– Теперь, с нормальным лицом, ты выглядишь в тысячу раз лучше, – сказал он. – Это жена на тебя повлияла, а? Как здоровье Кей? Когда она, наконец, навестит нас.
Майкл улыбнулся брату.
– Ты тоже выглядишь неплохо. Кей с удовольствием поехала бы со мной, но дома ребенок, а кроме того она опять беременна. Ей тяжело. К тому же завтра вечером или послезавтра утром я должен вернуться.
– Сначала ты должен поесть что-нибудь, – сказал Фредо. – У нас в гостинице классный повар, получишь еду, какой тебе в жизни видеть не приходилось. Иди прими душ и смени одежду, а мы уже здесь все приготовим. Все, с кем ты хочешь встретиться, здесь и ждут твоего приглашения.
– Давай оставим Му Грина напоследок, о'кэй? – предложил Майкл. – Пригласи Джонни Фонтена и Нино поужинать с нами. И Люси с ее другом врачом. Сможем поговорить за едой. – Он повернулся к Хагену. – Хочешь что-то добавить, Том?
Хаген отрицательно покачал головой. Фредо смотрел на него с куда меньшей симпатией, чем на Майкла, но Хаген его понимал. Фредо был в черном списке отца и отчасти винил в этом консильори. Хаген, со своей стороны, с удовольствием уладил бы это дело, но не знал, чем именно не угодил Фредо дону. Дон не жаловался. Он только дал понять, что недоволен.
После полуночи все собрались за столом, накрытым в номере Майкла. Люси поцеловала Майкла и ничего не сказала по поводу его нового лица. Джул же со свойственным ему нахальством осмотрел исправленную челюсть и сказал:
– Хорошая работа. Срослась великолепно. Нос в порядке?
– В полном порядке, – ответил Майкл. – Спасибо тебе за помощь.
За едой все следили за каждым движением Майкла. Речью и поведением он теперь поразительно напоминал дона. Каким-то странным образом он вызывал в людях тот же страх и то же уважение, хотя поведение его было совершенно естественным. Он стремился к тому, чтобы все чувствовали себя в его присутствии удобно.
Нового телохранителя они не знали. Альберт Нери вел себя тихо и старался ничем не выделяться. Он заявил, что не голоден и, взяв местную газету, уселся в кресло возле двери.
Выпив несколько рюмок и плотно поужинав, они отослали официантов. Майкл обратился к Джонни Фонтена:
– Я слышал, голос вернулся к тебе. И все поклонники тоже. Поздравляю.
– Спасибо, – сказал Джонни.
Ему не терпелось узнать, для чего Майкл вызвал его. О каком одолжении он его попросит?
Теперь Майкл обратился ко всем.
– Семейство Корлеоне думает перебраться в Вегас, – сказал он. – Продать дело по импорту масла и поселиться здесь. Мы с доном и Хагеном посовещались и пришли к выводу, что здесь будущее нашей семьи. Это не означает, что мы переселимся немедленно или через год. На то, чтобы уладить все дела, может уйти год, два, три или даже четыре. Вот план в общих чертах. Несколько наших друзей являются владельцами большей части этой гостиницы и казино, и это будет нашей базой. Му Грин продаст нам свою долю, так что все будет принадлежать друзьям семейства.
Лунообразное лицо Фредо приняло выражение озабоченности.
– Майк, а ты уверен, что Му Грин продаст? Он никогда не говорил со мной о подобных планах. Не думаю, что он согласится продать.
– Я предложу ему сделку, от которой он отказаться не сможет, – тихо сказал Майкл.
Эти произнесенные обычным голосом слова заставили всех оцепенеть: это была одна из любимых фраз дона. Майкл снова обратился к Джонни Фонтена.
– Дон рассчитывает на тебя в своих первых шагах, – сказал он. – Нам объяснили, что развлечения будут основной притягательной силой для игроков. Мы надеемся, что ты согласишься подписать контракт на пять выступлений в год, по неделе каждый раз. Мы надеемся, что твои друзья по кино сделают то же самое. Ты сделал им массу одолжений, и теперь можешь спокойно попросить их об этом.
– Конечно, – отозвался Джонни. – Для своего крестного я все сделаю, ты это знаешь, Майк.
В голосе Джонни чувствовалось легкое недоверие. Майкл улыбнулся и сказал:
– Ты и твои друзья ничего не проиграете на этой сделке. Ты получишь проценты от доходов гостиницы и если по-твоему еще кто-то достоин этого, он тоже получит проценты. Может быть, ты мне не веришь? Так знай, я говорю от имени дона.
– Я верю тебе, Майк, – торопливо проговорил Джонни. Но здесь строятся по меньшей мере еще десять гостиниц. Когда вы придете, рынок может быть заполнен, вы можете опоздать из-за всей этой конкуренции.
– Друзья семейства Корлеоне финансируют строительство трех гостиниц, – вмешался в разговор Хаген. Джонни сразу понял, что речь идет о немалых доходах.
