труда отправлять зашифрованные послания.
«Забавно, что я просил его отследить собственную анонимку. Вот он, наверное, веселился… Я рассказывал ему о деле, в котором он и без того участвовал, только с другой стороны. И про «Зону 51» он ничего важного не сообщил».
Как можно было оказаться настолько слепым? Валентайн знал и о том, что Дивайн встречается с Сарой.
«А значит, убийства никак со мной не связаны. Просто ложный след. Причина в том, что Сара узнала про «Акриду-групп», рассказала Дженнифер Стамос. Та пришла ко мне. Ее встретил Валентайн. Он мог подслушать наш разговор на крыльце и убить Стамос. Что до родителей Юс, они жили в доме Сары. Валентайн со своими сообщниками предпочел не рисковать – вдруг старики найдут какие-то улики, например записи. Я так и думал с самого начала. Надо было верить чутью».
Вся символика, окружавшая убийства, оказалась не более чем отвлекающим маневром. Истинный мотив был прост: деньги или власть, что, по сути, одно и то же.
Дивайн вышел из дома и поехал в больницу.
Тэпшоу выглядела очень неважно. Ее трясло; она то открывала глаза, то снова зажмуривалась.
Дивайн посмотрел на монитор и отметил, что уровень кислорода в крови стал выше, но до сих пор не вернулся в норму. Девушка была слишком худой, наверное, ей не хватало сил прийти в себя.
Он сел рядом с кроватью и взял соседку за руку, глядя, как медленно поднимается ее грудь.
– Прости, что так вышло…
Сперва она осталась без денег Чилтона, теперь чуть не погибла. И виноват прежде всего Дивайн.
И Уилл Валентайн, который оказался темной лошадкой.
– Вс-се х-хорош-шо, Т-трэвис.
– Я видел твою записку, Джилл. Я видел, что ты отследила письмо.
– У-уилл н-н-н…
Дивайна вдруг осенило, что именно по этой причине русский бросился в бега, решив заодно избавиться от соседей. Он каким-то образом понял, что Тэпшоу его вычислила.
– Я разберусь, Джилл. Не волнуйся. Мы его найдем. Обещаю. А сейчас надо позвонить твоим родным. Ты говорила, мать преподает в Калифорнии? А что насчет отца? Или брата? У тебя есть их номера в телефоне? Или в ежедневнике?
Без пароля включить ноутбук или телефон не получится.
Девушка пробормотала что-то бессвязное и опять закрыла глаза, засыпая.
Дивайн взглянул на монитор: все показатели оставались прежними, не спеша приходить в норму. Когда же она очнется?
Он перешел в соседнюю палату к Хелен Спирс, но ее там не оказалось.
– Спирс выписалась два часа назад, – сообщила медсестра.
– Не слушая врачей?
– Да, но думаю, с ней всё в порядке. Когда ее привезли, она уже пришла в себя. Женщина молодая, крепкая. Та, вторая, гораздо более худая, вдобавок у нее анемия. За ней мы наблюдаем.
– Спирс не говорила, куда собирается? Я ее сосед.
– Нет, не говорила.
Уж не с Валентайном ли она решила встретиться? Если да, то зачем?
«Кажется, враги окружили меня со всех сторон в собственном лагере».
В Афганистане было проще.
* * *
На следующий день Дивайн пришел на работу и сел рядом с коллегами, которые уныло смотрели в свои экраны. Видимо, до них дошли слухи, что фирма вот-вот закроется.
Он связался с Калифорнийским технологическим университетом, где преподавала мать Тэпшоу, и оставил для нее сообщение, вкратце рассказав о случившемся. От Спирс так и не было вестей.
Вскоре написала Монтгомери. Они договорились встретиться вечером в городе.
Когда Дивайн приехал в кафе, девушка уже ждала его. Он рассказал ей о ночных событиях.
– Господи! – выдохнула она.
– Двое из моих соседей пропали. Валентайна не было дома, когда включили газ.
– Он тоже участвовал в отмывании денег? Вместе с Коулом?
– Видимо, да.
Дивайн пояснил, что именно Валентайн отправлял электронные письма.
– Значит, он работает на твоих противников?
– Решил избавиться от меня, а заодно и соседок. Но Джилл успела его вычислить. Кэмпбелл объявил Валентайна в розыск.
– А что Спирс?
Дивайн покачал головой.
– Она выписалась из больницы. Не отвечает ни на звонки, ни на письма.
– Странно. – Монтгомери вдруг взяла его за руку. – Слушай, то, что рассказывал Брэд… Про тебя и твоих сослуживцев…
– Что? – резко спросил Дивайн.
– Ты из-за них ушел в отставку?
– Да. Они погибли, а меня до конца дней будет мучать совесть.
Монтгомери откинулась на спинку, внимательно его разглядывая.
– Что бы ни случилось, я считаю, что ты поступил правильно и благородно.
– Почему? – серьезно спросил он.
– Потому что, несмотря на все твои старания выставить себя уродом, на самом деле ты очень хороший человек. Правда, Трэвис. Я знаю, что говорю. Уж поверь. Я всяких мужчин повидала. Ты – один из лучших.
В ответ он пожал ей пальцы. Монтгомери наклонилась и поцеловала его.
– Что будешь делать? – спросила она.
– Закончу задание.
– А потом?
– Не знаю. Останусь работать у Кэмпбелла. Вряд ли у меня есть выбор.
– Напарник не нужен?
– Сомневаюсь, что Кэмпбелл согласится. Точнее, уверен, что он будет категорически против.
– А девушка?..
– Мишель, я не самый лучший вариант. Может, я и впрямь хороший – но с огромным грузом за плечами и большими семейными проблемами.
Она внимательно посмотрела на него.
– Ты окончил Вест-Пойнт. Имеешь офицерское звание. Защищал страну. У тебя есть диплом. А у меня – только школьный аттестат, умение носить купальник и непростые отношения с матерью. Я тоже не лучший вариант. Но если постараемся, у нас все получится.
– Давай сперва выясним, кто убил столько людей.
Девушка вздохнула и села ровнее.
– Я думала, Джерри Майерс.
– Скорее всего, он убил Сару. Насчет остальных я не уверен.
– Думаешь на своего пропавшего соседа?
– Ты про кого? Про Валентайна или Спирс?
– А что, если они работали вместе?
Дивайну вспомнился вчерашний вечер в баре, когда показалось, что Спирс и Валентайн знакомы не первый год. Вдобавок она обыскивала его комнату…
– Не знаю. Не могу сказать.
– Полиция что-нибудь выяснила про Джерри Майерса? – спросила Монтгомери.
– Звонил детектив Шумейкер. Убийца подсыпал в бутылку виски столько фентанила [18], что хватило бы убить слона.
– Ого! Если ты считаешь, что Майерсу заплатили за смерть Сары, почему бы не отправить его за остальными? Я знаю, что ты так не думаешь, но Майерс мог действовать в одиночку.
– Отчего-то убийца решил, что Сару нужно повесить – так ему подсказало больное воображение. Она была весьма рослой и крепкой женщиной. Ее не так-то легко поднять на веревке. К тому же сперва ее пришлось задушить. Майерс с меня ростом, здоровяк и довольно сильный. Он имел доступ в здание. Что до остальных… Стамос сперва накачали наркотиками, стариков зарезали в постели. Это мог сделать кто угодно. Даже женщина.
– Женщина? – поразилась Монтгомери. – Но мне казалось, ты говорил, что за всем стоит Валентайн? Хотя, наверное, это
