Длинные тени - Дэвид Балдаччи

– Нет. В гараже есть, но больше нигде. По-моему, люди не любят, когда за ними постоянно следят. Лично я не люблю.

– Я заметил, что у вас нет системы безопасности.

– Здание очень даже безопасно и входит в закрытый поселок. Гости обязаны отмечаться у охраны, а у жильцов в машинах электронная метка, запускающая ворота. А в неурочное время без ключ-карты в здание не войдешь.

– И у Джулии такая тоже была?

– Конечно. Но кто мог взять ключ и карту, проникнуть ко мне в дом и украсть пушку?

– Любой, кто был в доме вашей бывшей жены.

– Джулия была очень общительна. А когда мы поженились, у нас на ужинах и общественных мероприятиях перебывала масса народу.

– Фактически они могли сделать копию ключа и клон ключ-карты в любой момент, – размышлял Декер вслух.

– Кто мог ненавидеть меня настолько сильно? – задался вопросом Дэвидсон.

– Не уверен, что речь идет о ненависти, скорее об удобстве, – ответил Декер. – Из вас вышел весьма привлекательный козел отпущения. Вы явно до сих пор любили ее. Это достаточный мотив. Она лгала о причине пребывания Алана Дреймонта в ее доме. А Денниса Лэнгли даже через порог не пускала. Почему это, Барри? Правду!

– Я сказал вам все, что знаю.

– Нет, не сказали. По-моему, вы не хотите говорить, потому что вам стыдно. Так что вы должны себя спросить: хотите опозориться или до конца жизни сидеть за решеткой? На суде это, вероятно, все равно всплывет, так что вполне можете выложить это сейчас.

Этот прямой разговор потряс Дэвидсона. Испустив вздох, он произнес:

– Она… поймала меня на том, что я наблюдал за ее домом.

– Значит, она знала, что вы за ней следите? Чувствовала угрозу?

– Я бы ни за что и пальцем ее не тронул, Декер. Клянусь.

– Но, вероятно, как раз поэтому она так и поступила. И у нее был секс с Дреймонтом, но тут имелось дополнительное преимущество в том, что он был опытным телохранителем. Может, она чувствовала себя в безопасности.

– Но ему-то это боком вышло, а? – откликнулся Дэвидсон.

– Продолжайте высказываться в том же духе, Барри, и вас приговорят, это ясно как дважды два.

Переменившись в лице, Дэвидсон потупился.

– Я совсем не то хотел сказать.

– Когда она застала вас в тот раз, вы сказали что-нибудь такое, что могло заставить ее испугаться за собственную безопасность?

– Я… я, наверное, я был чуточку пьян. И мог ляпнуть… что-нибудь.

– Значит, ответ на мой вопрос положительный. Знаете, чем дольше я тут сижу, тем больше склоняюсь к мысли, что вы в самом деле могли ее убить.

Насупившись, Дэвидсон поднял глаза.

– Тогда проваливайте отсюда к черту, Декер! И вообще, мне не следовало говорить с вами без адвоката.

– Вы по-прежнему остаетесь душеприказчиком и доверительным управляющим состояния бывшей жены?

– Да, – ответил он уже спокойнее. – Но, в свете всего вышесказанного, я бы поговорил с Дунканом Троттером о передаче этих обязанностей кому-либо еще – скажем, банку.

– Почему?

– Потому что так на самом деле хотела бы Джулия. И если меня приговорят, я не смогу исполнять эти обязанности в отношении состояния. А оно немалое и нуждается в профессиональном управлении.

– Значит, вы знали, насколько богата ваша жена?

– Она не делала из этого секрета.

Кивнув, Декер встал.

– Хорошо.

– Что вы будете делать теперь?

– Пойду потолкую с Деннисом Лэнгли.

– Вы правда думаете, что он мог убить Джулию?

– А вы как думаете?

– Не думаю, что этот типчик настолько небезразличен к кому бы то ни было, чтобы пойти на убийство. Насколько я слышал, он слишком поглощен самим собой.

– Возможно, в этом вы правы. Кстати, он женится.

– В самом деле? На ком же?

– На Глории Чейз.

– А, верно; слыхал, что они крутят между собой.

– Что вам о ней известно?

– Влетела в наши края вихрем лет пять назад и взяла их штурмом. Вообще-то напомнила мне Джулию в молодости. Сильная, независимая, из тех, кто пленных не берет. Да сверх того красивая и с головой. Лэнгли повезло.

– Быть может, больше, чем ей.

– Что вы хотите сказать?

– Время покажет, – проронил Декер.

– Опять вернулись? – спросил Деннис Лэнгли, когда его ассистентка Роуз сопроводила Декера в его кабинет и покинула их. Выглядит она совсем не так, как прежде, подумал Амос: плечи упали, лучезарная улыбка, сиявшая на ее губах во время их первого визита, угасла. И она уже не дефилировала, покачивая бедрами, как раньше. Причина совершенно яснее ясного.

«Лэнгли сказал ей о женитьбе».

– Наверное, как угрызения совести, – произнес Декер, усаживаясь напротив хозяина кабинета.

– Только покороче. Я человек занятой.

– Если будете открыты к сотрудничеству, мы наверняка покончим с этим довольно быстро.

– С чем мы закончим довольно быстро? Мое алиби надежно установлено, так что и обсуждать больше нечего.

– Вы сказали, что ни разу не бывали у судьи в доме?

– Совершенно верно.

– Значит, у вас не было доступа к ключу от квартиры ее бывшего мужа?

– Конечно, нет. Я даже не знал, что он у нее был.

– Она ни разу о нем не упоминала?

– Нет. Да и откуда мне было знать, как он выглядит и где лежит? – Он склонил голову к плечу. – А что за важность?

– Как я понимаю, на следующей неделе вы женитесь и сразу вслед за тем летите в Неваду. К чему такая спешка?

– Не представляю, каким боком это вас касается.

– Почему бы вам просто не представить – и ответить на мой вопрос?

– Почему бы вам просто не представить, что мы закончили, и не убраться отсюда? Знаете, Декер, у вас нет козырей на руках, ни единого. Так что хватит изображать, будто они у вас есть. Если не отвяжетесь и будете дергать меня и мою невесту, я подам против вас иск о злонамеренном преследовании и добьюсь приговора. И что тогда с вами будет?

– Не знаю, – невозмутимо отозвался Декер. – Что?

– Ладно, мы закончили. Очевидно, вам просто нечем себя занять. А мне есть.

– Почему вы сюда переехали?

– Опять же, это не ваша забота.

Декер посмотрел на его воротничок.

– Вы собираетесь потом повидаться с Глорией?

– Да, а что?

– Хочу дать совет. Поменяйте рубашку.

– Зачем?

– У вас помада на воротнике. Любопытно, что она того же оттенка красного, что и на губах у вашей ассистентки Роуз.

Достав из ящика стола зеркальце, Лэнгли проверил воротник и попытался стереть помаду салфеткой.

– Она поздравляла меня с