— Ни черта не понимаю! При чем здесь плотина?
— Тайник находится на самом берегу. Вода нам там копать не даст.
— И что теперь?
— Чтобы добраться до золота, — объяснил Виктор, — надо понизить уровень моря. Хотя бы метра на полтора. Или на два.
— Ты чего? Как это?
— Как можно море понизить? Оно же — море!
— Шлюзы взорвем.
Несколько секунд в машине стояла полная тишина. Первым возмутился Папич:
— Больной! Бля буду, больной! Диверсант, мать твою… нашелся.
— Да уж, ты это… того, — покачал головой Данила. — Там, внизу, по течению — Кременчуг.
— Затопим ведь город!
— Только если всю дамбу на хрен снесем. А если только шлюзы — ничего страшного. Я тут посчитал с карандашом, прикинул…
По теории Виктора выходило, что результаты повреждения плотины будут, конечно, заметными, но не критическими. В обычных условиях аварию подобного рода вообще устранили бы за считанные часы, без каких-либо последствий. Но сейчас, после урагана… Экономика района парализована, власти в панике, денег нет, строительных материалов нет, восстановительная техника разогнана по другим объектам. Так что, вода явно успеет уйти.
— А что? — Неожиданно поддержал его Палец. — Может получиться. Помните, парни, позапрошлой весной, когда паводка ожидали после снегопадов, тоже воду на четыре дня спускали? И ничего!
— Да, было дело, — кивнул Данила.
— Ну, вот, — подытожил Виктор. — Вопросы по этому пункту есть? Вопросов нет. Тогда переходим к разработке операции прикрытия.
— Чего? — Встрепенулся Палец.
— Короче, слушайте, как ментов со следа сбить…
В результате обсуждения план Виктора и в этой части был принят почти без изменений.
Решили, для отвода глаз, оставить машину неподалеку от лодочной станции. Потом захватить силой яхту, отогнать её к дамбе — и взорвать вместе со шлюзами, чтобы создалось впечатление гибели всех четверых беглецов. Конечно, плавающие среди обломков личные вещи и документы введут в заблуждение следователей и оперативников ненадолго, но хоть какое-то время удастся выиграть.
— Яхту жалко, — пригорюнился Муля. — Сколько я на ней…
— Не плач, дружище! — Успокоил его Виктор. — Откопаем сокровища — я тебе «Титаник» приобрету.
— А если не откопаем?
— Тогда получишь игрушечный пароходик. Вон, валюта есть. И на макетик хватит, и на билеты в какую-нибудь Якутию… подальше отсюда.
… Почти стемнело, и на потяжелевшем небе появились первые звезды. Алая зорька, казалось, всего на мгновение полыхнула вдали — и тут же поблекла, угасла. В наступившем покое над морем раздавались теперь только вялые всплески волн.
Выстрелы прозвучали, как оскорбление мирному, тихому вечеру. Напрасно Виктор недооценивал охрану гидроэлектростанции. Отправив Папича на удачно угнанной из клуба яхте, и высадившись вместе с Данилой и Пальцем на дамбе, он почти сразу же натолкнулся на рослого крепыша в полувоенной форме, с «калашниковым» на ремне:
— Стой! Куда?
Не получив ответа, военизированный охранник передернул затвор автомата:
— Стой, стрелять буду!
Палец и Данила нырнули за угол какого-то бетонного строения. Виктор, плечи которого оттягивал туристический рюкзак со взрывчаткой, замешкался, и, как подкошенный, рухнул прямо под ближайший куст.
Охранник выстрелил — пока только вверх, по инструкции, и почти сразу же откуда-то отозвалась тревожная сирена.
— Крышка, — успел подумать Виктор. — Если останусь на месте лежать, схватят меня со всеми этими бомбами. Вот будет подарочек Кругу! А если побегу, снимет меня первой же очередью этот чертов вертухай, как кулика в орешнике.
Впрочем, принимать решение ему не пришлось. Высунувшийся из-за угла Палец не стал долго раздумывать, и опорожнил в стоящего напротив человека магазин своего ППШ. Пули хлестко ударили в стены здания, но одна или две все-таки достигли цели. Тело охранника от полученных ударов отлетело на несколько метров, он упал, попытался подняться — но тут же опять распластался на самом краю, у воды.
— Убили, кажется, — подал голос Данила.
— Сейчас ещё прибегут, — обрадовал спутников Палец.
— Действительно, неподалеку послышались уже команды, крики и лай собак.
— За мной! — Рявкнул Виктор и с треском выбрался из кустов.
— Куда? — Почти хором спросили Данила и Палец.
— К машине!
— А шлюзы?
— Какие, к матери… зад свой уносить пора! Уходите обратно.
— А ты?
