class="p1">– Обычно нет.
Рой снова уставился на текст эсэмэски:
Текст как будто набивал дошкольник, никак не взрослый человек. Разве что он делал это в спешке или за рулем.
– Какую информацию вы сможете извлечь из этого сообщения? – поинтересовалась Харпер.
Грейс уже собирался рассказать ей все как есть, но вдруг изменил решение. И незаметно стукнул коленом Брэнсона, чтобы тот не вздумал его поправлять.
– Боюсь, не такую уж и существенную. С одной стороны, новость хорошая: теперь мы знаем, что Харрисон жив, а с другой – плохая, поскольку он явно в беде. Если только это не часть розыгрыша.
Глаза молодой женщины тут же забегали по сторонам, заметил Рой. Он внимательнейшим образом считывал язык ее тела с того самого момента, как она открыла им дверь. Харпер обдумывала каждое слово, и перед каждым ее действием неизменно следовала пауза – никакой спонтанности.
– Да неужто вы все еще считаете, что Майкл устроил очередной розыгрыш? – с недоверием спросила Эшли.
Грейс машинально отметил излишнюю наигранность, театральность этого замечания. Вслух, однако, он сообщил ей об обнаружении гроба, со всеми подробностями.
– Значит, ему удалось выбраться – так вы считаете?
– Возможно, – кивнул Грейс. – Или же его там никогда и не было.
– Ах, ну да, он типа специально расцарапал крышку изнутри?
– Вполне возможный сценарий, кстати. Хотя и не обязательно верный.
– Да бросьте! Спуститесь же на землю, наконец! Эсэмэска полна отчаяния, а вы сидите тут и впариваете мне какую-то чушь про розыгрыш!
– Мы твердо стоим ногами на земле, Эшли, – спокойно ответил Грейс. – Поиском Майкла Харрисона занимается целая группа из отдела особо тяжких преступлений. Более сотни полицейских прочесывают лес, исчезновение освещается в прессе. Мы делаем все возможное.
Внезапно лицо Харпер приняло сокрушенный вид – ни дать ни взять маленькая девочка, потерявшаяся и испуганная. Она робко воззрилась на мужчин округлившимися глазами, к которым не замедлила поднести платочек.
– Простите, – всхлипнула она. – Я вовсе не собиралась на вас набрасываться. Вы оба великолепно работаете. Просто я так… так… – Эшли задрожала и скривилась, сдерживая поток слез.
Рой неловко поднялся, Гленн тоже.
– Все в порядке, – заверил девушку Грейс. – Не провожайте нас.
Позвонить-то Юлиусу Гроббе Марк позвонил. Но вот чертов факс удалось отправить только с пятой попытки. В первый раз, слишком торопясь, он неровно положил документ, и тот зажевало. Пришлось потратить десять драгоценных минут, чтобы извлечь доверенность без повреждений.
В офис Уоррен поехал на своей машине, что с учетом количества выпитого было не совсем разумно, однако пешком он ни за что бы не успел обернуться за час, и у него возникли опасения, что поймать такси в такое время не получится.
И сейчас, ворвавшись в свою квартиру менее чем за три минуты до назначенного срока, он устремился прямиком к барному шкафу. Налил на три пальца «Балвени» и залпом осушил стакан. Напиток обжег пищевод, а еще сильнее желудок, и Уоррен скривился, на мгновение закрыв глаза.
И тут его мобильник издал сигнал о поступившем сообщении.
Он достал телефон из кармана и уставился на экран:
Прекрасная работа, братан! Еле успел.
Из-за мандража мобильник так и плясал у Марка в руке. Где, черт побери, этот тип, Вик, прячется?
Он нажал клавишу «Настройки», чтобы посмотреть данные отправителя эсэмэски. Номер был ему незнаком. Кое-как совладав с дрожью, Уоррен набрал ответ:
Затем нажал «Отправить». Негромкий писк мобильника подтвердил, что эсэмэска ушла.
Виски не действовало, – во всяком случае, нервозность не отпускала. Уоррен на нетвердых ногах снова направился к бару, однако его остановил очередной сигнал телефона: доставлено новое сообщение.
Братан, выйди на балкон. Посмотри вниз на улицу!
Марк бросился к стеклянным дверям, повернул ручку и ступил на тиковый настил узкого балкона. Миновав два шезлонга, он оперся о перила и взглянул вниз. Из гей-клуба чуть дальше по улице гремела музыка, рядом со входом маячили две лысые башки вышибал. Еще Уоррен заметил пару, прогуливающуюся рука об руку. Бредущих по тротуару трех пьяных девиц, которые постоянно сталкивались друг с другом и хихикали. И непрерывный поток машин.
Он перевел взгляд на другую сторону улицы – вдруг Вик ее-то и имел в виду, – однако там оказалась лишь целующаяся парочка. Держа мобильник на ладони, Марк набил:
Затем отправил сообщение и снова осмотрел улицу.
Всего через несколько мгновений на экране высветился ответ:
Да прямо за тобой! Оглянись!
Но прежде чем он успел обернуться, одна сильная рука схватила его за ремень на пояснице, а другая – за воротник рубашки, и уже через долю секунды ноги Марка оторвались от пола. Уоррен выронил мобильник, отчаянно пытаясь уцепиться за перила, однако он уже находился слишком высоко от них, и пальцы лишь беспомощно рассекли воздух.
У него даже не было времени закричать: подобно дротику, беднягу метнули через перила, и его тело устремилось к тротуару.
Марк приземлился плашмя на спину, и от удара позвоночник у него сломался сразу в семи местах, а череп раскололся, словно кокос, по которому ударили кувалдой.
Одна из пьяных девиц пронзительно завизжала.
Грейс и Брэнсон уже находились в нескольких минутах езды от Суссекс-хауса, когда в машине Роя ожила рация и диспетчерская уведомила о предполагаемом самоубийце, спрыгнувшем с балкона Дома Ван Аллена на набережной Кемптауна.
Друзья переглянулись. Грейс живо достал из бардачка синюю мигалку, поставил ее на крышу и поддал газу. Без малейших колебаний он пролетел стрелой мимо камеры слежения – ничего страшного, в подобных случаях штраф можно оспорить.
Однако через семь минут, на бульваре Мэрин-Пэрейд, им пришлось замедлиться до скорости черепахи. Картина впереди не внушала оптимизма: настоящее световое шоу синих мигалок, толпа народу и две «скорых».
Припарковавшись во втором ряду, Рой и Гленн выскочили из машины, протолкались через кордон зевак и оказались перед двумя констеблями в форме, деловито растягивающими ограничительную ленту с предупреждением «Полицейское ограждение, проход запрещен».
Продемонстрировав удостоверения, Грейс и Брэнсон нырнули под ленту. Два фельдшера беспомощно стояли возле размазанных по асфальту останков мужчины. Под головой трупа расплылась темная лужа крови с желтыми подтеками, а вокруг туловища образовалась еще одна, побольше.
В янтарном сиянии уличных фонарей Рой разглядел лицо погибшего. Это был Марк Уоррен, никаких сомнений. Сдерживая поднимающуюся к горлу желчь, Грейс повернулся к одному из констеблей и показал ему удостоверение.
