– Напомни, пожалуйста.
– Хорошо, – кивнул он и спросил. – Чем раньше, в те времена, был храм? Охраняемым местом за крепостными стенами. Люди там встречались, общались, совершали сделки купли-продажи. И конечно же, молились Богу. Было принято после удачного завершения бизнеса внести свою лепту на развитие храма. А как же иначе? – Денис улыбнулся. Он так ярко описывал мне ту патриархальную жизнь, что я словно бы воочию увидела пыльных путников, входящих в храмовые ворота, менял в полосатых халатах, услышала гортанные крики спорящих… – И тут, представь себе, Валерия, в этот обычный мирок со своими законами и принципами, врывается кучка хулиганов. Во главе их молодой человек с фанатичным блеском в глазах и растрепанными волосами. Они начинают громить торговцев. Как ты это назовешь? И что должны были подумать люди, сидящие там и занимающиеся своим делом?
– Но ведь это же храм, – попыталась возразить я ему. – Там нужно думать о великом, а не заниматься суетными поисками выгоды.
– Это сейчас такими стали храмы. А во времена Христа отношение к Богу было другое. Бог был грозной силой природы, но и в то же время некиим, я бы так выразился, родственником, членом семьи. К нему можно было обратиться за помощью, посоветоваться, и все это «не отходя от кассы», то есть не отрываясь от насущных дел и потребностей. А он гоняет людей, привычных к тому, чем они занимались годами. Но я думаю, проблема была не в этом…
– А в чем же?
– В той книге, о которой я тебе говорил, была подробная карта Иерусалима времен Христа. Там Храм вплотную примыкал к стене, за которой находились римские казармы. И Иисус, зная это, стал разгонять торговцев, чтобы они устроили бунт. А римлянам ведь много не надо… Увидели толпу взбешенных варваров, кто знает, что они там замышляют? Может что-либо против Великого Рима.
– И они схватили Иисуса, как бунтовщика!
– Как разбойника, Лерочка, как разбойника. В те времена разбойником называли не грабителя с большой дороги, а именно бунтовщика, идущего против законной власти. Иисус был зелотом, оппортунистом, хотел поднять восстание против римского владычества в Иудее, но ему попались не те люди… Они испугались и не пошли за ним.
– Да… – вздохнула я. – Жаль, что так получилось. А потом стали строить пышные храмы во славу того, кого предали.
– Ну не всегда пышные. Такие храмы строились намного позже, в византийские времена. А в первые три века нашей эры христиане не имели ни храмов, ни официального разрешения на свою религию. Молились в катакомбах.
– Смотри, Денис, вот как раз цитата об этом, – я прочитала с экрана. Пророк хотел, чтобы харамиты вернулись к простоте и безыскусности первых церквей во славу Господа. Иисусу не нужно украшательство. Ведь после распятия темные силы – телесный облик пророка – исчезли, остались светлые воплощение Святого Духа.
– Интересно… – сказала я вслух, а про себя подумала, что хорошо бы спросить Барбару, кем ей приходится пророк Бенджамен.
* * *
На следующее утро позвонил Иннокентий Райс:
– Валерия, дорогая, доброе утро!
– Здравствуйте, доктор!
– Спасибо вам за хлопоты, Лика понемногу приходит в себя.
– Очень этому рада.
Иннокентий замялся. Видимо он что-то хотел мне сказать, но не мог набраться смелости. Решив ему помочь, я спросила:
– Может я могу вам еще помочь в чем-нибудь?
– Да-да, разумеется, вы позволите заскочить к вам на работу?
– Хорошо, давайте в одиннадцать.
– Буду, – он повесил трубку.
Что-то чует мое сердце, неспроста добрый доктор Райс зачастил ко мне. Интересно, он женат? Ах, да… Вспомнила. При очередном нашем визите рассказывал. Она у него повар. Тогда я – абсолютно неконкурентоспособна! Нечего даже надеяться. Я расхохоталась и стала собираться на работу.
У входа в кабинет меня остановила старушка по имени Генриетта. Она подрабатывала немного к пенсии тем, что распространяла билеты на концерты заезжих гастролеров и однодневные путевки по туристическим маршрутам Израиля.
– Валерия, милочка, как хорошо, что я вас встретила! У меня есть кое-что новенькое, специально для вас.
Так Генриетта начинала разговор с любым потенциальным клиентом.
– Ну давайте, что там у вас, – я понимала, что лучше всего ее выслушать, чем отбрить сразу. Может что-то дельное и предложит…
– Вот смотрите, – зачастила она, выкладывая мне на стол кучу разноцветных программок: Лаймочка приехала, во Дворце Культуры будет выступать. Вы были в новом Дворце Культуры? Нет? Надо, надо, – она покачала головой, но тут же спохватилась. – Или на Ленком… Пойдете на Ленком? Будет подвозка в Тель-Авив, только четыре спектакля. «Варвар и еретик». Пойдете?