— Я к Папичу, на волнолом. Предупредить же надо!
Виктор ловко перемахнул через забор и выбежал на асфальтированную дорожку. Но уже через несколько метров, услышав топот сапог и заметив впереди какие-то силуэты, он едва успел шмыгнуть в сторону и притаиться. Мимо, навстречу, пробежало двое или трое вооруженных людей. Слава Богу, специально обученных сторожевых собак с ними не было — лаяла, очевидно, какая-нибудь дворняга, которую держат на цепи возле караулки и подкармливают объедками.
Не заметив Виктора, охранники пробежали дальше.
— Черт бы все это побрал, — мысленно выругался он. — Ни автомата, ни пистолета… нет ничего! Только дерьмо взрывчатое, да и то с электродетонаторами.
Пересилив себя, Виктор снова выскочил на дорожку и побежал к волнолому. Стемнело уже окончательно. С трудом преодолев последние метры, он замер на берегу и, до боли напрягая глаза, начал высматривать яхту:
— Муля, ты где?
— Здесь, — невозмутимо отозвался приятель. Судя по голосу, от края воды до него было не больше пяти метров.
— Живой?
— Глупый вопрос. А вы как там?
— Плохо, — вынужден был признать Виктор. — Брось мне чего-нибудь! Спасательный жилет, или круг. А то я с этими кирпичами за спиной не доплыву.
— Куда бросать-то? Не видно ни фига.
— Бросай на голос.
Получилось даже лучше, чем можно было ожидать. Спасательный круг плюхнулся в воду у самого берега, Виктор не раздумывая ухватился за него и поплыл к яхте.
— Наши где? — Спросил Папич, вытягивая Виктора на борт.
— Не знаю, — ответил Виктор, снимая рюкзак со взрывчаткой. — Мы на охрану напоролись.
— Я их обратно, к машине отправил — даст Бог, попробуют уйти.
— А нам теперь что делать?
— Не знаю! Пока на остров пойдем. Будем ждать, как договаривались. Не объявятся, отгоним яхту в море и подорвем. Пусть считают, что сдохли мы, утонули… нет нас! И не было. Ствол ментовский у тебя с собой?
— На, — Папич протянул Виктору пистолет.
— А «дегтярев» на острове остался?
— Там. В траншее припрятан.
— Это хорошо.
— Да чего уж тут хорошего, — пробурчал Муля Папич, выбирая якорь. — Чего хорошего?
— Все коту под хвост…. Сокровища какие-то! Сидел бы я себе дома, со своей…
С берега внезапно ударила автоматная очередь. Папич охнул, схватился за лицо — и тут же упал за борт.
— Муля! — Дернулся к нему Виктор. — Муля, братуха!
Вторая очередь распорола обшивку, заставив поминальным звоном отозваться начищенную до блеска рынду. Виктор бросился ничком на палубу, передернул затвор и несколько раз выстрелил в темноту. После третьего или четвертого выстрела он услышал вдали человеческий стон, однако продолжал нажимать на спусковой крючок до тех пор, пока не опустела обойма. Затем Виктор поднялся на ноги и швырнул оружие в сторону берега:
— Да чтоб вы все сдохли! Будьте вы прокляты!
… Первое, что сделал Виктор, подойдя к Змеиному острову — подготовил яхту к взрыву. Двенадцати четырехсотграммовых тротиловых шашек вполне хватило бы на то, чтобы от парусно-моторного судна не осталось и следа. Виктор сноровисто прикрепил к каждой шашке детонатор, скрутил провода в тугой узел и подсоединил к выключателю внутреннего освещения. Оставалось только в нужный момент щелкнуть тумблером.
— Утром в Черкассы пойдем, — решил Виктор.
С момента гибели Папича он начал разговаривать вслух, сам с собой. Сам себе отдавал распоряжения, сам себя отчитывал за упущения и провинности, сам себе давал советы… Виктор остался один. Без друзей, которые покинули его в самый нужный момент. Папич — навсегда, а Данила и Палец? Может быть, тоже…
— Не дай Бог, — прошептал Виктор.
Невидящим взглядом он окинул водную гладь. Прослезился. По телу пробежала мелкая дрожь — нервное напряжение постепенно спадало, душевный огонь, порожденный погоней и боем, угас. Навалилась усталость, измотанный организм требовал отдыха. Виктор вытянулся на рундуке, в который только что запихал взрывчатку, и крепко уснул.
Прошла ночь, наступило утро следующего дня, но Виктор все ещё не шелохнулся. Со стороны могло показаться даже, что он умер, и лишь едва уловимое дыхание опровергало это предположение. Очнулся Виктор так же внезапно, как и погрузился в сон. Непонятная, неосознанная тревога вдруг обдала душу спящего человека февральской стужей: на яхте он был не один!
