— Знаешь, по отношению к центру слово «думать» кажется совершенно неуместным.
— Прошло шесть лет, Рей. И что в итоге? Если мы провалим расследование, Мейсон воспользуется подходящим случаем, выставит нас перед всеми дураками, не способными решать серьезные вопросы, и объединит с Мэйфером!
— Тогда постараемся не ударить лицом в грязь, босс! Не забывай, у тебя ведь есть я и целая дюжина полицейских, а вместе мы — сила! В конце концов, есть еще и Спир!
— И не говори! — Хейзел вышла из машины. — Ты домой?
— Ну, когда-нибудь я туда доберусь.
— Понятно. Спасибо, что поддержал в трудную минуту, — поблагодарила Микаллеф.
Она проводила взглядом его машину. Грин направился на юг по Мейн-стрит в сторону гостиницы «Килмартин инн» и ипподрома, хотя дом его находится в северной части города.
Войдя в офис, Хейзел позвонила оператору связи и спросила, как обойти прямой звонок и попасть прямо на голосовую почту абонента. Получив нужные сведения, набрала номер Сазерленда и оставила сообщение: «Привет, Горд! Очень жаль, что не застала тебя на месте. В любом случае слушай! Я сделаю официальное заявление в участке в девять утра в понедельник. Там и встретимся!» Хейзел отсоединилась, ухмыльнувшись в безмолвствующую трубку.
14 ноября, суббота, 06:10
Из округа Вестмьюир Саймон направился дальше на восток через Ренфру и к восходу солнца почти добрался до границы Онтарио с Квебеком. Оставалось проехать каких-нибудь пятьдесят километров. Путешественник отметил, что встреченные по дороге города ничем не отличаются от тех, что он видел в западных провинциях Канады, Британской Колумбии и Альберте. Небольшие поселки, словно нанизанные на ниточку бусинки, разбросаны вдоль шоссе через каждые пятнадцать — двадцать километров. Это расстояние, равное одному конному переходу, в старину гарантировало ночлег под крышей и пишу для усталого путника и его лошади. Поселения обычно так малы, что в некоторых из всех достопримечательностей только и есть что церквушка, магазинчик да почтовое отделение Викторианской эпохи. Впрочем, самой почты давно нет и в помине, а на ее месте открыта пивная, гостиница, антикварный магазин или придорожное кафе, как в Хамбер-Коттедже, к которому Саймона вынудили свернуть голод и усталость — ведь он проехал без остановки три часа.
До глубокой ночи Саймон оставался с миссис Чандлер, совершал священные ритуалы, а потом на всякий случай обошел дом, уничтожая следы своего пребывания. К двум часам, завершив священнодействия с Делией, он причесал ее, сел рядом на диван и сфотографировал. После чего, поблагодарив пожилую леди, Саймон благословил ее и отправился в дорогу. Субботу, тринадцатое ноября, он провел в придорожном лесу, посвятив все время молитвам и отдыху. В три часа ночи Саймон вновь сел за руль и продолжил путь на восток. Уже в пять утра он свернул на проселочную дорогу и в кромешной темноте объехал Оттаву с южной стороны. Час спустя предрассветный сумрак прорезали первые лучи солнца и озарили несколько домов, выстроившихся вдоль автострады номер 35. Именно здесь, в небольшом селении Хамбер-Коттедж, Саймон и решил позавтракать.
Он постучал в закрытую дверь кафе, и ему открыла миловидная женщина лет тридцати пяти.
— Ранняя пташка? — улыбнулась она.
— Просто проезжал мимо.
— Кофе пока нет. Но вы заходите!
Саймон попросил не варить кофе специально для него, добавив, что он вообще не пьет этот крепкий напиток, а вот если хозяйка будет так любезна и принесет кипяток, он сам приготовит утренний чай. Женщина принесла небольшой чайник для заварки, весь в пятнах накипи, скопившейся за долгие годы из-за жесткой воды. Саймон положил в чайник щепотку серых листочков, залил кипятком и, дождавшись, когда настой будет готов, налил в чашку.
— Заморские штучки? — поинтересовалась хозяйка. — У моей кузины чайный магазинчик в Коттингеме, всего в двадцати километрах отсюда. Вам бы к ней заехать.
— Я сам выращиваю нужные травы, — откликнулся он. — Это дамиана, тонизирующее растение. А у вас есть фрукты? — спросил Саймон, отхлебывая содержимое чашки.
— Могу принести домашний сыр с ягодами. Вот и позавтракаете.
— Если вас не затруднит, мисс, принесите только ягоды. Больше ничего не надо.
Она добродушно пожала плечами и повернулась к стойке.
— Да мне не трудно, уважаемый, вот только вид у вас такой, что не мешало бы хорошенько подкрепиться.
