– НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ СПАСАЕТ ЖИЗНЬ ДОКТОРУ.
– Его никто и не заметил. – Официант принес пиво. – Иногда мне кажется, что в «Ньюс трибюн» никто, кроме меня, не понимает, что есть новости.
– Я повесил этот заголовок на стену.
– Мы должны во всем видеть светлую сторону, Олстон.
– Конечно. У тебя есть Барбара.
– Барбара только что отчистила меня.
– Не может быть.
– С утра мне досталось от Френка Джеффа, главного редактора, Биффа Уилсона, ведущего криминального репортера «Ньюс трибюн», Энн Макгаррахэн, редактора отдела светской хроники, и, наконец, от моей невесты, Барбары Ролтон. А сегодня только понедельник, самое начало недели.
– В таком костюме, уж не знаю, зачем ты его надел, тебя никто не будет воспринимать серьезно.
– И это еще не все. – Флетч снял пиджак, повесил на спинку стула. – На меня «наехал» винный магазин. Открыл по мне стрельбу.
– Такое случается не только с тобой. Как-то мой дядя очень спешил и...
– И я взял интервью у милой, правда, странноватой старушки, которая выдала себя совсем за другого человека.
– Ты брал интервью у самозванки?
– Выходит, что да.
– Узнал что-нибудь интересное?
– У меня сложилось впечатление, будто она говорила лишь то, что я хотел услышать.
– То есть находила ответы в твоих вопросах? – уточнил Олстон. – С самозванцами иначе и быть не может.
– Она сняла с меня одежду. И убежала вместе с ней.
– Все это произошло в одно утро?
– А у меня были такие удобные теннисные туфли.
– Флетчер, ты уверен, что сможешь выжить, выпорхнув из-под крылышка морской пехоты Соединенных Штатов Америки?
– Первые шаги в жизни всегда даются нелегко, Олстон.
Олстон поднял высокий стакан с пивом.
– За молодых.
– Никто не воспринимает нас всерьез.
– А мы серьезный народ.
– Так оно и есть. Серьезно настроенные серьезные люди.
– Господа, желаете что-нибудь заказать? – полюбопытствовал подошедший официант.
– Да, – кивнул Флетч. – Как обычно.
– Сэр, – ручка официанта застыла над блокнотиком. – То, что обычно для вас, абсолютно незнакомо мне.
– То есть я должен сказать вам, что я буду есть?
– Вы можете сохранить это в тайне, сэр. У меня только убавится работы.
– Я же сидел за этим самым столиком на прошлой неделе.
– Я рад, что вы вновь почтили нас своим присутствием, но не запомнил, что вы соизволили откушать.
– Это «Маноло», не так ли?
Официант глянул на «корочки» меню.
– Совершенно верно, сэр.
– Сандвич с ореховым маслом, ломтиками банана и майонезом на хлебце из непросеянной ржаной муки.
– Ага, действительно, уникальный заказ. Как я мог такое забыть. А что желаете вы, сэр? – он повернулся к Олстону.
– Сандвич с ливерной колбаской и сельдереем на ржаном хлебце. И un peu <Чуть-чуть (франц.)> кетчупа.
– Спасибо тебе, Господи, еще один уникальный заказ. – И официант поспешил на кухню.
– Даже этот чертов официант не воспринимает нас всерьез, – вздохнул Флетч.
– Никто не воспринимает молодых всерьез. Это привилегия стариков.
– Но мы с тобой не такие уж молодые. Ветераны войны. Ты – юрист, я – репортер.
– Люди по-прежнему относят нас к категории неприметных серых мышек.
– Может, потому, что мы – симпатичные парни?
– В этом костюме ты просто неотразим, Флетч.
– Я знал это, как только натянул его на себя.
– Этим утром меня вызвали в кабинет Хаулера. Старшего партнера. Видишь ли, я должен сидеть на совещаниях, разумеется, не произносить ни слова, не смеяться, не выказывать иных эмоций, не таращиться на кого-либо из присутствующих.
– Такие условия поставили тебе при приеме на работу?
– Именно так. От меня требуется лишь одно – слушать. Притворяться, что меня вроде бы и нет. Я должен изучать методы работы моих более опытных коллег, посредством которых они не только получают баснословные гонорары, но платят жалованье нам, их братьям меньшим, шоферам служебных «мерседесов».
– Действительно, такому стоит поучиться.
– Ты прав. Кроме того, присутствие на совещаниях пеонов, вроде меня, необходимо и для того, чтобы они представляли себе объем предстоящей им черновой работы.
– Ты хочешь сказать, что старшие партнеры нисходят лишь до руководящих указаний?
– Представь себе, что у Хайбека, Харрисона и Хаулера появился новый клиент...
– Ха-ха-ха.
