— У меня есть телефон Джеймса Корбина, — подсказала Макфарлейн, размахивая зажатым в кулаке мобильником. — На твоем месте я бы позвонила ему прямо сейчас.
— Возмутительно! — громко повторил Бейквелл, и сразу несколько человек повернулись в их сторону, — в том числе двое дежуривших у входа в вестибюль охранников.
— Ну что, идем?.. — спросила Шивон.
У Ребуса в чашке оставался еще примерно глоток кофе, но он вспомнил о хороших манерах и следом за ней направился к выходу.
— Ну что теперь? — спросил Ребус на обратном пути в участок.
— Теперь, мне кажется, следует поговорить с водителем Стахова.
— Думаешь, консульство даст добро?
— А ты можешь предложить что-нибудь еще?
Ребус пожал плечами:
— Будет гораздо проще, если мы перехватим его где-нибудь на улице.
— А если он не говорит по-английски?
— Думаю, что говорит, — уверенно сказал Ребус, вспомнив, что, пока Кафферти и Андропов стояли на мосту, их водители-телохранители общались довольно свободно. — К тому же, — добавил он, подумав, — я знаю, где можно найти квалифицированного переводчика. — Ребус жестом показал на заднее сиденье, куда он забросил компакт-диск с записью выступления Федорова. — Я думаю, профессор Коулвелл с радостью пойдет нам навстречу.
— То есть ты предлагаешь мне задержать этого парня прямо на улице и тут же, не сходя с места, допросить? — Шивон саркастически хмыкнула. — Тебе мало неприятностей, которые ты мне уже устроил?
Ребус удачно проскочил светофор на Риджент-роуд и свернул на Роял-террас.
— А тебе? — спросил он после непродолжительного молчания.
— Больше чем достаточно, — призналась Шивон. — Как ты считаешь, Бейквелл позвонит начальнику полиции?
— Он может.
— Тогда, боюсь, не позднее чем сегодня вечером меня тоже отстранят.
Она вздохнула.
Ребус искоса взглянул на нее.
— Разве это так плохо?
Шивон снова вздохнула.
— Это у тебя преддембельская эйфория, — сказала она.
Ребус хотел что-то ответить, но не успел. Позади них вдруг появилась патрульная полицейская машина с включенными проблесковыми огнями.
— Ну что там еще?! — пожаловался в пространство Ребус и, остановившись у тротуара, выбрался из салона.
Патрульный уже шагал к нему, на ходу поправляя фуражку, которую только что надел. Ребусу его лицо было незнакомо.
— Инспектор Ребус? — спросил патрульный, и Ребус кивнул.
— Мне приказано доставить вас в участок, сэр.
— В который?
— В Вест-Эндский.
— Что, Шэг Дэвидсон решил устроить мне вечеринку-сюрприз?
— Мне об этом ничего не известно.
Может, и правда неизвестно, подумал Ребус. Но сам-то он уже понял, в чем дело: Стоун или Дэвидсон нашли-таки, что на него повесить, и Ребус готов был биться об заклад, что это — не медаль.
Повернувшись к Шивон, он увидел, что она тоже вышла из машины и стоит опершись о крышу. Вокруг уже начинали собираться зеваки.
— Возьми «сааб», — сказал ей Ребус. — Позаботься, чтобы доктор Коулвелл получила свой диск.
— А как быть с шофером?
— Это ты решай сама. — И с этими словами Ребус сел на заднее сиденье патрульной машины. — Врубай сирену, ребята, — сказал он патрульным. — Не стоит заставлять инспектора Дэвидсона ждать.
Но в Торфихене его ждал вовсе не Дэвидсон. За столом в комнате для допросов сидел инспектор Стоун. Сержант Проссер, засунув руки в карманы, подпирал стену у входа.
— Похоже, у меня появились поклонники, — жизнерадостно заявил Ребус, усаживаясь напротив Стоуна. — Какие новости?
— Кровь на бахиле принадлежит Кафферти, — сказал Стоун.
— Обычно анализ ДНК занимает куда больше времени, — усомнился Ребус.
— Верно, — нехотя согласился Стоун. — Она — той же группы, что и кровь Кафферти.
— Я чувствую, что это еще не все, — спокойно заметил Ребус.
— К сожалению, мы не нашли никаких пригодных для идентификации отпечатков, — признался инспектор.
— Иными словами, вы не можете доказать, что эта бахила была украдена из багажника моей машины, — улыбнулся Ребус и, хлопнув в ладоши, стал подниматься. — С вашей стороны было очень любезно сообщить мне о…
— Сядь, Ребус!
Ребус немного подумал, потом сел.
