным компаньоном. Он будет помогать. Без него вы не сможете заменить моего сына. Он ведь много лет был его телохранителем. И когда вас увидят вместе — никто не усомнится, что вы мой сын.
Мысль иметь эту Гориллу постоянным компаньоном не вызывала у меня восторга.
— Джерри, — неожиданно спросила миссис Гарриэт, — а вы знали Ларри Эдвардса?
— Да, — я был удивлен. — А почему вы спрашиваете?
Конечно, я знал его. Он был, как и я, безработным актером. Мы часто встречались в офисе Лу Прентца, охотясь за работой. Мы не были друзьями, поскольку конкурировали, но часто встречались выпить пива и поплакаться на судьбу.
— Просто так. Он был похож на вас, — сказала Гарриэт, улыбаясь. — Но он не имел вашей обаятельности. Мы предлагали ему эту же работу, привезли сюда, поговорили, но он отказался. И вообще оказался трудным человеком. Я так рада, что вы не трудный, Джерри… Очень рада.
У меня забегали мурашки.
— Почему вы говорите о нем в прошедшем времени?
— Да, это печально. — Она встала. — Я попрошу Маццо принести вам книги. И скажите ему, что вы желаете на обед. — Она пошла к двери.
— Что случилось с Ларри? — спросил я, сжав кулаки.
Она остановилась в дверях:
— А вы не знали? Несчастный случай. Что-то случилось с тормозами его машины. И он разбился.
Дверь скользнула в сторону, и она исчезла.
Час спустя пришел Маццо с несколькими книгами, которые он положил на стол.
— Вы хотели что-нибудь почитать?
Я впервые услышал его голос и был удивлен. Я ожидал рычанья медведя, но он говорил хрипло и тихо.
— Спасибо.
Он уселся на стул и усмехнулся мелкими белыми зубами, которым позавидовала бы любая крыса.
— Мы, кажется, будем жить вместе, приятель, так что не мешало бы познакомиться, а?
— Почему бы и нет?
Он кивнул бритой головой:
— Все будет хорошо, если ты будешь делать то, что я скажу. Это чертовски легкие деньги, но не нужно задавать лишних вопросов. Я говорю — ты делаешь. Ясно? Я говорю: смотреть налево — ты смотришь налево. Ясно? Я говорю: смотреть направо — ты смотришь направо. Ясно? Я говорю: бежать — ты бежишь. Ясно?
— Можешь быть спокоен.
Он наморщил лоб:
— Значит, ты понял?
— Да.
— О’кей. Тот парень не понял: — Он перестал улыбаться и снова смотрел на меня, как на возможную добычу. — Это кончилось для него плохо.
У меня пересохло во рту.
— Я слышал, что он попал в автомобильную катастрофу.
— Да… такие, как он, часто попадают в автомобильные катастрофы. — Он улыбнулся. — Ты неглуп, приятель. Ты не попадешь.
Я промолчал. Он намекал, что Ларри Эдвардс отказался сотрудничать и был убит.
— Сегодня мы начнем, приятель. И делай, что говорят.
Я кивнул.
— Сейчас над тобой поработает один тип. Сиди смирно и не мешай ему. Ясно?
Я снова кивнул.
Он улыбнулся:
— Знаешь, приятель, мы сработаемся. Я смотрел твой фильм «Шериф с ранчо X». Дешевка.
— Знаю, — сказал я хрипло.
Он улыбнулся еще шире:
— Вот увидишь, мы сработаемся.
— А миссис Гарриэт понравилось.
— Еще бы… женщины! Им нравится все, что двигается. — Он встал. — Что хочешь на обед, приятель? Назови и получишь.
Меня тошнило при мысли о еде.
— Я отлично позавтракал. Ничего не надо, спасибо.
Он ухмыльнулся:
— Расслабься, приятель. Тебе нечего волноваться. Я принесу чего-нибудь легкого, а?
Он пошел к двери и, еще раз улыбнувшись своей крысиной улыбкой, вышел.
Неужели Ларри убили?
Я покрылся холодным потом: «Что-то случилось с тормозами».
Нет, я не мог поверить и попытался выбросить эту мысль из головы. Просто сидел, не в силах даже посмотреть на книги, и вдруг с ужасом понял, что, взяв деньги, я приговорил себя делать то, что мне скажут эти люди. «Он попал в автомобильную катастрофу. Что-то случилось с тормозами. Он мертв».
