Длинные тени - Дэвид Балдаччи

Декер был так поглощен этими раздумьями, что не заметил, как во тьме возникли два человека – и оказались совсем рядом. Оба были одеты в спортивные костюмы и теннисные туфли. Они уставились на Декера, а тот уставился на них.

– Чем могу помочь, парни? – осведомился он.

Один вытащил нож, другой достал пистолет. Декер оставил оружие у себя в номере.

«Вот же облом…»

Он уже хотел было броситься на мужика со стволом, когда заметил смутное движение справа от себя. Нога ударила по пистолету, и тот полетел в воду. Другая нога ударила мужика в живот, и он с мучительным стоном рухнул на колени. А после бокового удара в челюсть повалился на песок.

Парень с ножом сделал выпад, дав Декеру время схватить его за руку и выворачивать ее до тех пор, пока тот, взвыв от боли, не выронил нож. Амос замахнулся кулаком, чтобы вырубить противника, когда тому в челюсть прилетел хлесткий удар ноги. Раздался глухой стук, его голова резко дернулась в сторону, и он рухнул на песок, вопя от боли и держась за лицо.

Потом ладонь схватила Декера за руку.

– Ну же! – крикнула Уайт. – Бежим!

Они пронеслись обратно по пляжу и вбежали через ворота в зону бассейна отеля.

Вытащив телефон, Уайт позвонила в службу «911» и сообщила о случившемся. Дав отбой, посмотрела на Декера.

– Ты не шутила насчет двойного черного пояса, – пропыхтел он. – Это было изумительно.

– Я вообще не шучу, – таким же задыхающимся голосом ответила Уайт. – И тебе повезло, что я вышла подышать и заметила двух парней, направившихся к тебе.

– Мне повезло.

– Ладно. Во-первых, тебе надо быть внимательнее.

– Ага, это я понимаю.

– Во-вторых, я была бы более чем в ярости, если б ты дал себя грохнуть.

– Принято к сведению. Но это происшествие имеет и положительную сторону.

– Как это?

– Мы заставили кого-то занервничать, откуда следует, что мы подбираемся к правде.

На следующее утро Декер спустился в вестибюль отеля, чтобы встретиться с Уайт. Когда он уже направлялся через вестибюль в ресторан, к нему подошла Глория Чейз.

Одета она была весьма сдержанно – во всяком случае, для себя. Край подола был лишь чуточку выше колена, платье облегало фигуру не слишком туго, а каблуки едва дотягивали до двух дюймов.

В руке у нее был конверт.

– Это от вас? – спросила она напрямую.

– Даже не представляю, о чем вы.

– Приму это как «да». Есть минутка поболтать?

Она подвела его к зоне отдыха, где можно было поговорить вдали от чужих ушей.

Они сели, и Чейз с подавленным видом закинула длинную ногу на ногу.

– Стоит только подумать, что знаешь кого-то достаточно хорошо, чтобы пойти с ним к алтарю…

– Неприятности в раю?

– Неужто нужно играть в эту игру? – вскинулась она.

– Вы с ним поговорили?

– И даже сверх того. Я сказала ему, что не выйду за него замуж никогда. А еще вернула его вшивое кольцо, пока коллекторы не явились за ним ко мне.

– Он жил не по средствам?

– Мои люди по-быстрому его проверили, что мне следовало сделать еще при первой встрече с ним. Он задолжал всем и каждому. Не то чтобы он был плохим адвокатом. Он зарабатывает хорошие деньги. Дело в том, что у него проблема с азартными играми, вот почему он на самом деле хотел отправиться на медовый месяц в Вегас. Чтобы играть на мои деньги.

– Сожалею.

– Ой ли?

Декер бросил взгляд на конверт.

– Как говорится, не зная броду…

– Верно. Вы могли позволить мне выйти за него замуж, и тогда плакали мои денежки…

– Меня не так волновали ваши денежки, как ваша безопасность.

– Вы в самом деле считаете его опасным?

– Та проститутка не сама на себя напала.

Чейз поджала губы:

– Я была круглой дурой?

– Труднее всего для человека признать, что его обвели вокруг пальца. Проще твердить королю, что он в новом платье, когда он в чем мать родила, вплоть до момента, когда все пойдет прахом и придется поплатиться за свое неблагоразумие. – Он подался вперед. – Но давайте пойдем дальше – вы настаиваете на своем алиби для него?

Она бездумно застегивала и расстегивала замок сумочки.

– Скажем просто, я не считала минуты его отсутствия. На самом деле я была в ду́ше и… наводила марафет.

– Значит, больше двадцати минут?

– По-моему, он выяснил, на какое время ему требуется алиби, а после «напомнил» мне, сколько отсутствовал. Вообще-то я не могу точно сказать, сколько времени он отсутствовал.

– Час или больше?

– Мне нужно какое-то время, чтобы привести себя в порядок. Так что да, явно не меньше часа.

– И вы будете придерживаться этих показаний, если дойдет до судебных слушаний?

– Можете на это рассчитывать.

Чейз встала, Декер следом. Она протянула руку, и он ее пожал.

– Спасибо вам, агент Декер.

– Спасибо вам за откровенность.

– Вообще-то обычно я в этом не сильна, но, наверное, и старую собаку можно научить новым фокусам.

– Пожалуй, – откликнулся Амос, думая о себе.

* * *

Когда Чейз уже уходила, к Декеру подошла Уайт:

– Копы не нарыли на ночных нападавших ничего. Они давно скрылись, не оставив никаких улик.

– Ничего удивительного.

– Чего она хотела? – Уайт поглядела вслед Чейз.

– Сказать мне, что не выходит за Лэнгли и что не представляет, сколько он отсутствовал в ночь убийства Камминс. Но не меньше часа. Так что это возвращает его прямиком в список подозреваемых в убийстве Камминс.

– А мотив? В смысле, он встречается с Чейз. Они планируют пожениться. Она упакована. Она – его палочка-выручалочка. Так зачем же убивать судью?

– Не обязательно из-за денег. Камминс его отвергла. Сомневаюсь, что субъект вроде Лэнгли мог принять это спокойно. Так что, располагая алиби, которое выглядело бы железобетонным, он, наверное, решил, что может убить Камминс и заявить, что не мог быть в двух местах одновременно, а Чейз его поддержит. А даже если и не поддержит, как только они поженятся, закон наложит на ее уста печать.

– Значит, теперь ты считаешь, что он способен на убийство?

– Ну, мы же знаем, что на насилие он способен, – заметил Декер.

– Ага. А еще он козел.

Они уже выходили из отеля, когда Уайт позвонили. Это оказался офицер из отдела нераскрытых преступлений Майами.

– Не ожидала снова услышать вас до конца своих дней, –