— Спасибо за заботу, но для сытного завтрака еще рановато, — объяснил Саймон. — Да, и включите кипяток в счет, пожалуйста.
— Кипяток у нас за счет заведения, — последовал ответ.
Хозяйка ушла на кухню и стала собирать для него завтрак.
Саймон надеялся, что она принесет неочищенную клубнику. В чашелистиках и листьях ягод есть вяжущие вещества, полезные для больного кишечника. Впрочем, человек, поедающий предназначенные для компоста отходы, выглядел бы со стороны странно. «Все мы когда-нибудь станем удобрением, — улыбнулся Саймон своим мыслям, — и превратимся в тлен!»
Наконец хозяйка принесла ягоды: черную смородину, малину и — увы! — очищенную клубнику. К паре кусочков дыни, также поданных к завтраку, Саймон даже не притронулся. Дыня быстро разлагается, и желудку от нее нет никакой пользы. По той же причине он не пил и спиртные напитки.
— Хотите что-нибудь еще? — спросила хозяйка, стоя возле стола и рассматривая раннего посетителя с явной симпатией.
— Спасибо, пока хватит.
— Вы, наверное, доктор? — предположила она, склонив голову набок. — Смотрю на вас — все повадки как у настоящего врача!
— И как, по-вашему, выглядит настоящий врач?
— Немного устал, спасая людям жизнь! — Хозяйка рассмеялась своему предположению. — Доктор, вы что, правда ночь напролет занимались спасением людей?
«А ты очаровательна, милочка, такая славная и добродушная, да вот только слишком молодая!» — подумал Саймон, а вслух сказал:
— Горячо! Погладьте себя по головке за правильную догадку — я действительно врач.
— Что же вы лечите?
Саймон раздавил зубами смородинку и сразу же почувствовал разочарование: ягода оказалась безвкусной, без присущей ей резкости.
Вообще-то я не обычный дипломированный врач, каким вы меня, вероятно, вообразили. Людей вроде меня называют знахарями; впрочем, я даже больше чем знахарь, потому что исцеляю не только тела, но и души.
— О-хо-хо, — вздохнула с пониманием хозяйка, — травами, значит, лечите.
— И травами, и многими другими средствами, — согласился он.
— И что, помогает?
— Как правило, да. Если больной не упустил момент и обратился за помощью не слишком поздно. — Саймон заметил, что последняя фраза задела ее за живое. Она оперлась рукой о спинку стула, стоящего напротив него, и устремила отрешенный взгляд в окно, на пустое шоссе. — Я, кажется, вас расстроил?
— Нет-нет, не обращайте внимания. Просто грустно думать, что для кого-то наступает момент, когда становится «слишком поздно». — Она нерешительно погладила спинку стула, будто перед ней сидела любимая кошка, и призналась: — У меня есть племянница — так сейчас ее не выпускают из дома из-за постоянных приступов. Все тело вдруг цепенеет, она теряет сознание и падает замертво.
— Действительно, серьезные симптомы. — Саймон добавил в чашку кипятку, с трудом сдерживая переполняющее душу ликование. Все идет своим чередом. К нему снова обращаются страждущие и жаждущие исцеления. Они молят о помощи! — А врачи ее осматривали? — спросил он вслух.
— Господи, кого тут только не было!
— Вы не принесете еще чашечку, мисс?..
— Меня зовут Грейс Макдоналд.
— Хочу угостить вас травяным чаем, а заодно поговорим о вашей племяннице, хорошо?
Мисс Макдоналд хотела было возразить, что невежливо обременять своими семейными делами посетителя, да еще в шесть утра, но он проявил настойчивость. Грейс принесла из-за стойки еще одну чашку, в которую Саймон положил листочек дамианы и залил кипятком.
— По вкусу напоминает ромашку, — определила Грейс.
— Да, действительно, похоже на ромашку, — согласился Саймон. — А теперь расскажите про девочку.
Часы еще не пробили и семи утра, когда Грейс позвонила сестре Терри и сообщила, что приведет одного человека, который осмотрит девочку. На другом конце провода Терри только горестно вздохнула в ответ:
— Роуз наконец-то уснула, впервые за долгое время…
Но Грейс не отступала — мол, к ней в кафе пришел необычный посетитель, которому остальные доктора и в подметки не годятся.
— Он меня таким чаем напоил, я до сих пор чувствую себя суперженщиной! Ты обязательно должна с ним встретиться — это настоящий целитель!
В голосе Терри слышались усталость и изнеможение. Припадки у Роуз случались каждый час, ни с того ни с сего. Бедная девочка начинала кричать во сне и биться в судорогах. Потом падала на пол или забиралась в угол с перекошенным от ужаса лицом. Там ее обычно и находилась мать. Можно подумать, в доме появился беспомощный младенец, одержимый злым бесом.
