Я вставил в гнездо цепочку, позволявшую открыть дверь всего на четыре дюйма, щелкнул замком и проговорил сквозь образовавшуюся щель:
– Ты что, не слышала: был сигнал воздушной тревоги! Немедленно возвращайся домой и спрячься под кроватью. А я в это время…
Лили почти до локтя просунула руку в щель и прошипела:
– Да заткнись ты уже, наконец, и впусти меня поскорей.
– Нет уж, красавица, я…
– Впусти, тебе говорят! Или предпочитаешь, чтобы я заорала? Вот славно будет, когда все соседи узнают!
– Узнают о чем?
– Об убийстве!
– Хочешь сказать, что намечается убийство? Когда-нибудь…
– Арчи! Да ты дурак набитый! Говорю же тебе: Энн Амори убили! Если ты не…
Стоявший рядом со мной Рой ахнул. Я оттолкнул его в сторону, снял цепочку, впустил Лили, закрыл дверь и, вцепившись мертвой хваткой ей в плечи, хорошенько тряхнул.
– Выкладывай, – велел я. – Если ты тут комедию ломать вздумала…
– Перестань! Мне больно! – дернулась она и вдруг замолчала. – Впрочем… если тебе нравится причинять мне боль, валяй. Тряси меня дальше. Не стесняйся.
– Родная, успокойся и выкладывай, что случилось.
– А я, по-твоему, что делаю? В общем, так. Я поехала в гости к Энн. Звоню-звоню в домофон – она не открывает; тогда я позвонила соседке, и та впустила меня в подъезд. Дверь в квартиру Энн была слегка приоткрыта, я разок постучала, а потом зашла. Я решила, что она дома, потому что, когда разговаривала с ней по телефону, она сказала, что к половине шестого всяко доберется домой с работы, а я к ней пришла уже без четверти шесть. Да, Энн действительно была дома. Сидела на полу, прислонившись к креслу, вокруг шеи шарф… глаза навыкате, язык вывалился… Она была мертва. Когда я увидела, что Энн мертва, я…
Рой Дуглас, не дослушав ее, кинулся прочь. Он распахнул дверь и сбежал вниз по ступенькам так быстро, что у меня не было ни малейшего шанса его остановить.
– Черт подери! – Я отпустил Лили и посмотрел на свои наручные часы: 18.02. Даже если я немедленно выставлю ее вон, весьма вероятно, что Вульф все равно успеет меня застать дома. Везет как утопленнику.
– Знаешь, Арчи, скажу тебе как на духу, ничего более ужасного я… – тараторила Лили.
– Заткнись. – Я втолкнул ее в гостиную, зашел туда сам и закрыл за собой дверь. – Слушай меня внимательно, крошка. Будешь делать, что велю, а не то я с тебя шкуру спущу. Сядь и сиди тихо, как мышка. Сейчас придет Ниро Вульф, а я не хочу, чтобы он узнал, что ты здесь. Нет, сядь куда-нибудь подальше от окна. А теперь я хочу задать тебе один вопрос. Это ты ее убила?
– Нет.
– Смотри мне в глаза. Еще раз спрашиваю: это ты ее убила?
– Нет, тебе говорят.
– Ладно.
– Слушай, Арчи…
– Заткнись!
Я сел на краешек кресла, положил сжатые в кулаки руки на колени и уставился на стену. В отличие от Вульфа, я не могу думать с закрытыми глазами. Где-то за три минуты я набросал в голове схему дальнейших действий. План вполне мог сработать, если бы не этот чертов Дуглас. Все зависело от него. Я посмотрел на Лили.
– Говори потише, так чтобы я услышал, как открывается дверь. Лучше всего перейди на шепот. Ты часто бывала у Энн дома?
– Всего-навсего один раз, да и то очень давно. Ты мне сейчас жутко нравишься, Арчи. Ты такой…
– Прибереги комплименты до Рождества. В чью квартиру ты позвонила?
– Не знаю. В одну из тех, что наверху…
– Кто-нибудь видел, как ты заходила в дом или выходила из него?
– Когда я заходила… Не знаю. Думаю, меня никто не видел. Нет, точно никто не видел. Я еще осмотрелась по сторонам и глянула на лестницу.
– Кто-нибудь из жильцов тебя знает? Ну, кроме Энн.
– Только миссис Чак. Это бабушка Энн.
– А кто-нибудь?.. Погоди.
Я услышал, как дверь на улицу открылась. Затем она закрылась, и до меня донесся голос Вульфа, а потом и голос Фрица, что-то ему отвечавшего. Звуки шагов в прихожей, хлопок двери, ведущей на кухню, – и все стихло. Я жестом поманил Лили к себе и прошептал ей на ухо:
– Уходим быстро и без лишнего шума. Поняла?
Мы на цыпочках пробрались к входной двери. Я беззвучно открыл ее. Лили выскользнула на крыльцо первой. Я проследовал за ней и запер дверь, едва слышно щелкнув замком. Мы спустились по ступенькам на тротуар и двинулись на восток. Лили приходилось бежать, чтобы поспевать за мной. Когда мы дошли до проспекта и свернули за угол, я затащил ее в первый же подъезд и строго спросил:
– Значит, так, еще раз спрашиваю: когда ты зашла в квартиру Энн, тебя кто-нибудь видел? Кто-нибудь был рядом?
