— Да что вы! — заинтересованно воскликнула мисс Силвер.
— Да, — словно эхо, откликнулась миссис Андервуд. — А до этого вернулась Мид — моя племянница. Оказывается, тот молодой человек, о котором я вам говорила — ее жених, — вовсе не утонул, но вроде бы потерял память. Конечно, это удобный предлог, но он скоро узнает, что ему придется иметь дело с ее дядей… Мид едва держалась на ногах, поэтому я отправила ее в постель, а потом поднялась к Уиллардам, даже не вспоминая ту историю, о которой я вам рассказала, — мне и без того было о чем подумать. Мы поужинали втроем — мисс Роуленд пришла позже. Вчера у миссис Уиллард был день рождения, и она получила корзину яиц в подарок от сестры — не той, которая приходит играть в бридж, а замужней сестры, живущей в деревне. Миссис Уиллард приготовила омлет с томатным пюре, а также очень вкусный суп и желе из грейпфрута Прямо званый обед, сказала я ей и поздравила мистера Уилларда с женой, которая так отлично стряпает. Потом пришла мисс Роуленд, мы выпили кофе и начали играть. Я рассказываю вам все это, чтобы вы поняли, что я даже не думала о той истории с письмом. Мне шла карта, и я наслаждалась игрой, а их очень заинтересовала история о неожиданном возвращении Джайлса Армитиджа и о том, что он потерял память, — если только это действительно так. Мистер Уиллард рассказал нам о человеке, который украл пятьсот фунтов и сбежал в Австралию, а когда его выследили, он не помнил, как его зовут и есть ли у него жена, но уже успел обручиться с миловидной вдовушкой. Мисс Роуленд засмеялась и сказала, что такая потеря памяти весьма удобна, а потом полезла в сумочку за сигаретой, и когда доставала пачку, со мной и случился шок.
— Почему?
— На дне сумки… лежало… письмо, — медленно, словно задыхаясь, произнесла миссис Андервуд. — По-моему… это было… мое письмо. У него был… оторван уголок…
— Это серьезное обвинение, миссис Андервуд, — заметила мисс Силвер.
— Оно было на такой же бумаге… серо-голубой…
— А почерк вы видели?
— Нет. Письмо было сложено вдвое… я видела его только секунду… а потом она положила пачку обратно в сумочку и закрыла ее.
Мисс Силвер задумалась.
— Вам следует решить, хотите ли вы, чтобы я взялась за это дело профессионально, — твердо сказала она.
— Право, не знаю… — неуверенно отозвалась миссис Андервуд. — А что вы можете предпринять?
— Я могла бы провести расследование и, возможно, узнала бы, кто вас шантажирует. Тогда этому удалось бы положить конец.
Миссис Андервуд судорожно глотнула.
— А это будет дорого стоить?
Мисс Силвер назвала весьма скромную сумму.
— Этого хватит для предварительного расследования. А если вы захотите, чтобы я продолжала, то мы договоримся о гонораре. Подумайте как следует и дайте мне знать. Если решите, что я могу взяться за это дело, то я бы хотела как можно скорее с вами повидаться.
Миссис Андервуд колебалась. Она не могла позволить себе заплатить большой гонорар, но и не желала, чтобы ее шантажировали. К тому же она была очень не уверена: вдруг это вовсе не ее письмо? Бумага легко могла порваться, лежа в сумочке. Ей не хотелось оказаться в глупом положении.
— Хорошо, — произнесла она наконец. — Я подумаю и дам вам» знать.
Джайлс сказал, что зайдет за Мид без четверти час. Он пришел в половине первого — она уже была готова к выходу. В отличие от него, Мид не потеряла память и знала, что Джайлс всегда приходит на четверть часа раньше назначенного времени. Ее порадовало, что он не изменился.
Она открыла дверь прежде, чем умолк звонок, и Джайлс сразу же перешел к делу:
— Ты готова? Отлично! Я подумал, что нам лучше поехать за город, и прихватил машину с полным баком бензина.
В этот момент появилась миссис Андервуд. Пришлось представить ей Джайлса, как бы Мид ни хотелось избежать этой процедуры или хотя бы отложить ее. Мейбл Андервуд не пожалела сил, чтобы произвести впечатление, и добилась своего. Завитые волосы, макияж, подтянутая фигура, черный костюм, модная шляпка и, разумеется, изысканные манеры. «Майор Армитидж, я слышала о вас столько хорошего от моей юной племянницы». Не обошлось и без упоминания о дяде Годфри: «Я уверена, что он любит ее как родную дочь».
Мид чувствовала, как пылают ее щеки, а сердце словно наливается свинцом.
Наконец им удалось уйти.
— Не будем ждать лифта, — предложил Джайлс. — Здесь только один пролет.
Как только они шагнули на лестницу, он взял Мид под руку и улыбнулся.