Я вспомнил крысиную усмешку Маццо. «Эх, парень, — подумал я, — куда ты влез? Неужели, если я не буду делать то, что мне скажут, меня убьют?»
В час дня Маццо вкатил столик.
— Поешь, приятель. Днем будет много работы. — Он внимательно посмотрел на меня. — Тебе плохо?
— Нет, но я ничего не хочу.
— Ты поешь, ясно? — В его голосе неожиданно появились рыкающие нотки. — У тебя будет много работы. — И он вышел.
Я попробовал немного супа из омаров, но только потому, что не осмелился ослушаться. Он был так хорош, что я съел весь, но потом меня чуть не стошнило.
Маццо осмотрел пустую кастрюлю, улыбнулся и укатил столик. Потом пришла миссис Гарриэт в сопровождении пуделя и маленького толстого человечка в халате с короткими рукавами, несущего дорогой карманный несессер.
— Джерри, дорогой, — сказала миссис Гарриэт, — это Чарльз. Он знает, что делать. Помогите ему, чтобы я была уверена, что вас примут за моего сына. — Она повернулась к толстяку. — Чарльз, это Джерри Стивенс.
— Мой дорогой мальчик! — воскликнул Чарльз, бросаясь ко мне. — Я ужасно рад видеть вас. Я видел так много ваших фильмов! Какой талант! «Шериф с ранчо X»! Я был поражен! — Он схватил мою руку и пожал. — Я так рад познакомиться с вами.
— Спасибо, — ответил я, не поверив ни слову.
— Чарльз! — Голос миссис Гарриэт заставил его съежиться. — Мы теряем время.
— Да, да, конечно. — Он натянуто улыбнулся ей, — мы не должны терять время.
Я видел капли пота, выступившие у него на лбу.
— Тогда начинайте. — Она пошла к двери. — Когда закончите, позвоните.
Мы с Чарльзом проводили ее взглядом, а когда она вышла, я спросил:
— Что я должен делать?
— Садитесь, пожалуйста, мистер Стивенс.
Он открыл несессер, в котором был полный гримерный набор.
— Я должен измерить ваше лицо, мистер Стивенс. Заранее извините за неудобства.
Я неподвижно сидел, пока он измерял мое лицо и записывал результат.
Когда он измерял расстояние межу глазами, я услышал его шепот. Он громко нес всякую чушь и между фразами говорил шепотом:
— Прекрасные глаза, выражающие ваш характер. Меня похитили! Кто эти люди? Мистер Стивенс! У вас такие правильные черты лица! Я боюсь этой ужасной женщины! Меня держат здесь уже два месяца! Позвольте измерить ваши уши. Поверните голову. Кто она? Скажите мне! Прекрасно, теперь в другую сторону.
Я понял, что он в таком же положении, как и я. Его похитили, чтобы превратить меня в сына миссис Гарриэт.
— Не знаю, — прошептал я. — Я должен представлять ее сына. Меня тоже похитили.
Затем, глядя за его спину, я увидел, как в комнату вошел Маццо. У меня все похолодело внутри. Чарльз, увидев выражение моего лица, обернулся, и я почувствовал, как он задрожал.
— А, Маццо! — воскликнул он неестественно. — Я закончил. Все будет отлично.
Маццо подошел к нам. В руках у него был пакет с одеждой. Он взглянул на Чарльза взглядом голодного тигра и по-крысиному ухмыльнулся мне:
— Одень это, приятель.
Он бросил пакет на стул.
— Да, конечно, — сказал Чарльз. — Одежда.
Я сбросил свою одежду и одел костюм, который принес Маццо.
Это был отличный костюм: темно-серый мохер, должно быть, стоил уйму денег. Он облегал меня, как перчатка. Чарльз с испуганными глазами обошел меня.
— Здесь проблем нет. Как раз по фигуре. — Маццо снова ухмыльнулся мне. — Счастливчик. Другому парню он не подошел.
Я снял костюм и снова одел свою одежду. Господи! Куда я вляпался! Я взглянул на Чарльза, который улыбался Маццо, как собака, ожидающая удара.
— Волосы нужно поправить, — сказал Чарльз. — Садитесь, мистер Стивенс.
Он вышел в ванную и вернулся с полотенцем, которое положил мне на плечи; потом достал из несессера расческу и ножницы. Пока он стриг меня, Маццо бродил по комнате. Когда он уходил в дальний угол, Чарльз едва слышно шептал мне на ухо: «Они так много платят, что это меня пугает. Что случилось с другим человеком? Я столько работал над ним».
