Хельга медленно прошлась по комнате и села. Ее мозг все еще отказывался работать.
— Ты его сильно ударил?
— Не сильнее, чем он меня, — Арчер дотронулся до своей щеки.
— Я спущусь к нему!
— Нет! Ты останешься здесь. — В голосе Арчера была угроза. — С ним ничего не случится. — Он раскурил сигару. — Теперь у тебя три туза на руках, а у меня — четыре.
Хельга сложила руки на коленях, чтобы не так дрожали.
— Я убедился, что ты очень опасна, Хельга, — продолжал Арчер. — Ну как, старику Фридлендеру удалось подделать мою подпись?
Хельга молчала.
— Теперь мне остается только позвонить в банк и попросить оставить без внимания «мое» послание. — Арчер встал. — Так что мы вернулись к исходному пункту.
— Подожди! — пронзительно крикнула Хельга. Он остановился и внимательно посмотрел на нее.
— Ну, что еще ты придумала?
— Я не позволю себя шантажировать! У меня было достаточно времени, чтобы все обдумать. — Хельга снова взяла себя в руки. Нужно блефовать, но ловко. — Моя жизнь с Германом всегда была трудной, и я готова скорее отказаться от денег, чем позволить себя шантажировать.
— Как драматично! — Арчер рассмеялся. — Неужели ты думаешь, что я тебе поверю?
Она пожала плечами.
— Мне это в высшей степени безразлично. Я получу эти снимки. Если ты мне их не отдашь, я заявлю в полицию, и тебя арестуют за шантаж. Так что звони в банк, а я позвоню в полицию!
— Продолжай. Но учти, меня не так легко провести. — Арчер остановился у телефона.
— Тогда сначала я позвоню в полицию, а потом ты поговоришь с банком.
Она встала, подошла к телефону, сняла трубку и набрала первые цифры.
Арчер вырвал трубку у нее из рук.
— Подожди, Хельга! — Она увидела растерянность в его глазах. — Ты еще не допила свой коктейль. Давай сядем и поговорим, как цивилизованные люди.
Хельга поняла, что выиграла первый раунд. С непроницаемым лицом она села в кресло. Взяв стакан, с удовлетворением заметила, что руки не дрожат.
— Твой «мартини» всегда великолепен!
Арчер тоже сел.
— Благодарю. — Он устремил взгляд на кончик своей сигары. — А если я отдам тебе фотографии, что я получу взамен?
— Тогда я скажу Герману, что мы оба спекулировали и потеряли деньги. Но счет он у тебя отберет.
Арчер покачал головой.
— Опять старая песня! Давай сделаем еще один шаг вперед: ты разделяешь со мной ответственность за потерю денег, но счет остается у меня.
Теперь Хельга покачала головой.
— Нет, Джек. Единственное, что тебе остается, — это тюрьма.
— А тебе — потеря 60 миллионов.
— Верно. Но я смирюсь с ней. А вот как тебе понравится 10 лет провести за решеткой? Сколько тебе сейчас? Кажется, 48? Интересно, как ты будешь выглядеть в 58?
Арчер прикусил губу.
— Ты можешь быть очень убедительной, Хельга, — признал он наконец, — я даже не думал. Если это игра, то ты прекрасная актриса. Другое дело, что меня этим не проймешь.
— Ну что ж, звони в банк. А я позвоню в полицию.
— Сделаем еще один шаг, Хельга, — сказал Арчер, глядя на кончик сигары. — Я уже говорил тебе, что без счета Германа я пропал. Я везде должен столько денег, что мне не выкрутиться. Я бы с удовольствием поехал в Штаты и начал там новую жизнь. Если я отдам тебе снимки, получу ли я достаточно денег, чтобы урегулировать мои дела здесь и открыть новую фирму в Штатах?
— Я тебе уже сказала, что не позволю себя шантажировать.
— За 250 тысяч долларов я отдал бы тебе снимки и негативы — ведь в один прекрасный день ты станешь обладательницей 60 миллионов! По-моему, это неплохая сделка.
Хельга отпила из стакана, затянулась сигаретой.
— Может, подскажешь, где мне взять эти деньги?
— В любом банке. Герману об этом не обязательно знать.
Она покачала головой.
— Ты ошибся, Джек, когда решил меня шантажировать. Лежа сегодня утром в постели, я раздумывала над своим будущим, и мне стало совершенно ясно, что я не могу больше выносить Германа. Мне нужна моя свобода и мои любовники. Конечно, я думала о деньгах… 60 миллионов — огромная сумма, особенно для меня. Я принялась обдумывать свое финансовое положение и, представь себе, была приятно поражена. Если Герман выставит меня на улицу, я буду не так уж и бедна.
