кроме того, он повел себя невежливо. Однако голова у него болела не от этого.
Альф Матссон приехал в Будапешт двадцать второго июля. Его видел персонал паспортного контроля. В такси он поехал в гостиницу «Ифьюшаг» и переночевал там. В бюро регистрации кто-нибудь должен был видеть его и разговаривать с ним. Двадцать третьего июля, утром, он переехал – снова на такси – в гостиницу «Дунай» и провел здесь всего полчаса. Около десяти часов утра он ушел. Персонал в бюро регистрации обратил на него внимание.
Выходит, что с этого момента с Альфом Матссоном никто не разговаривал и не видел его. Он оставил после себя единственный след. Ключ от гостиничного номера, который, по словам Слуки, нашли на ступеньках у входа в управление полиции.
Если Фрёбе и Радебергер говорят правду, он не явился на встречу в Уйпеште, и в таком случае его не могли ни похитить, ни убить.
Следовательно, Альф Матссон просто-напросто испарился, неизвестно каким образом.
Мартин Бек располагал ничтожным количеством материала, однако это было единственное, с чем можно было работать.
На венгерской территории в контакт с Матссоном вступило как минимум пять человек, которых можно считать свидетелями.
Сотрудник паспортного контроля, два таксиста и два портье.
Если с ним произошло что-то неожиданное, например, если кто-то напал на него или похитил, если он внезапно потерял рассудок или погиб в результате какого-то несчастного случая, свидетельские показания ничего не стоят. Однако если он каким-то образом исчез по своей доброй воле, кто-то из этих пяти человек мог заметить, как он выглядел или как вел себя, какие-нибудь подробности, которые могли бы оказаться важными для разрешения этой проблемы.
Мартин Бек уже разговаривал с двумя из этих пяти гипотетических свидетелей. Однако из-за языковых трудностей он не был уверен, удалось ли ему на самом деле узнать у них все, что ему было нужно. Двух таксистов и сотрудника паспортного контроля он не нашел, а если бы даже и нашел, все равно не смог бы с ними объясниться.
Единственным существенным материалом, находящимся в распоряжении Мартина Бека, были багаж Матссона и его паспорт. Ни то ни другое почти ни о чем не говорили.
Таков был итог дела Альфа Матссона. В высшей степени удручающий, поскольку доказывал, вне всяких сомнений, что Мартин Бек, если говорить о разрешении данной проблемы, явно оказался в затруднительном положении. Если к исчезновению Матссона действительно причастна шайка контрабандистов – едва ли это не так, – рано или поздно Слука все объяснит. Сам Мартин Бек может оказать максимальную помощь венгерской полиции, если вернется домой, подключит к работе над этим делом специалистов из отдела по борьбе с наркотиками и попытается расследовать шведскую сторону этого запутанного дела.
Мартин Бек принял решение, и в результате этого решения состоялись два телефонных разговора.
Сначала со строго одетым молодым человеком из посольства.
– Вам удалось его разыскать?
– Нет.
– Значит, другими словами, ничего нового?
– Матссон занимался контрабандой наркотиков. Его разыскивает венгерская полиция. Нам нужно объявить розыск через Интерпол.
– Это очень неприятно.
– Да.
– И что же из этого следует для вас?
– Я возвращаюсь домой. Завтра же, если это удастся устроить. Это единственное, в чем я хотел бы попросить вашей помощи.
– Это будет нелегко, но сделаю все, что в моих силах.
– Буду вам весьма признателен. Для меня это очень важно.
– Я позвоню вам завтра утром.
– Спасибо.
– До свидания. Надеюсь, что вы, по крайней мере, хорошо провели здесь эти несколько дней.
– Да, очень хорошо. До свидания.
Потом он позвонил Слуке. Тот был на месте, в управлении полиции.
– Завтра я возвращаюсь в Швецию.
– Ага. Счастливого пути.
– Результаты нашего расследования вы получите, как только они окажутся в моем распоряжении.
– Вы тоже. Матссона мы еще не нашли.
– Вас это удивляет?
– Весьма. Скажу вам откровенно, такого дела у меня еще не было. Но мы его найдем, нам для этого не понадобится много времени.
– Кемпинги вы уже проверили?
– Сейчас я как раз над этим работаю. Время не ждет. Кстати, Фрёбе пытался совершить самоубийство.
– Чем это кончилось?
– Естественно, ему это не удалось. Он бросился головой на стенку. Набил себе шишку. Я разрешил перевести его в психиатрическое отделение. Врачи говорят, что у него маниакально-депрессивный психоз. Не знаю, может, стоит отправить туда вслед за ним и эту девушку.
– А Радебергер?
– Этот хорошо держится. Спросил, есть ли в тюрьме гимнастический зал. Есть.
– Я хотел попросить вас кое о чем.
– Пожалуйста.
– Мы знаем, что Матссон разговаривал в Будапеште с вечера пятницы до субботнего утра с пятью людьми.
– Два портье и два таксиста. Откуда вы взяли пятого?
– Паспортный контроль.
– Мое единственное оправдание в том, что я тридцать шесть часов не был дома. Вы хотите, чтобы его допросили?
– Окажите мне такую любезность. Пусть расскажет все, что помнит. Что Матссон говорил, как вел себя, во что был одет.
– Понятно.
– Вы сможете перевести это на немецкий или английский язык и отправить авиапочтой в Швецию?
– Телетайпом будет быстрее. Может, мы успеем еще до вашего отъезда.
– Вряд ли. Я уеду около одиннадцати.
– Наша быстрота уже вошла в поговорку. Год назад на «Непштадионе» [88] один карманник украл сумочку у жены министра торговли. Она села в такси и поехала сюда заявить о краже. А когда приехала, получила свою сумочку у дежурного. Такая уж у нас работа. Ну, поглядим.
– Большое спасибо. До свидания.
– До свидания. Жаль, что у нас не было возможности поговорить также немножечко неформально.
Мартин Бек минуту размышлял. Потом заказал Стокгольм. Его соединили через десять минут.
– Леннарт куда-то уехал, – сказала фру Кольберг. – Как обычно, не сообщил куда. Служебная командировка, вернусь в воскресенье, веди себя хорошо. Он уехал на автомобиле. Быть замужем за полицейским – это вам не шутка.
Он позвонил Меландеру. На этот раз ему пришлось ждать всего лишь пять минут.
– Привет. Я помешал?
– Я только что лег в постель.
Меландер был знаменит тем, что обладал феноменальной памятью, спал ежедневно по десять часов и имел странную привычку оказываться в любое время дня в туалете.
– Ты тоже занимаешься делом Альфа Матссона?
– Да, конечно.
– Попытайся выяснить, что он делал в тот вечер, когда уехал. Подробно. Как вел себя, что говорил, во что был одет.
– Прямо сейчас?
– Можно завтра.
– Хорошо.
– Ну, пока.
– Пока.
Мартин Бек положил трубку. Потом взял авторучку и бумагу и пошел вниз.
Багаж Альфа Матссона по-прежнему находился в канцелярии за стойкой портье.
Мартин Бек взял пишущую машинку, открыл чемоданчик, вставил в машинку лист бумаги и напечатал:
