Он усмехнулся.
— Да, но мне действительно нравится, как ты восхищаешься моим новым излечившимся телом.
— Я рада, что доктор Лиллиан догадалась, что если срезать обожженные участки, ты сможешь сам себя вылечить.
— Я рад, что они смогли найти анестетик, который действует при нашем ускоренном метаболизме. Я бы не хотел, чтобы с меня срезали кожу по живому.
— Согласна.
— Ты знаешь, они обсуждают возможность сделать нечто подобное со шрамами Ашера и посмотреть, не заживут ли они сами собой.
— Он — вампир, не оборотень, Джейсон. Плоть вампиров зарастает не совсем так.
— Ты лечишь свежие раны на любой мертвой плоти, в том числе и на вампирах.
— То свежие раны, Джейсон, а не ожоги.
— Вероятно, если доктор срежет шрамы, они станут свежей раной, тогда ты сможешь его вылечить.
— А если не сработает? Что, если доктор Лиллиан срежет часть кожи Ашера, а я не смогу его вылечить, и она не станет сама заживать? Он будет ходить с огромной раной, или как?
— Ты понимаешь, мы должны попробовать.
Я покачала головой.
— Все, что я знаю наверняка, у меня самолет, на который я должна успеть, а ещё мне нужно позвать охрану, чтобы донести мой арсенал.
— Ты знаешь, теперь охрана тебя боится.
— Да, они думают, что я суккуб и сожру их души.
— Ты питаешься сексом, Анита, и если ты не будешь питаться достаточно часто, ты умрешь. Это ведь в некотором роде и есть сущность суккуба?
Я нахмурилась, глядя на него.
— Спасибо, Джейсон, теперь мне значительно легче.
Он усмехнулся и пожал плечами.
— На ком ты будешь кормиться в Лас-Вегасе?
— Там Криспин, — напомнила я.
— Ты не можешь долго питаться одним маленьким вертигром.
— Я теперь могу питаться гневом, помнишь? — я обнаружила эту способность совсем недавно. Жан-Клод не мог питаться гневом, как и любой другой вампир его линии, что означает, что если бы я получала силы только через него, я тоже была бы не способна на это, но, тем не менее, я могу питаться гневом.
— Ты знаешь, у нас еще нет научного обоснования для этого, — заметил он.
— Нет, но оно уже работает.
— И чьим гневом ты будешь питаться в Лас-Вегасе?
— Я буду слоняться среди полицейских и подозреваемых; ради бога, мы же гремучая смесь!
— Если ты будешь кормиться без их разрешения, нарушишь закон. Думаю, что это тянет на уголовное преступление.
— Если я беру кровь, да, но закон не оговаривает питание вампиров посредством всего остального. Если бы я питалась сексом непреднамеренно, то он был бы расценен, как метафизическое изнасилование на свидании и покрывался бы законом о применении волшебства, но я питаюсь гневом, а это область пока не исследована.
— Что, если они узнают? Полицейские и так считают тебя одной из нас.
Я задумалась над этим, потом пожала плечами.
— Честно, формулировка большинства ордеров допускает использование мною любых доступных мне способностей во время преследования плохих парней.
— Я не думаю, что кормление на них предусмотрено ордером, — заметил он.
— Нет, — улыбнулась я, — но он так написан. В законе главное, как он написан, и как ты можешь его интерпретировать.
— Что случилось с той девушкой, которую я встретил несколько лет назад, которая верила в правду, правосудие и американскую мечту?
— Она выросла, — отозвалась я.
Его лицо смягчилось.
— Почему я чувствую, что должен извиниться от имени всех мужчин, что есть в твоей жизни?
— Не льсти себе; полиция помогла мне стать жестче не меньше.
— Ты питалась гневом всего несколько раз, и обычно это питание не настолько хорошо, как ardeur.
— Жан-Клод может разделить мой ardeur между вами всеми, пока меня нет. Он уже делал так прежде, когда я работала с полицией.
— Да, но это лишь временная мера и она работает лучше, если тебя перед этим вдоволь накормить.
— Ты угощаешь? — спросила я.
Он широко усмехнулся.
— Если я скажу да, что тогда?
— Это уловка, чтобы удержать меня, пока не проснется Жан-Клод, потому что ты считаешь, что если он будет в сознании, я не смогу улететь просто так.
— Я думаю, ты уже достаточно отказывала старому малому мне; а сможешь ли ты бросить вызов нашему мастеру, если он проснется и скажет «ты не полетишь»?