Хельга с улыбкой взглянула на Арчера, надеясь, что ее слова звучат убедительно, и продолжала:
— Тебе ведь не все известно, Джек. В мой последний день рождения Герман подарил мне пакет акций, которые приносят ежегодно доход в десять тысяч долларов (ложь номер один). В прошлом году он купил дом в Кармеле на мое имя, где я смогу спокойно жить (ложь номер два). У меня есть драгоценности на сумму 250 тысяч долларов (это правда). Мне принадлежат четыре дорогие шубы (это тоже правда). У меня есть машина и моторная яхта (опять-таки правда). Если я обращу все это в деньги, у меня будет доход в 30 тысяч в год и дом (хорошо бы, если бы и это было правдой!). Итак, я пришла к решению, что смогу спокойно оставить Германа. Так что на твое предложение я отвечу «нет»!
Арчер некоторое время пристально смотрел на Хельгу, но она выдержала его взгляд не дрогнув.
— Ты не обманываешь, Хельга, это все правда?
— Да, — она допила коктейль и протянула ему стакан. — Сделай еще, Джек, нам обоим не помешает.
Он встал и подошел к бару.
— Послушай, Хельга, — заговорил он, смешивая коктейли. — Если все это серьезно, то я вынужден буду предпринять следующий шаг. Правда, мне не хотелось бы…
Его тон и выражение лица встревожили Хельгу.
— Какой шаг?
— Я буду вынужден продать эти снимки Герману.
— Ты думаешь, он их купит?
— Да, если узнает, что я намерен их обнародовать. На порнографические открытки сейчас большой спрос!
Хельга содрогнулась.
— Но за это ты можешь сесть в тюрьму.
— Вряд ли. Я все обдумал и решил, что Герман не станет обращаться в полицию, если в деле будет замешана его жена.
— Ты плохо знаешь Германа. Меня бы он выгнал, а тебя привлек бы к суду за шантаж и фабрикацию порнографии. Ты рискуешь двадцатью годами.
— Как говорили древние греки: кто не рискует, тот… — Джек развел руками. — Но я думаю, Герман заплатит. Вряд ли он захочет, чтобы его друзья любовались твоей наготой.
Громкий стук в холле прервал Арчера. Он испуганно вскочил, потом рассмеялся.
— Твой сутенер просится на свободу, — он усмехнулся и снова сел в кресло. — Бедный, оттуда ему не выбраться. Этот брус действительно неплохая идея, я уж знаю.
Встав, Хельга погасила сигарету. Ее мысли были в беспорядке. Она знала, что если срочно не найдет выхода, то окажется в ужасном положении: Герман, конечно же, купит эти снимки. Тогда Арчер получит свободу и деньги, а она потеряет все.
— У вас все в порядке, мэм? — крикнул Ларри из-за двери.
— Не обращай на него внимания, Хельга, — Арчер уселся поудобнее, вытянул ноги. — Садись. Что ты теперь скажешь?
Хельга глубоко вздохнула, сделала шаг к Арчеру и выплеснула содержимое своего бокала прямо ему в лицо. Потом выбежала в холл и ухватилась за брус. Он поддался, но все еще сдерживал дверь. Позади себя Хельга слышала тяжелые шаги и проклятья Арчера. Он уже выбрался в коридор. Хельга изо всех сил дернула брус, и он освободил дверь. В этот момент Арчер подбежал и ударил Хельгу. Она упала. В холл ворвался Ларри и обрушился на Арчера. Хельга с трудом поднялась на ноги. Она слышала прерывистое дыхание Ларри и стоны Джека. Когда колени Арчера подогнулись, Ларри отступил и нанес сокрушительный удар в подбородок. Хельга в ужасе закрыла глаза. Когда она снова открыла их, Джек лежал на спине, изо рта у него текла струйка крови, но он дышал.
— Хватит! — крикнула она. — Не надо больше.
Недовольно ворча, Ларри взял поверженного противника за ноги и поволок в подвал. Слышно было, как голова Арчера колотилась о ступеньки.
Хельга вернулась в гостиную и рухнула на софу. Так она просидела без движения, пока на ее плечо не опустилась рука Ларри.
— Все в порядке, мэм?
Она подняла глаза. Рядом стоял Ларри, лицо его было встревоженным.
— Да, все хорошо. — Она присмотрелась к нему. — Вам сильно досталось?
— Порядочно. Но это из-за моей собственной глупости. Сейчас я приготовлю вам чашку чая.
— Не надо. Арчер в сознании?
— Конечно. Кстати, я не ожидал от него подобной прыти. Он звонил в банк?
— Нет, мне удалось это предотвратить.
Он улыбнулся.
— Вы очень мужественная женщина, мэм. Я уже совсем было решил, что он зажал вас в клещи.
— Я тоже так думала.
Ларри приободрился.
— От всех этих волнений у меня разыгрался зверский аппетит! Вам тоже не помешало бы…
— Нет, спасибо. Я лучше лягу.
На его лице опять промелькнула озабоченность.
— Вам плохо?
