— Вызвать вам такси? — спросила девушка.
— У меня нет с собой денег, они там, в номере. Вы не могли бы… — замялся Сорин.
— Проводить вас до гостиницы?
— Да, если вас это не затруднит.
— Вы больны? — поинтересовалась девушка.
— Был болен. Теперь выздоравливаю, — ответил Андрей и, в общем, не соврал.
— Кто вы? Вы не англичанин.
— Нет, — сказал Андрей и почему-то ответил честно: — Я из России.
— Из России? Как интересно!
— Что же здесь интересного?
— Да у меня друзья — сербы. У вас очень красивый язык.
Андрей не понял, какую связь сербы имеют с Россией и почему сербский ассоциируется у девушки с русским, но выяснять это у него не было сил.
— Как вас зовут? — спросил он вместо этого.
— Люси, — ответила девушка.
— А меня Андрей.
— Эндрю!
— Эндрю, — согласился Сорин. — Люси, вы кто по профессии?
— Я — художница. Я делаю фотографические коллажи, если вы знаете, что это такое.
— Знаю, — сказал Сорин.
— Только их пока еще мало выставляют, я только начинаю, — пояснила Люси.
— Значит, все впереди. Так вы мне поможете?
— Конечно, Эндрю, — с улыбкой согласилась Люси. — Не бросать же здесь вас одного. Вы в какой гостинице остановились?
— «Олд кассл инн». Знаете такую?
— Как ни странно — да, — почти с вызовом ответила Люси. — Подождите, я поймаю такси.
Она ушла и через несколько минут вернулась с радостной улыбкой на лице.
— Пойдемте, машина ждет.
Они погрузились во чрево английского жука «Бентли» и довольно быстро покатили по переполненным улицам Лондона. Минут через десять уже были на месте.
Портье изумился появлению своего постояльца в столь затрапезном одеянии и жалком виде. Однако буря чувств, бушевавшая в его душе, быстро утихла, и он достаточно вежливо произнес:
— О, сэр, как мы рады, что вы вернулись. Мы уже думали, что не увидим вас никогда.
— Могу я получить ключи от номера?
— Конечно, сэр. — И портье протянул ему тяжелую бомбошку с ключом.
— Пойдемте, — сказал Андрей Люси, — мой номер на втором этаже. Я сейчас верну вам деньги.
Сказанное произвело на респектабельного портье совсем тяжелое впечатление. По его лицу было видно, что он перевел даму Андрея в ранг представительницы древнейшей профессии. Но, так или иначе, он ничего не сказал.
Сорин и Люси поднялись в номер Андрея. К удивлению и радости, Андрей обнаружил, что все аккуратно и убрано, вещи целы и нетронуты, и деньги — главное, деньги вместе с документами — лежат в ящике прикроватного столика.
— Присаживайтесь, — сказал он Люси. — Сейчас я отдам вам долг. Сколько, пятнадцать фунтов?
— Пятнадцать, — кивнула его спутница.
— Мне так неудобно, я так благодарен вам, — произнес Андрей. — Может быть, отобедаем вместе, если у вас, конечно, есть время.
— У вас такой вид, что вы не сможете, по-моему, сделать и двух шагов, не то что идти в ресторан, — засмеялась девушка.
— А мы не будем никуда ходить. Сейчас я попрошу принести что-нибудь в номер.
Он поднял трубку телефона и заказал сандвичи с ветчиной, полбутылки красного вина и сырное ассорти на десерт. Буквально через десять минут в дверь постучали, и вежливый представитель службы «рум сервис», вкатив тележку с провизией и приборами, начал деловито сервировать стол. Когда дверь за ним захлопнулась и вино уже было разлито по бокалам, Сорин уселся в кресло напротив своей спасительницы, откусил от толстого треугольного бутерброда, глотнул красного тягучего вина и понял, наконец, что все неприятности завершились, и впереди новая жизнь и новая цель — месть.
Видимо, в лице его проскочило что-то жесткое, жестокое, поскольку Люси, глядевшая на него во все глаза, вздрогнула и несколько отодвинулась в кресле назад.
— Что-то случилось? — встревоженно спросил Сорин.
— У вас был очень странный взгляд, — произнесла девушка.
— Ой, извините, я вспомнил о своих неприятностях. Не обращайте внимания. Я вам действительно очень благодарен. Это просто чудо какое-то, что вы ко мне подошли.
— Ну что вы, я просто увидела, что человеку плохо и не могла пройти мимо.
— Нет-нет, правда, спасибо. Вы не знаете, сколько вы для меня сделали, — продолжал Сорин. — Вы пейте. Как вам вино?
— Приятное. А что с вами случилось?
— Это долго объяснять, Люси, да вы и вряд ли поймете.
— А вы постарайтесь. Я люблю истории, — засмеялась девушка.