– Пока не хочу, Генриетта, спасибо…
– А на экскурсию? Поедете? Прекрасные экскурсии от бюро Марины Гольдман. Вот, совсем свеженькая, гора Хермон, снег, лыжи. Берите, пока эту гору у нас сирийцы не отобрали.
Меня спас Иннокентий, открывший в эту минуту дверь. Неугомонная Генриетта тут же переключилась на него.
– А вам, молодой человек, не надо на гору Хермон? Лыжи в Израиле – это такая экзотика!
– Спасибо, уважаемая, ни на Хермон, ни на Монхер пока не надо. Постойте… У вас есть христианские экскурсии?
– Ну конечно! – обрадовалась она. – Полный набор. Хотите в монастыри Иудейской пустыни? Или в Иерусалим Булгакова? У Мариночки есть все, что душе угодно.
– Подождите, пожалуйста за дверью, – Иннокентий вежливо взял Генриетту под локоток и подвел к выходу. – Мне нужно поговорить с переводчиком, а потом я к вам обращусь. Хорошо?
– Жду! – кивнула она и закрыла за собой дверь.
– Уф-ф… – я откинулась на спинку вертящегося кресла и закрыла глаза. – Эта Генриетта такая прилипчивая. Спасибо, что оторвали ее от меня.
– Не совсем, Валерия, не совсем…
– Что значит не совсем? – я выпрямилась в кресле. – Не понимаю.
– Вы такая красивая, – вдруг сказал доктор Райс. – Это у вас настоящие кудри или вы делаете завивку?
– Спасибо, – среагировала я на комплимент и не удержавшись, добавила. Вы еще спросите, я их крашу в черный цвет или они на самом деле такие?
– Нет, я вижу, что все натуральное, – улыбнулся он и потер свою шишковатую голову.
– Так вы пришли, чтобы говорить мне комплименты или еще за чем-либо?
– Валерия, я буду с вами откровенен, дело снова касается моей сестры.
– Что на этот раз?
– Она стремится на Север, в Галилею. Говорит, что получила письмо от Илюши, он ей приказывает ехать туда, где жил Иисус и поклониться святым местам.
– Ну и что? – пожала я плечами. – Пусть едет.
– Я не хочу пускать ее одну. Вы не знаете, Лика в детстве страдала эпилептическими припадками и если с ней что-то случится в дороге, ответственность будет на мне. А я работаю, у меня все расписано. Прошу вас, соглашайтесь. Я куплю вам путевку на три дня, погуляете, посмотрите интересные места. Ночевать будете в хороших гостиницах.
– Приглядеть за Анжеликой?.. А если она не согласится?
– Согласится, я беру это на себя. И оплачу вам эти три дня, как рабочие. Ну что?
– Дайте подумать… – все было так неожиданно, что я просто не знала, соглашаться мне или нет. В конце концов, отправлю Дарью снова к Элеоноре. Мать Дениса всегда соглашается присмотреть за ней, а сама погуляю в свое удовольствие! Почему бы и нет? И еще деньги заработаю.
И я согласилась.
– Вот и чудненько! – обрадовался Райс. – Генриэтта, вы еще здесь?
– Ну конечно, – круглая как шарик распространительница влетела в кабинет, словно стояла за дверью.
– Дайте мне две путевки в христианскую Галилею, – распорядился Иннокентий.
– Сейчас, сейчас, хорошие путевки, полупансион, три дня, две ночи, автобус за вами приедет в восемь утра. Подпишитесь вот здесь, – она протянула доктору квитанцию, на которой стояла довольно внушительная сумма, – желаю вам, дорогие мои, приятно съездить и отдохнуть.
– Поедут вот эта дама и моя сестра, туристка из России, – ответил Иннокентий, развеивая догадки Генриетты.
– А-а… – протянула она, – ну, ничего, номер хороший, две кровати, полупансион.
– Вы это уже говорили, – заметила я.
– Да, говорила, – она подхватила свои бумаги, чек, выписанный Иннокентием и оставила нас, довольная совершенной сделкой.
– Ну, Валерия, желаю вам хорошо провести время, – улыбнулся доктор. Марина Гольдман – это фирма, останетесь довольны. А Лику я подвезу прямо к автобусу. Всего наилучшего, до завтра.
* * *
Компания в автобусе собралась довольно пестрая. Из Ашкелона были не только мы с Анжеликой. Внутри уже сидели пара с ребенком и три пенсионерки, по внешнему виду отставные учительницы. Когда мы уже собрались выезжать с центральной автобусной станции, к нашему автобусу подбежал усатый господин в каскетке, обвешенный фотоаппаратами, и уселся позади пары. По дороге подхватили компанию русскоязычных американцев, гостивших в Тель-Авиве, и, не останавливаясь, помчались в Назарет осматривать храм Благовещения. Наша гид забрасывала нас сведениями по истории и географии Израиля, но основной темы экскурсии не касалась. Видимо, дожидалась Назарета.