– Я начну работать над этим, – сказал он.
Майкл повернулся к Люси и Джулу Сегалу.
– Я твой должник, – сказал он Джулу. – Я слышал, что ты хочешь снова резать людей, а больницы не предоставляют тебе операционных из-за того старого аборта. Ты действительно этого хочешь?
Джул улыбнулся.
– Думаю, что хочу, – сказал он. – Но, боюсь, на медицину твоя сила не распространяется, и помочь ты мне не сумеешь.
Майкл рассеяно кивнул головой.
– Разумеется, ты прав, – сказал он. – Но несколько моих друзей собираются построить в Лас-Вегасе больницу. Город растет и будет расти, и он нуждается в хорошей больнице. Быть может, они позволят тебе войти в операционную, если мы объясним им все, как полагается. К дьяволу, сколько хороших хирургов им удастся притащить сюда, в пустыню? Мы сделаем больнице одолжение. Поэтому ты отсюда не убегай. Я слышал, вы с Люси собираетесь пожениться?
Джул пожал плечами.
– Когда увижу, что у меня имеется какое-то будущее.
– Майк, если не построишь эту больницу, я умру старой девой, – сухо сказала Люси.
Все рассмеялись. Все, кроме Джула. Он снова обратился к Майклу.
– А если я получу эту ставку в больнице, у меня не будет никаких дополнительных обязательств?
– Никаких обязательств, – холодно ответил Майкл. – Я твой должник и хочу полностью с тобой рассчитаться.
– Не сердись, Майк, – попросила Люси.
Майкл улыбнулся.
– Я не сержусь, – сказал он и повернулся к Джулу. – Ты сказал большую глупость. Семейство Корлеоне потянуло ради тебя за несколько нитей. Неужели ты думаешь, что я настолько глуп, что попрошу тебя делать вещи, которых ты не любишь? А если бы и попросил, что тогда? Кто кроме нас, черт побери, пошевелил пальцем, чтобы помочь тебе, когда ты попал в беду? Услышав, что ты снова хочешь стать настоящим хирургом, я потратил массу времени, чтобы выяснить, возможно ли это, могу ли я чем-нибудь помочь. Я могу. Я ни о чем тебя не прошу. Но по крайней мере считай наши с тобой отношения дружескими. И я полагаю, что ты сделаешь для меня все, что сделал бы для любого хорошего друга. Это и есть обязательство, которое от тебя требуется. Но ты можешь отказаться.
Том Хаген опустил голову и улыбнулся. Сам дон не проделал бы этого лучше Майка.
Джул покраснел.
– Я не это имел в виду, Майк, – сказал он. – Я очень благодарен тебе и твоему отцу. Забудь все, что я здесь тебе наговорил.
Майкл кивнул головой и сказал:
– Хорошо. До открытия новой больницы ты будешь отвечать за медицинское обслуживание четырех гостиниц. Подбери себе персонал. Зарплату мы тебе тоже повысим, но об этом можешь потом поговорить с Томом. Что касается тебя, Люси, я хочу, чтобы ты занялась более важными делами. Может быть, ты согласуешь деятельность всех магазинов, которые откроются в вестибюлях гостиниц? Или займешься вербовкой на работу девушек для игорных домов. Так что если Джул на тебе не женится, ты можешь умереть богатой старой девой.
Фредо сердито пыхтел сигарой. Майкл повернулся к нему и осторожно сказал:
– Я всего-навсего мальчик на побегушках у дона. Он сам тебе скажет, что ты должен делать, но уверен, что будешь доволен. Здесь тобой не могут нахвалиться.
– Почему же он сердится на меня? – жалобно протянул Фредо. – Только из-за того, что казино терпит убытки? Но этим занимаюсь не я, а Му Грин. Чего, черт побери, хочет от меня старик?
Это пусть тебя не волнует, – сказал Майкл. – Он повернулся к Джонни Фонтена. – Где Нино? Я очень хотел с ним встретиться.
Джонни пожал плечами.
– Нино очень болен. Он в номере, и от него не отходит медсестра. Но врач говорит, что его необходимо поместить в сумасшедший дом – он хочет покончить с собой.
Майкл искренне изумился и задумчиво сказал:
– Нино всегда был хорошим парнем. Никогда не слышал, чтобы он сделал какую-нибудь гадость. Кроме водки его ничто никогда не волновало.
– Да, – сказал Джонни. – У него была масса работы в фильмах и на концертах. Он получал за фильм пятьдесят тысяч и тут же все тратил. Он не стремился стать знаменитостью. Но он действительно за все время нашей дружбы не совершил ни одной подлости. Сукин сын убьет себя пьянством.
Джул собирался что-то сказать, но послышался стук в дверь. Его удивило, что человек в кресле, который находился ближе всех к двери, не пошевелился и продолжал читать газету. Дверь открыл Хаген. В комнату вошел, в сопровождении двух телохранителей, Му Грин.