— Кафферти все еще без сознания, — сказал Стоун. — Никто из врачей пока не произнес слово «кома», но я уверен — они думают, что к этому идет. Не исключено, что остаток жизни Кафферти проведет, словно овощ на грядке. — Он прищурился. — Похоже, Ребус, вся слава достанется тебе. Как ты и хотел.
— Ты все еще думаешь, что это сделал я?
— Я это знаю, черт побери!
— И я все рассказал сержанту Кларк именно потому, что хотел с ее помощью убрать вас с дороги?
Стоун кивнул.
— Ты воспользовался спецкостюмом, чтобы на твоей одежде не осталось следов крови, — подал голос Проссер. — Но одна бахила соскочила у тебя с ноги и упала в канал, а доставать ее ты не рискнул: тебе нужно было поскорее оттуда убраться…
— Мы это уже обсуждали, — отрезал Ребус.
— И будем обсуждать еще не раз, — с угрозой сказал Стоун. — Как только мы закончим сбор доказательств.
— Что ж, буду с нетерпением ждать. — Ребус решительно встал. — Это все, что вы хотели мне сообщить?
Стоун нехотя кивнул, и Ребус двинулся к выходу, но у дверей его настиг еще один вопрос Стоуна:
— Патрульные, которые доставили тебя сюда, доложили, что с тобой в машине была женщина. Это детектив-сержант Кларк?
— Разумеется, нет!
— Разумеется, да! — фыркнул Проссер.
— Ты уже отстранен, Ребус, — покачал головой Стоун. — Неужели ты хочешь утопить и ее?
— Вы не поверите, ребята, но она сама спрашивала меня о том же не более получаса назад…
Ребус толкнул дверь и, не оглядываясь, вышел.
Когда Шивон приехала в университет, доктор Коулвелл работала за компьютером в своем кабинете.
— Я привезла вам компакт-диск с записью выступления Федорова, — сказала Шивон, входя в комнату и протягивая ей коробочку с диском.
— Огромное вам спасибо.
Скарлетт Коулвелл взяла диск и с признательностью кивнула.
На взгляд Шивон, доктор несколько злоупотребляла косметикой, что делало ее чуточку старше. Зато ее волосы выглядели просто роскошно, хотя не исключено было, что без краски тут тоже не обошлось.
— У меня тоже будет к вам просьба, доктор. Не могли бы вы кое на что взглянуть?
— Разумеется. А на что?
— Вы позволите воспользоваться вашим компьютером?
Коулвелл жестом пригласила Шивон сесть за стол, а сама встала рядом, глядя на экран. Шивон быстро зашла на сайт магазина «Сила слова» и открыла фотогалерею.
— Вы сделали только этот снимок? — спросила она, кивнув на фотографию Федорова на стене.
— Нет, но остальные фото получились настолько неудачными, что я их стерла. Я не очень хорошо разбираюсь в современной технике.
Шивон кивнула и показала на экран:
— Вы помните этого человека?
Коулвелл наклонилась ниже, внимательно всматриваясь в лицо водителя.
— Да, помню. Я видела его на вечере.
— Но кто он такой, вы не знаете?
— Нет. Разве это кто-то известный?
— Федоров с ним разговаривал?
— Не знаю, не обратила внимания. А кто он такой?
— Русский. Работает в консульстве.
Коулвелл прищурилась.
— Знаете, по-моему, он был и на вечере в Поэтической библиотеке.
Шивон повернулась к ней:
— Вы уверены?
— Кажется, я видела его и еще одного… — Коулвелл покачала головой. — Но точно не скажу…
— Не торопитесь, подумайте, — предложила Шивон, и доктор Коулвелл, запустив пальцы в свою гриву, надолго замолчала.
— Нет, я не уверена, — сказала она наконец и убрала руки, отчего волосы упали ей на лицо. — Я боюсь, что могу спутать вечер в кафе и вечер в библиотеке, понимаете?
— То есть вам может казаться, будто вы видели этого человека в одном месте, а на самом деле он был в другом?
— Именно. У вас, случайно, нет других фотографий?
— К сожалению, нет.
Шивон пришла в голову новая мысль, и она набрала «Николай Стахов» в строке поиска, но компьютер не нашел ни одного совпадения. Тогда Шивон попыталась описать Стахова.
— Нет, мне кажется — такого человека я не видела, — покачала головой Коулвелл, и Шивон описала Андропова.
Когда Скарлетт снова пожала плечами, Шивон зашла на сайт «Ивнинг ньюс», открыла архив новостей и отыскала там статью с описанием ужина в одном из самых дорогих ресторанов Эдинбурга. Статья сопровождалась серией фотографий, на одной из которых Шивон без труда отыскала Андропова.
— Вот этот человек, — сказала она.
— Лицо знакомое, — сказала Коулвелл. — Кажется, я его где-то…