— Ну… Начнем с того, что буквально пять дней назад я был убит, или, точнее, почти убит.
— Как это, где? У нас? — Глаза девушки стали еще больше и, казалось, занимали теперь пол-лица.
— Да-да, не удивляйтесь, здесь, в Лондоне, в Холланд-парке.
— Кто же на вас напал? Марокканцы? Индусы? Или наши скин-хэды?
— Нет, не думаю, Люси, все проще. Это были мои соотечественники.
— Вы — гангстер? Мафия? — с испугом и восторгом спросила Люси.
— Увы, или к счастью — ни то и ни другое, — ответил Андрей. — Просто я человек, случайно попавший в ситуацию, в которой я, в общем-то, не должен был находиться. Дело в том, что у меня было кое-что ценное, что я собирался здесь продать — нет, не бойтесь, не контрабандистам, это не наркотики, я собирался действовать абсолютно официально, через аукцион — это картины. Однако нашлись люди, которые решили завладеть этими картинами. И вот результат: пару дней я пребывал между жизнью и смертью.
— Почему же вы не обратились в полицию?
— Видите ли Люси, тут много моментов, в связи с которыми мне не хотелось ввязывать «Интеллиджент сервис» или Скотленд-Ярд в эту историю. Я думаю, вы и сами часто не любите обращаться к вашим английским полицейским.
— Да, это правда, — засмеялась Люси. — Тем более, что я и мои друзья часто живем в сквотах — знаете эту систему захваченных домов?
— Да, я читал о ней, — сказал Сорин.
— Поэтому я не могу сказать, что полицейские — мои лучшие друзья, — закончила девушка.
— Ну вот, видите. Следовательно, и у меня, и у вас могут быть причины, по которым полицию лучше избегать. Но вот теперь я выжил, а благодаря вам пойду на поправку и, наверное, буду пытаться восстановить справедливость.
— Один против вооруженных бандитов? — Девушка была явно в восторге от услышанного.
— Ну, я не думаю, что они вновь будут пытаться меня убить. А кроме того, я полагаю, им вообще неведома моя судьба. Они-то думают, что я умер, и в этом мое сильное преимущество, не так ли?
— Не знаю… — протянула Люси. — Я, правда, никогда не бывала в такого рода переделках, но несколько моих знакомых — они попадали в разные истории. Я не думаю, что вам одному хватит сил бороться против русской мафии.
— Да нет, вы утрируете. Вы здесь, на Западе, вообще мало что понимаете в нашей жизни. Не такая уж это и мафия и ничего такого уж страшного нет. Речь идет о вполне респектабельных людях, редко пользующихся услугами определенного сорта персонажей. Впрочем, это не важно. Вы пейте вино, ешьте, — решил сменить тему Сорин.
— Спасибо, я не голодна, а вот вам — вам необходимо поесть. Тем более, что ваши силы так истощены, это видно невооруженным глазом. И обязательно пейте вино, — продолжала Люси. — От этого лучше работает сердце и циркулирует кровь. От этого вы быстрее пойдете на поправку.
— Конечно, конечно, — пробормотал Сорин, зевнув и понимая, что сейчас он погрузится в пучину сна. — Знаете, Люси, мне, пожалуй, нужно немного поспать, я сильно устал.
— Да-да, конечно, Эндрю, я и так засиделась.
— Вы, — произнес вдруг Андрей, — не могли бы… В общем, могу ли я вас как-нибудь еще увидеть? Мне бы хотелось, когда я буду лучше себя чувствовать, повести вас в какой-нибудь ресторан, если, конечно, вас не шокирует мое предложение.
— Нет-нет, я же не американка, — засмеялась девушка. — Я вам оставлю свой номер телефона, или сама вам позвоню.
Она черкнула на гостиничном блокноте свои координаты, потом легко встала с кресла и, послав Сорину легкий воздушный поцелуй, исчезла за дверью номера. А Андрей, сделав несколько шагов до кровати, рухнул без сил.
— Вот что, Василий Семенович, — говорил следователю по особо важным делам Трегубцу начальник его отдела Николай Николаевич Ковалев. — Запряги кого-нибудь из своих архаровцев и сделай мне установочку на Токарева Виталия Сергеевича.
— Токарев? — удивился Трегубец. — По какому же делу он у нас проходит?
— Ни по какому не проходит. Генерал приказал. И давай побыстрее. Сам знаешь: начальство ждать не любит.
— А что нужно-то?
— Все, все, Василий Семенович, что мне тебе рассказывать? Где учился, на ком женился, кто родители, где живет, друзья, знакомые, связи.
— Николай Николаевич, ты меня за дурочку-то не держи. На такие сведения не один день уйдет.
— А тебе за один день никто и не предлагает. Но быстренько, в темпе вальса, так сказать. Генерал три дня дал. А то смотри: опять ослушаешься — вообще из органов полететь можешь.
