двоих.
– Троих, – поправил Марк. – НТ тут не ночевал. Он параноик, он крайне осторожен, общался с ними только перед самой атакой. Пятеро парней, живших здесь, – это его ячейка. Абель, Муса, Ахмед и еще двое. НТ скрывался на ферме. Теперь он наверняка прячется в какой-нибудь дешевой гостинице неподалеку. Все случится очень и очень скоро…
– Нужно изучить следы шин на первом этаже, я могу срочно вызвать команду экспертов, – сообщила Людивина, вытаскивая телефон из кармана.
Едва она окончила разговор, как ее позвал Сеньон:
– Ты должна это увидеть!
Она обнаружила его внизу, на корточках перед грудой разбросанных инструментов. Он указал на механический пресс, стоящий на верстаке:
– Они недавно штамповали номерной знак, но не убрали матрицу с буквами и цифрами. Мы знаем номер их машины.
– Отлично! Я вызову Филиппа Николя, он привезет команду криминалистов и все здесь осмотрит.
– Наверху есть оружие?
– Нет.
– Черт. Значит, это не основное убежище.
– Но эту ночь они провели здесь. Там спальные мешки, упаковки от продуктов, пустые бутылки из-под воды.
– Если у таких ребят нет оружия, значит они взяли его с собой.
– Или у них специальный тайник, хотя я с трудом могу представить, что они не увешаны оружием на всякий случай…
От входа послышался голос Татьяны:
– Марк! Сюда, бегом!
У нее за спиной переминался с ноги на ногу старик с волосами настолько же белыми, насколько темной была его кожа. Одет он был в потрепанную куртку.
Марк скатился по лестнице вниз и бросился к выходу.
– Этот человек живет по соседству, – объяснила Татьяна. – Не могли бы вы повторить моему коллеге то, что рассказали мне?
Старик облизнул губы и заговорил с сильным акцентом:
– Жильцы уехали сегодня утром. Примерно за полчаса до вашего приезда. Я все видел в окно.
– Сколько их было?
– Кажется, пятеро.
– Они говорили, куда едут?
– Нет, но я бы все равно не услышал. Они были очень… сосредоточены. И спешили! Они не заперли дверь и вроде нервничали.
– Почему вы так думаете?
– Они выезжали так быстро, что помяли свою красивую машину.
Он развернулся и указал на угол соседнего дома, на калитку. На земле валялись осколки стекла. Марк щелкнул пальцами, требуя, чтобы их скорее собрали.
– Вы не могли бы описать машину? – настойчиво попросил он.
– Большая такая, красивая.
Спустя минуту офицеры ГУВБ уже знали, что из гаража выехал черный внедорожник, вроде немецкий, но это не точно.
Татьяна ушла вместе со стариком, и Марк повернулся к Людивине:
– Черт, всего каких-то полчаса.
– Они выехали вместе, не оставив личных вещей, – подвела итог девушка. – Я немедленно объявлю в розыск их номер. Может, это очередная ловушка, но вряд ли. Они нервничали, а их уровень подготовки сильно недотягивает до уровня НТ. Может, это наш шанс.
Марк покачал головой:
– У меня плохое предчувствие. Очень плохое. Все случится сегодня, Людивина.
Его темные глаза скользнули по ее лицу.
– Они уехали ради этого, – убежденно повторил он. – Они нанесут удар.
Расследования в области терроризма связаны с огромными массивами данных: каждый день их собирают непосредственно на местах, чтобы можно было эффективно обрабатывать. Такое количество зацепок появляется в результате работы сотрудников ГУВБ, и в первую очередь благодаря цифровой бдительности – прослушиванию телефонов, слежке в интернете, – а также более или менее добровольным показаниям обеспокоенных семей, образовательных учреждений, полицейских и жандармов, соседей, осведомителей, имамов, у которых вызывают подозрения некоторые верующие, а порой и журналистов. И конечно же, благодаря анонимным звонкам и письмам. Трудность состоит не в поиске данных, а в наличии сотрудников и ресурсов, чтобы все это изучить или хотя бы определить приоритеты.
А вот в конкретном деле собрать точные сведения о нужных людях куда сложнее. Круговая порука в неблагополучных пригородах, боязнь высказаться в рабочих кварталах, страх мести, намеренная ложь из сочувствия к подозреваемым или, реже, к их убеждениям: допросы не дают почти ничего, и человеческий фактор уходит на второй план, уступая место технологиям. В мире, который зависит от каналов связи и машин, сплелся со своим виртуальным двойником, технологии стали несравненным, вездесущим следователем, без которого никак.
Обнаруженные в гараже следы колес и осколки фары позволили быстро определить марку автомобиля. Проверка по базам данных производителей шин выявила, на какую модель их можно устанавливать. Радиус поворота и колесная база, рассчитанные по следам, вместе с анализом фрагментов фары – каждый производитель выпускает стекло с определенными параметрами – позволили сузить круг до «БМВ» модели X5. От страха, что не удастся предотвратить теракт, все службы работали как никогда быстро. На полный анализ потребовалось чуть больше часа. Весь этот час агенты на местах сходили с ума от беспокойства, терзались мыслью о том, что драгоценное время утекает.
Когда в мастерскую приехали криминалисты, Людивина потребовала, чтобы Филипп Николя выдал ей комбинезон: она хотела присутствовать. Она была на подхвате, ничего не трогала, но по крайней мере не чувствовала себя бесполезной. Выискивала мельчайшие предметы, помогала снимать отпечатки пальцев, передвигать тяжелые ящики. Под одним из таких грязных ящиков они и обнаружили билет на электричку. Медон – Париж, вокзал Монпарнас.
– Выглядит как новый, – заметил один из криминалистов.
– Покажите, – попросила Людивина, пока билет не убрали в прозрачный пакет.
Не касаясь билета, она принялась его изучать. Билет был прокомпостирован.
– Его использовали неделю назад.
Она тут же вышла из мастерской и, даже не сняв белого комбинезона, подозвала Марка:
– У нас есть кто-то из террористов, связанный с Медоном?
Марк задумался, затем повернулся к Татьяне. Та покачала головой:
– Нет.
Он не успел уточнить, с чем связан ее вопрос: в этот же миг затрещали все рации.
Как только жандармы определили номер машины, ее объявили в розыск со строгим предписанием – не предпринимать никаких действий.
Со временем к номеру добавилось описание марки и модели. Камеры наблюдения на Парижской кольцевой только что засекли эту машину.
Она ехала по внутренней стороне кольцевой мимо метро «Порт-де-Сен-Клу».
Людивина схватилась за телефон, чтобы предупредить бригаду ГВНЖ, дежурившую дальше по ходу движения, у Порт-Дофин. Все бросились к минивэнам.
Но в разгар суматохи Людивина вдруг остановилась, задумавшись.
– Марк! – окликнула она. – Можете забросить нас на вокзал в Медоне?
– Мы едем к «БМВ»!
– А мы нет.
Марк на секунду изумленно замер, затем указал на седан с тонированными стеклами:
– Попроси Ренана.
Захлопали двери, взвизгнули шины, включились мигалки, и две трети армады скрылись из виду.
Сеньон уселся в машину вместе с Людивиной и спросил:
– Почему мы не едем с ними?
– Зачем мы там? Все узнаем по
