* 8 *
Фицбраун нашел Маллета у входа в лабиринт. Они устроились на скамейке так, чтобы иметь хороший обзор и чтобы никто не мог их подслушать. Маллет велел санитарам и экспертам покинуть поместье через юго-западный выход - он не хотел, чтобы они проходили мимо дома или встретились на своем пути с кем-нибудь из домочадцев. К тому же выходу он отправил машины.
Рассказав о собственных находках, Маллет выслушал Фицбрауна.
- Вы хорошо поработали,- заключил он,- лучше, чем я. Я нашел всего лишь углубление в земле, вы же обнаружили целое змеиное гнездо.
- Чувствую, если копнуть поглубже, вскроется еще больше,- заметил Фицбраун.
- Да. Так всегда бывает. Итак, что мы имеем? Хатли сам напрашивался на неприятности. Он провоцировал враждебность во всех, с кем сталкивался, особенно в близких. У его жены был повод ненавидеть его, но она не убивала она умерла. Из двух дочерей одна выигрывала от его смерти, а другая ненавидела его. Из двух гостей у Баттеруорта были веские причины ненавидеть его - за то, что он вмешивался в его семейную жизнь.
- Но это в прошлом. Сейчас Баттеруорт не выглядит кровожадным мстителем.
- Это нельзя определить по внешности,- возразил Маллет.- Вам должно быть известно, что круглое лицо и дружелюбное поведение не всегда свидетельствуют о безвредном характере.
- Я не заметил у него дружелюбного поведения,- сказал Фицбраун.- Когда я увидел его, он ссорился со своей женой.
- Хорошо, тогда круглое лицо не всегда исключает наличие в характере жестоких и даже преступных склонностей. Судя по тому, что вы мне рассказали, его жена изо всех сил пытается защитить его. Она что-то скрывает, возможно, то, что она увидела или услышала.
- Значит, вы настроены против Бена.
- Вовсе нет,- раздраженно возразил Маллет.- У меня нет улик ни против Бена, ни против кого-либо другого. Я хотел бы узнать побольше, прежде чем занимать четкую позицию.- Он встал.- А сейчас мне нужно ехать в Чод, чтобы поговорить с поверенными Хатли о его завещании, дать ход следствию и прочее.
- Я тоже должен вернуться к работе.
- Мне нужно, чтобы вы остались здесь и позадавали вопросы,- заявил Маллет.- У вас это хорошо получается, лучше, чем у меня.
- Не представляю, под каким предлогом я мог бы остаться. Они все знают, что я просто полицейская ищейка.
- Неужели не можете придумать что-нибудь?
- Нет, не могу.
- Возвращайтесь в дом. Наверняка встретите кого-нибудь. Заведите разговор. Если никого не найдете, поговорите со слугами.
Фицбраун хотел было отказаться, но увидел, что к ним направляется слуга. Несмотря на то что старик двигался медленно, было ясно, что он очень спешит.
Подойдя к суперинтенданту, он отдал ему письмо.
Маллет прочитал надпись на конверте.
- Это вам,- с улыбкой сказал он.
Писала женщина, о чем свидетельствовали почерк и конверт. Фицбраун разорвал конверт и прочитал:
Дорогой доктор, не могли бы Вы уделить мне минутку, прежде чем уйдете? Я должна проконсультироваться с Вами по очень важному для меня вопросу дело касается медицины. Простите меня за то, что прошу Вас о неформальном визите, но я так несчастна и встревожена, что не могу ждать. Возможно, если вы зайдете ко мне, мы могли бы условиться о встрече, однако я думаю, что лучше дать Вам предварительные пояснения. Я буду ждать Вас в кабинете или, если он окажется занят, в библиотеке.
Приношу свои извинения,
Искренне Ваша
Люси Лэнсон.
Фицбраун передал записку Маллету.
- Что ей могло понадобиться от меня?- проговорил он.
Он был немного разочарован тем, что письмо написала не Алитея. В качестве адреса было указано поместье, но бумагу леди Лэнсон, очевидно, взяла в доме с письменного стола или из ящика с письменными принадлежностями.
- Скажите леди Лэнсон,- обратился он к ожидавшему слуге,- что я к ее услугам и буду через пять-десять минут.
- Вот вам и предлог,- воскликнул Маллет, когда старик ушел.Воспользуйтесь этой возможностью по-максимуму. Вечером приглашаю вас на ужин. Я предупрежу жену, что вы придете.
Маллет направился к юго-западным воротам, для чего следовало обойти лабиринт.
Фицбраун пытался убедить себя в том, что его тревожит нарушение распорядка дня, однако на самом деле его отнюдь не огорчала необходимость остаться в поместье. Он медленно пошел к дому.
Когда доктор проходил через розовый сад, Сары уже не было на скамейке. На всем пути он никого не встретил.