Я внезапно испугалась. Джейсон был прав; независимо от того, что происходило между мной и моими мужчинами, Жан-Клоду сопротивляться было сложнее всего. Как будто меня защищала от него не моя некромантия, а расстояние между нами. Как будто нахождение в непосредственной близости с ним в течение долгого времени смывает прочь моё сопротивление и независимость.
— Спасибо, Джейсон, — сказала я.
Он нахмурился.
— За что?
— Теперь я точно ухожу, потому что не знаю, смогу ли уйти, если он проснется и скажет остаться. Это неправильно. Я — маршал США и ликвидатор вампиров. Я должна быть в состоянии выполнять свою работу, или кем я буду иначе?
— Ты — Анита Блейк, человек-слуга Жан-Клода, и первый истинный некромант за тысячи лет.
— Да, его ручной некромант, — я направилась к двери, чтобы попросить охрану позвать больше охранников, чтобы перетаскать вещи.
Джейсон окликнул меня.
— Ты — один из моих лучших друзей, и я опасаюсь за тебя в Вегасе.
Я кивнула, но не повернулась, на случай если вид моего лучшего друга обнажённым заставит меня передумать.
— Я тоже боюсь, Джейсон — Лас-Вегаса и Витторио, но я начинаю бояться оставаться здесь, — я взялась за дверную ручку и добавила, — Когда он проснется, когда посмотрит на меня, мне будет еще сложнее сказать нет. Я теряю саму себя, Джейсон.
— Я — твой подвластный зверь, Анита; дотронься до меня и ты получишь силу, чтобы сопротивляться вампирам.
— Проблема в том, Джейсон, что ты — один из людей, из-за которых я себя и теряю. Дело не только в Жан-Клоде, дело во всех вас. Я могу бороться с кем-то одним или двумя из вас, но не могу бороться со всеми. Я в меньшинстве.
Я открыла дверь и сказала охранникам, что мне нужен коридорный. Я не вернулась в спальную. Я не хотела говорить с Джейсоном и не хотела вновь смотреть на двух прекрасных вампиров в постели. Если бы я не была уверена в том, что Витторио хочет меня убить и отправить мою голову кому-нибудь в посылке, я была бы куда более рада поездке в Лас-Вегас. Мне нужно было некое уединение от мужчин моей жизни.
Самолет приземлился в Лас-Вегасе, и я даже не успела забиться в истерике. Я заработала ещё одну нашивку Брауни (Brownie Guides — одно из подростковых подразделений скаутов для девочек 7-10 лет в Ассоциации гёрл-гайдов The Guide Association). Действительно удручало то, что теперь, когда мне приходилось куда-то лететь, я намного лучше себя чувствовала, если меня держал за руку кто-то из близких, и, получив немного свободы, я лишилась этой поддержки. Разве я могла сбежать от всех своих парней и не скучать по ним? Это бессмысленно даже для меня.
В Сент-Луисе было тепло, но в Лас-Вегасе царила настоящая жара. Они могут утверждать, что это просто очень сухое тепло, но по мне в духовке не лучше. Было настолько жарко, что на секунду у меня перехватило дыхание. Мое тело будто вопрошало: «ты издеваешься?». Нет, к сожалению, все всерьез и нам придется охотиться на вампиров в такую жару. Великолепно.
Я надела темные очки, будто они могли меня защитить от жара, но зато они спасали от яркого солнца.
Пилот помогал мне разгружать мой багаж, когда я заметила высокого мужчину в форме, идущего к нам. За его спиной виднелось еще пара человек в форме. Они держались на почтительном расстоянии, и мне не было никакой необходимости пытаться разглядеть бейдж, на котором было написано «помощник шерифа», чтобы догадаться, что это шериф Шоу.
Шоу был внушительным парнем с ладонью, полностью поглотившей мою во время рукопожатия. Его глаза скрывались за темными стеклами очков, но ведь и мои тоже. Темные очки, может, и добавляют комфорта, но при этом скрывают один из самых простых способов раскусить собеседника. Люди могут лгать любой частью своего тела, но глазами никогда, потому что временами вы видите правду не в том, о чём говорят глаза собеседника, а в том, что они скрывают. Можно сделать много выводов из того, что человек пытается что-то от вас скрыть. Но мы, безусловно, были в самом сердце пустыни, так что очки были скорее необходимостью, чем средством камуфляжа.
— Фрай и Риддик возьмут ваш багаж, — сообщил Шоу. — Вы можете поехать впереди вместе со мной.
— Простите, шериф, но как только ордер начинает действовать, и охота официально начинается, мой комплект для охоты на вампиров должен находиться в поле моего зрения, быть охраняемым мной, или чтобы я на него смотрела, в месте, недоступном для всякой публики.
— Когда это ввели? — спросил он.
