лучше – все халяльные магазины по пути в Париж. Опросите всех. Татьяна снова поговорит с девушкой из агентства по аренде недвижимости. Найдите о нем хоть что-то.
– ПО можно посадить на телефонную линию в этом районе, – предложила Людивина. – Проверим все звонки и сравним список с номерами, на которые мы вышли с начала расследования.
Марк кивнул.
Он был сух, резок. Авторитет и эффективность без намека на эмоции.
– Идем наружу, нет смысла загрязнять дом. Пришлите криминалистов, плевать на сохранение тайны. Пусть проверят каждый миллиметр. Если здесь остался хоть один отпечаток в трещине паркетной доски, я хочу его получить.
Жандармы и их коллеги остановились в мотеле у шоссе в десяти километрах от фермы. На парковке минивэны ГУВБ стояли среди фур. Двери комнат в конце коридора оставались открытыми, все переходили из номера в номер с телефоном около уха и блокнотом, обменивались обрывками информации, вносили ее в ноутбуки, сидя прямо на кроватях среди завернутых в пленку бутербродов для ужина.
Жандармерия отправила на ферму отряд ОНОВ для ночного наблюдения, просто на всякий случай. Никто всерьез не верил в то, что НТ вернется.
Обстановка в мотеле была рабочей, но мрачной. Настроение у всех было угнетенное. Казалось, что бы они ни сделали, все равно опоздают. НТ был слишком опытным. Он готовился загодя и не допустил ошибок – это сводило следователей с ума. Нельзя быть таким безупречным. Особенно учитывая непредсказуемость ситуации. Просто невозможно. Он словно какой-то сверхчеловек.
В течение дня Людивина и Сеньон собирали информацию. Ничего нового, помимо того, что они и так уже знали от девушки из агентства: обитатель фермы ездил на небольшой серой машине, скорее всего «пежо» – модель 207 или 208. Одна из самых распространенных во Франции. Про номер никто не мог сказать ничего конкретного.
Они держали связь с коллегами из ПО, но проверка телефонов пока не дала результатов.
Людивина заснула в половине первого ночи под стук клавиш ноутбука. Марк, сидя на кровати рядом с ней, все еще что-то писал.
На тонком матрасе спалось плохо; ночь была беспокойной. И слишком короткой.
Около пяти утра в дверь постучали, и Марк встал, чтобы открыть.
В проеме стояла осунувшаяся, растрепанная Татьяна с красными от усталости глазами. Она так и не сняла ботинки: явно еще не ложилась. Она предъявила Марку ноутбук. В коридоре мелькали тени. Все куда-то собирались.
– Ближайшая заправка, – сказала Татьяна, демонстрируя Марку снимок с камеры наблюдения. – Восемь дней назад. Вот серая машина, «Пежо-208», а вот наш террорист.
На экране показался высокий, худощавый мужчина в кепке, старающийся держаться спиной к камере.
– Ты уверена? – спросил Марк.
Все, что случится дальше, зависит от ответа Татьяны, вдруг поняла Людивина.
– Я провела там всю ночь, так что уже ни в чем не уверена. Но я проверила номер – он зарегистрирован на автомастерскую в районе Суассона, покупатель еще не оформил документы, а может, в систему внесли фальшивые данные, я пока не поняла. Я передала данные в Леваллуа, и мне только что перезвонила Доми. В понедельник утром в Сен-Дени водителю этой машины выписали штраф. У меня есть адрес.
Марк кивнул и повернулся к Людивине. Та уже успела выбраться из постели.
– На этот раз нам понадобится ГВНЖ.
Страна постепенно просыпалась.
Загорался свет в окнах. Появлялись силуэты на тротуарах, многие торопились. Выезжали с парковок машины, вливались в поток на шоссе, а тот с каждой минутой делался плотнее.
Электрички, автобусы, трамваи наводняли улицы. Офисные здания освещались квадрат за квадратом в туманном тетрисе современных стеклянных фасадов. Каждый заступал на работу, становился крошечным винтиком в огромном механизме повседневности.
По улочке неподалеку от центра Сен-Дени прогуливались несколько мужчин и женщин. Пытаясь выглядеть как можно непринужденнее, они внимательно осматривали каждый угол, заходили в подъезды, аккуратно выбирали кого-то из прохожих и осторожно задавали вопросы о районе и его жителях, прежде всего о тех, кто поселился здесь недавно.
Марк, Джей Би, Фарид, Татьяна, Людивина и Сеньон собрались там же, где водителю автомобиля НТ был выписан штраф.
Фарид заговорил первым:
– Хозяйка булочной утверждает, что недавно в старой автомастерской, вон там, обосновалась группа молодых парней. Довольно замкнутых.
– И местный мне это подтвердил, – заметил Сеньон.
– И мне, – объявила Татьяна.
Марк повернулся к Людивине:
– Что с ГВНЖ?
– Едут по кольцевой.
– Поставь их у выездов из Парижа, пока мы не узнаем больше. Начнем сейчас же, дело срочное, мы должны понять, где террористы. Солнце встанет через полчаса, – возможно, они как раз молятся, если, конечно, они еще там. Джей Би, вызывай ГОР, мы заходим. Пусть ПСВР оцепит квартал.
Сотрудники группы оперативного реагирования ждали приказа в машинах, припаркованных в трех улицах от мастерской. ПСВР тоже предупредили – их машины стояли чуть дальше, чтобы не привлекать внимания.
Не прошло и четверти часа, как улицу перекрыли, в каждом подъезде стояло по полицейскому, а к железным воротам крошечного старого гаража, куда едва поместились бы две машины, двинулись с двух сторон колонны людей в черном.
В квартирах дома напротив, реквизированных в срочном порядке, заняли позиции снайперы, нацелив на серый домишко стволы и оптические прицелы.
Людивина, Марк и Сеньон, в тяжелых бронежилетах, двигались вдоль стен на почтительном расстоянии от одной из колонн. Джей Би и Фарид точно так же следовали за второй колонной.
На земле валялся навесной замок; цепь даже не обмотали вокруг столба, чтобы закрыть ворота, и она болталась. Оперативники дернули вверх раздвижную дверь и ворвались внутрь с криком:
– Полиция!
Лучи фонариков скрещивались в темноте мастерской, дула автоматов обследовали каждый угол. Быстрые шаги, взмахи рук, условные знаки пальцами, резкие броски вперед – и финальный крик, от которого все стихает, а напряжение резко падает:
– Пусто. Чисто. Выходим.
Марк, Людивина и Сеньон тут же вошли внутрь и обнаружили довольно заброшенное помещение. Верстаки почти пусты, лишь несколько инструментов беспорядочно валяются в компании оборудования покрупнее – шлифовальная машинка, болгарка… Гараж какое-то время не использовали по назначению, но недавно он явно ожил. У входа показались Джей Би и Фарид, Людивина их остановила:
– Не ходите здесь. – Она указала на длинный след от колес. – Все это может пригодиться.
На чердак, занимавший две трети от площади мастерской, вела приставная лестница. Людивина обнаружила наверху Марка: он кончиком пальца переворачивал брошенные в углу спальные мешки. Девушка сразу заметила пять молитвенных ковриков, разложенных рядом.
– Спальных мешков тоже пять? – спросила она.
– Да.
– Теперь мы хотя бы знаем, сколько их. Осталось идентифицировать всего