* 9 *
Фицбраун нашел леди Лэнсон в библиотеке.
Французское окно выходило на север, поэтому в помещении не хватало света. Когда глаза доктора привыкли к полумраку, он разглядел леди Лэнсон в самом темном углу. Она сидела в кожаном кресле. По лицу было видно, что она плакала.
Леди Лэнсон оказалась красивой блондинкой плотного телосложения. При виде доктора она устремилась к нему навстречу.
- Какой вы молодец!- воскликнула она.- Простите меня за то, что трачу ваше драгоценное время, но...
- В чем дело?- резко осведомился доктор, которого всегда раздражали люди, заранее извинявшиеся за то, что они собирались сделать.
Глаза леди Лэнсон наполнились слезами.
- Дело касается не меня,- ответила она,- а моего сына. Если бы дело касалось меня, я позвонила бы вам и попросила о встрече, но Хорик никогда не согласится на это. Его тошнит от докторов. Его таскают по специалистам с самого детства, и...
- Что я могу сделать там, где не справился специалист?- спросил Фицбраун.- Я всего лишь терапевт.
- О, но все говорят, что вы замечательный врач!
- Мадам, я не замечательный. Ни один врач не способен на чудо. Сожалею, если вас что-то тревожит, но я ничем не могу помочь.- Он повернулся к двери.
- Вы же еще не знаете, в чем его проблема.
- Это очевидно,- возразил Фицбраун.- Вас беспокоит его чрезмерный рост. Ни я, ни кто-либо другой не может это изменить. Это особенности развития его скелета.
- Какой вы умный!- восхитилась леди Лэнсон.- Вы слово в слово повторили то, что сказал мне доктор Стивенсон. Вы знакомы с ним? Он специалист с Харли-стрит {Харли-стрит - улица в Лондоне, где находятся приемные ведущих частных врачей-консультантов}.
- Тогда вам придется принять его заключение.
- Но доктор...- Она опять начала плакать.
- Да?
- Это опасно?
- Не думаю,- ответил Фицбраун.- если он будет соблюдать осторожность. Кстати, это касается всех нас, не так ли? С большим костяком справлять сложнее, чем с маленьким, но мы, к сожалению, не в состоянии дать ему другой скелет из более прочного, чем кости, материала. Сколько ему лет?
- В марте исполнилось двадцать четыре.
- Значит, расти он больше не будет.
- А мне кажется,- проговорила леди Лэнсон,- что он все еще растет. Хотя допускаю, это все мое воображение. В четырнадцать он вытянулся выше шести футов. Мы - мой муж был еще жив - очень встревожились и обратились к специалистам. Один врач сказал, что ему нельзя заниматься спортом: прыгать и все такое прочее. Поэтому мы запретили ему играть, и какое-то время нам казалось, что он остановился в росте. Потом, в тысяча девятьсот сорок восьмом году, умер его отец. Очевидно, шок был очень сильным, и Хорик снова начал расти. Нынешнего роста он достиг в семнадцать. Я пыталась освободить его от военной службы, но это не помогло, хотя они разрешали ему жить дома и приписали к самому пассивному подразделению - образовательному. Потом три года он провел в Норвегии, занимаясь нашим бизнесом. Когда он вернулся в прошлом году, я ужаснулась: он вырос на четыре или пять дюймов! Я выяснила, что он занимался всеми опасными видами спорта: лыжами, альпинизмом, охотой и так далее. Он скрывал это от меня. Я заставила его показаться врачам - наш местный врач ничего не смог сделать.
- Какой у него рост?
- Шесть футов и восемь дюймов,- всхлипнув, ответила леди Лэнсон.- После возвращения домой он вырос еще на дюйм. Когда же это закончится?
- Полагаю, уже закончилось,- попытался успокоить ее Фицбраун.Человеческий скелет не может расти до бесконечности. После определенного предела наступает коллапс. Поэтому,- продолжал он, позабыв о своей собеседнице,- более крупные животные вымерли: скелет не выдерживал такой нагрузки. Самое крупное из выживших млекопитающих, слон - предел роста для четвероногого. Отсюда и его толстые ноги. Естественно, с морскими обитателями ситуация иная: кит, поддерживаемый водой, может вырасти больше слона.
Леди Лэнсон прервала доктора новым приступом рыданий.
- Тогда я хочу, чтобы вы встретились с ним,- сквозь слезы проговорила она,- и предупредили его. Запретите ему появляться здесь.
- А какое отношение это имеет к его росту?- удивился Фицбраун.
- Большинство специалистов, у которых мы консультировались, утверждали, что ему нельзя возбуждаться.
Кажется, его чрезмерный рост связан с какой-то железой, а все железы работают вместе. Я не разбираюсь в этом, но знаю одно: Хорику нельзя находиться здесь.