— Я никогда не встречал ее раньше, верно? Вряд ли такое можно пережить дважды. Твоя тетя всегда так величественна? В таком случае общение с ней требует постоянного напряжения. Надеюсь, дорогая, она не собирается жить с нами?
Сердце Мид затрепетало. Понимает ли Джайлс, что он сейчас сказал? Что он назвал ее «дорогая»? Или он, как всегда, болтает языком, не думая о том, что говорит? Впрочем, это не имеет значения, пока он смотрит на нее так, как сейчас. Мид тоже дала волю языку.
— Тише! — прошептала она. — Я открою тебе тайну. Тетя — дочь фермера, и когда она позволяет себе быть такой, как прежде, то становится очень доброй. Она думает, что я этого не знаю, но мне проболтался дядя Годфри.
— Вот бы посмотреть, как она доит корову, — сказал Джайлс.
— В глубине души ей бы очень хотелось этим заниматься. Когда дядя уйдет в отставку, они уедут в деревню и будут гораздо счастливее. Мне не следовало смеяться над ней — тетя напускает на себя важный вид, так как думает, что это на пользу карьере дяди Годфри. Она очень добра ко мне…
Джайлс обнял ее за талию и прыгнул вместе с ней через последние три ступеньки.
— Пусть совесть отдохнет, — пошутил он. — Ты ведь давно не смеялась, так постарайся наверстать упущенное.
У подъезда они встретили Агнес Лемминг. Она несла тяжелую сумку и выглядела усталой — впрочем, как всегда. Ее густые черные волосы почти полностью скрывал черный берет. Лицо было бледным, под карими глазами темнели круги. Темно-красные кофта и юбка висели на ней мешком.
— Доброе утро, — поздоровалась Мид. — Это майор Армитидж.
Агнес Лемминг улыбнулась. У нее была очень приятная улыбка.
— Да, знаю. Я так рада за вас. — Улыбка исчезла, а голос стал напряженным: — Простите, мне нужно идти — я и так задержалась. Мама начнет спрашивать, где я была, но сегодня в магазинах полно народу.
— Кто это? — спросил Джайлс, когда машина свернула на дорогу. — Я ее знаю?
Мид покачала головой.
— Нет. Это Агнес Лемминг. Они живут в одной из квартир на первом этаже.
— Она выглядит так, словно ее бьют.
— Если кто ее и бьет, так только собственная мать. В жизни не видела такой эгоистичной особы, как миссис Лемминг. Она обращается с Агнес как с рабыней и пилит ее с утра до ночи. Не знаю, как бедняжка это выдерживает.
— По-моему, она может сломаться в любой момент. Ладно, давай поговорим о нас. Сегодня ты выглядишь гораздо лучше. Ты хорошо спала?
Мид кивнула.
— Тебе не снилось, что мы с тобой сбежали или еще что-нибудь в таком роде?
— Мне вообще ничего не снилось.
Джайлс искоса посмотрел на нее.
— Очевидно, в последнее время во сне ты слишком многое видела?
Она снова кивнула.
Он снял левую руку с руля и похлопал ее по плечу.
— С этим покончено.Теперь мы будем наслаждаться жизнью. Расскажи мне обо всем, что мы делали в Нью-Йорке, а я постараюсь хоть что-нибудь вспомнить.
Мид рассказала ему не все, но достаточно много: где они обедали, куда ходили танцевать, какие видели спектакли.
За ленчем в придорожном кафе она внезапно спросила:
— Ты знаешь девушку по имени Кэрола Роуленд?
Мид испытала странное чувство, когда произнесла это имя. Казалось, будто она бросила камень в пруд и деревья и небо, отражающиеся в нем, сразу исчезли. Подбородок Джайлса внезапно напрягся, а в голубых глазах мелькнули искорки.
— Кажется, оно мне знакомо, — медленно произнес он. — Кто эта девушка?
— Мисс Роуленд поселилась в квартире на верхнем этаже примерно месяц назад. Она актриса.
— Молодая?
— Лет двадцать пять или двадцать шесть — возможно чуть больше. Она очень хорошенькая.
— Как она выглядит?
— Золотистые волосы, голубые глаза, стройная фигура.
Джайлс рассмеялся.
— Совершенная блондинка — из тех, которых предпочитают джентльмены. Это не мой стиль, дорогая.
— Она очень красивая, — сказала Мид в приступе великодушия. — И… ты не должен называть меня «дорогая».
— Почему?
— Потому что ты так обо мне не думаешь — вот почему, — выпалила Мид.
Он снова засмеялся.
— Перерыв на закуски. Вон идет официант. Десерт выглядит ужасающе. На твоем месте я бы предпочел сыр. Мы оба закажем сыр. Серьезная пища лучше способствует разрешению маленькой этической проблемы, нежели безвкусное желе или каменные пирожки. Кажется, это настоящей чеддер — одна из вещей, которые я не забыл. А теперь, когда мы снова одни, объясни, почему я не должен называть тебя «дорогая».