– Рядом? Нет. Но, Арчи…
– Помолчи. Я думаю. Ты девушка приметная. Итак, кто-нибудь видел, как ты заходила в дом или выходила из него?
– Вряд ли. По крайней мере, сама я уж точно никого не заметила.
– Ладно. На этом мы пока расстанемся. План действий такой. Тебе надо уехать из города. Остановишься где-нибудь поблизости, например на Лонг-Айленде или в Уэстчестере. В «Рице» оставишь мне записку с адресом, но больше никому ни слова! Я…
– Как уехать? Что, прямо сейчас?
– Прямо сейчас. Нельзя медлить ни секунды. Соберешь вещи и уедешь. У тебя есть час.
– Да пошел ты к черту! – Она вцепилась в меня обеими руками. – Ты окончательно рехнулся! Ты мне сейчас позарез нужен! Я ведь кинулась за помощью к тебе! Значит, так. Я сейчас собираюсь выпить – пропущу пару бокальчиков, а ты пойдешь со мной. Чего ты, интересно, о себе возомнил? Думаешь, я…
Я попытался надавить на Лили – без толку. Она уперлась и ни в какую не желала играть по моим правилам, причем именно в тот момент, когда счет шел на минуты.
– Слушай, ангелочек, – промолвил я, – я должен заняться делом, а тебе придется мне в этом помочь. На объяснения времени нет. Делай, что тебе говорю, и тогда, обещаю, выходные мы проведем вместе. Будем делать все, что захочешь, за исключением катания на лодке в Центральном парке.
– Какие выходные? Эти?
– Да.
– Честное слово? Ты обещаешь?
– Да, черт побери!
– Тогда пойдем на мюзикл «Джентльмены предпочитают блондинок». Поцелуй меня на прощанье.
Я чмокнул ее и рванул к припаркованному рядом такси. Забравшись в машину, я велел шоферу отвезти меня на перекресток Барнум-стрит и Кристофер-стрит. Часы показывали четверть седьмого. У Роя была фора в тринадцать минут.
Рой Дуглас вызывал у меня серьезное беспокойство, поскольку из-за него весь мой план мог полететь коту под хвост. Однако когда я, выпрыгнув из такси на перекрестке, примчался к дому 316, то обнаружил, что там все выглядит как обычно. Я воспрянул духом, авось дело и выгорит: шансы на это маленько выросли и теперь составляли двадцать к одному. Однако, если меня кто-то обошел (не обязательно Рой) и уже вызвал полицию, врача или просто поднял на уши соседей, а также если бабушка Энн вернулась домой раньше или же случилось еще что-нибудь непредвиденное, на моем плане можно было поставить крест.
Я надеялся, что входная дверь будет открыта, хотя и понимал, что вероятность этого крайне мала. Как я и предполагал, она оказалась заперта. Решив не испытывать судьбу, я нажал на кнопку квартиры миссис Чак, и секунд через пять щелкнул замок входной двери. Я не знал, хорошо это или плохо, а времени на размышления у меня совсем не было. Я ринулся в квартиру и на пороге обнаружил Роя с перекошенным лицом. Парень был бледным, словно мертвец, и весь дрожал. Не дав Дугласу произнести ни слова, я затолкал его в квартиру и закрыл дверь, не дотрагиваясь до нее подушечками пальцев. Судя по виду Роя, он был на грани истерики. Я выволок его из маленькой прихожей, затащил в комнату и рывком усадил на стул.
– Энн мертва, – сиплым голосом произнес он. – Не могу… не могу на нее смотреть.
– Тихо, – скомандовал я. – Ты меня понял? Тихо, тебе говорят. Я в таких делах разбираюсь куда лучше тебя.
Я приступил к осмотру. Явного беспорядка и следов борьбы в квартире вроде как не наблюдалось. Не стану винить Роя за то, что он не мог смотреть на Энн. Смерть до неузнаваемости обезобразила ее. Глаза выпучены, язык вывалился изо рта – все, как и говорила Лили. Энн сидела на полу, прислонившись к обитому креслу, а ее шея была перехвачена синим шерстяным шарфом, завязанным узлом под левым ухом. Я подошел поближе и склонился над ней. Еще десять секунд у меня ушло на то, чтобы удостовериться в смерти Энн. Передо мной действительно был труп, но тепло жизни еще не успело оставить тело.
Я вернулся к Рою. Он сидел на стуле, понурившись, низко опустив голову. Я сильно сомневался в том, что сейчас у него хватит сил и воли вздернуть подбородок и посмотреть на меня, а потому присел сам, чтобы наши лица были на одном уровне.
– Слушай, Рой, – мягко проговорил я, – мне нужно задать тебе несколько вопросов. Ты давно сюда пришел?
– Не знаю, – пробормотал он, не глядя на меня. – Честно, не знаю. Я сразу бросился сюда.
– Как ты попал внутрь?
– В дом? У меня же ключи…
– Не в дом. В квартиру.