– Послушай, я еще не закончил.
– Мне следовало сказать: «Хай, ха, хау»? Или ты подумал, что я смеюсь?
– Как я мог?
Официант принес сандвичи.
– Вот ваша еда.
– Благодарю, – кивнул Флетч.
– Значит, так, – Олстон проверил количество кетчупа, убедился, что его не больше, чем он заказывал, и продолжил: – Этому новому клиенту в ночь с субботы на воскресенье полиция помешала вытащить из дома в Хейтс столовое серебро, музыкальный центр и прочие дорогостоящие игрушки. Причина, заставившая этого господина обратиться к Хайбеку, Харрисону и Хаулеру, заключалась в том, что дом, серебро, музыкальный центр и прочие дорогостоящие игрушки не являлись его собственностью.
– Грабитель.
– Причем один из лучших специалистов в своей области.
– Каким образом он оказался в то утро не в зале суда?
– Прибыл к нам прямиком с судебного заседания, после того как ему хватило ума попросить и, соответственно, получить первую из несомненно многих отсрочек рассмотрения дела по существу.
– Его выпустили под залог...
– Который составил весьма скромную сумму, внесенную им самим. И он привел веский довод, убедивший судью, что оставлять его в суде просто невозможно. Видишь ли, этот господин в тот день намеревался отвести своего пятнадцатилетнего пса к дантисту.
– Дантист заранее назначил ему время?
– Естественно.
– Судья не мог помешать столь милосердному деянию.
– Мало того, теперь суд будет расположен в его пользу.
– Это еще почему?
– Потому что он сказал нам, вернее, мистеру Хаулеру, что в то самое время, когда судья решал, отпустить его под залог или нет, собака в ожидании визита к дантисту так громко выла от боли, что сосед застрелил ее.
Флетч покачал головой.
– Не следовало полиции мешать ему. – Он посолил свой бананово-майонезный сандвич. – Скажи мне, он позвонил дантисту, чтобы предупредить, что не сможет привести пациента?
– Этого он нам не сказал.
– Я удивлен, что мистер Хаулер, старший партнер процветающей юридической фирмы, согласился принять обычного грабителя. Зачем ему такой клиент?
– Эх, Флетч, ты слишком невинен, чтобы знать, как работают юридические фирмы и как вершится закон.
– Мне кажется, кое-что я да знаю.
– Держу пари, ты думаешь, что юридические конторы оказывают адвокатские услуги.
– Разве это не так?
– Это далеко не основное направление их деятельности.
– Не основное?
– Нет. Главное для них – «дойка» клиента.
– Этому учат на юридическом факультете?
– Нет. Потому-то новички, такие как я, несколько лет работают в юридических фирмах за минимальное жалование. За это время мы должны обучиться методам работы, благодаря которым юридические фирмы и держатся на плаву.
– Так что означает «дойка» клиента?
– Когда клиент стучится в дверь юридической фирмы, да еще такой известной, как «Хайбек, Харрисон и Хаулер», первейшая задача фирмы – выяснить, сколько денег можно с него получить, не за конкретный процесс, а вообще. Таковая оценка требует немалого опыта и отменной интуиции.
– Не понимаю, как соотносятся состояние клиента и затраты на конкретный процесс, из-за которого он и обращается в юридическую фирму.
– Допустим, у нас предельно простой случай. Но старший партнер, который проводит первое собеседование с клиентом, выясняет, что клиент богат. Что бы ты сделал на его месте?
– Отправился бы в суд, вооруженный соответствующими положениями закона.
– Сразу видно, что ты дилетант. Надо начинать «доить» клиента. Старший партнер, придя к выводу, что клиент богат, решает, какую часть его состояния должна получить фирма в уплату за свои услуги, независимо от сложности дела. Ты даже представить себе не можешь, как талантливый адвокат может запутать самое простое дело различными отсрочками, неправильно поданными петициями, неудачными вопросами и так далее, и так далее. Цель-то одна – растянуть процесс на максимально долгий срок, чтобы получить с клиента все, до последнего пенни. А когда, несмотря на все усилия юридической фирмы, процесс таки завершается, клиент еще и благодарит фирму, обычно не отдавая себе отчета, что стал куда беднее.
– Извините, господин адвокат, но разве это не грабеж?
– В юридической практике это есть не что иное, как создание солидной репутации.
– Господин адвокат, а что происходит, если на первичном собеседовании старший партнер убеждается, что с деньгами у клиента не густо?
– Возможны три варианта. Первый: клиента убеждают, что с его делом вполне справится более дешевая, не такая престижная юридическая фирма. Эта фирма, кстати, выплачивает первой, рекомендовавшей клиенту обратиться к ней, определенный процент с полученного от бедного клиента гонорара.
