– У нас сложилось впечатление, что данным домом пренебрегают по причине присутствия там привидений, – заметил Питер.
Викарий улыбнулся:
– Боюсь, вам придется искать поддержку у человека более доверчивого, чем моя скромная персона. О заброшенных домах вечно плетут всякие небылицы. Смею предположить, что монастырское привидение – не более чем мышь или крыса.
– Вот и мы так думаем, – кивнул Чарльз. – Однако это приносит неудобства. Моя жена рассчитывала найти здесь горничную, но единственная девица, которую ей удалось уговорить, заявила, что будет приходить только на день и ни за что не останется после захода солнца.
Мистер Пенниторн снисходительно улыбнулся.
– Деревенские жители склонны к предрассудкам, – глубокомысленно изрек он. – Но ведь вы не остались без слуг?
– Нет, у нас есть дворецкий и его жена.
Чарльз забрал сдачу и вручил Питеру объемный пакет.
– Нам по дороге, сэр? Мы можем вас подвезти.
– Нет, благодарю вас. Это ваша машина стоит у гостиницы? Я провожу вас, если не возражаете.
Выйдя из лавки, они медленно двинулись по улице. Викарий обратил их внимание на несколько ветхих старых зданий, представляющих интерес с архитектурной точки зрения, и пообещал как-нибудь показать церковь.
– Она, конечно, не такая древняя, как те развалины в монастыре, – вздохнул он. – Но мы гордимся ее восточным витражом. За последние несколько лет нам удалось собрать достаточно денег, чтобы почистить его. Это дорогое удовольствие, уважаемый мистер Малкольм, но нам помог полковник Экерли, он, как обычно, проявил необыкновенную щедрость. Вы уже познакомились с ним? Он наш церковный староста и весьма достойный джентльмен – пукка сагиб[1], как он сам себя называет.
– Он живет в белом доме за монастырем? – уточнил Питер. – Нет, мы еще не встречались, но я, кажется, видел его в «Колоколе». Веселый седеющий джентльмен с приятным лицом и короткими усами? Ездит на пикапе «воксхолл»?
Викарий не слишком разбирался в машинах, но описание полковника Экерли показалось ему довольно точным. Они дошли до автомобиля, и викарий, вновь отказавшись от предложения подвезти его, распрощался и быстро зашагал по улице.
Когда Чарльз с Питером добрались до монастыря, наступило время ужина, и на земле лежали длинные тени. Они нашли сестер в библиотеке в компании миссис Босанквет, где их приветствовали возгласом:
– Наконец-то явились! Мы забыли сказать, чтобы вы купили керосиновые лампы.
– Зачем? – удивился Питер, вспомнивший, как он распаковывал целую коробку.
– У нас не осталось ни одной для лестничной площадки наверху, – объяснила Селия. – А Бауэрс говорит, что не пойдет туда без света. Какая чушь! Я велела ему взять свечу.
– Честно говоря, мне и самой как-то не хочется подниматься наверх в темноте, – призналась Маргарет.
Чарльз поднял голову.
– Началось, – мрачно произнес он.
– Это совсем не то, что ты думаешь, – возразила Маргарет. – Я вовсе не думаю о привидениях и всяких глупостях, но там запутанная планировка и какие-то шорохи – я, конечно, понимаю, что это крысы, однако ночью бывает страшно и кажется, будто за тобой кто-то наблюдает. В старых домах всегда так.
– И здесь тоже? – спросила Селия, широко раскрыв глаза.
– Ничего особенного, Селия, но ты ведь знаешь, что люди чувствуют, когда посещают Холируд, Хэмптон-Корт или другие старинные замки. Там что-то такое в воздухе. Не могу объяснить, но ты и сама понимаешь.
– Сырость? – с надеждой предположил Питер.
Сестры негодующе посмотрели на него.
– Нет, дурачок. На тебя словно смотрят духи умерших там людей. И нечто похожее я ощущаю тут.
Миссис Босанквет опустила вязанье и мягко произнесла:
– Ты говоришь о стенах, дорогая? Надеюсь, там нет скелетов. Всегда терпеть их не могла, в них есть что-то противоестественное.
– Тетя! – вскрикнула Селия. – Скелет в стене? Откуда ему там взяться?
– Уверена, дорогая, что там нет ничего подобного, но в свое время мне довелось прочитать очень неприятную историю про замурованного в стене монастыря, не помню какого, но там точно шла речь о монахах.
– Ах, тетя Лилиан, тетя Лилиан, – простонал Чарльз. – И ты, Брут!
– Если бы я хоть на секунду поверила, что в этом доме кого-то замуровали, меня бы давно здесь не было! – воскликнула Селия.
– Ты права, дорогая, – кивнула миссис Босанквет. – Осторожность никогда не помешает. Я прекрасно помню, как разразилась эпидемия чумы, когда разрыли старое лондонское кладбище.
– На этой веселой ноте мы и проследуем на ужин, – сказала Селия, услышав гонг в холле.
Несмотря на мрачные воспоминания миссис Босанквет, никто из присутствующих не лишился аппетита. Ужин был сервирован в квадратной столовой в боковом крыле дома, и хотя еще не стемнело, Селия поставила на стол свечи, придававшие комнате уют. С общего согласия разговоры о скелетах и привидениях больше не велись. После ужина все перешли в библиотеку, где миссис Босанквет раскинула сложный пасьянс, а остальные сели за карточный стол. Время от времени за панелями что-то шуршало, что, несомненно, свидетельствовало о засилье крыс. Мужчинам даже не пришлось убеждать в этом дам.
– Я знаю, что миссис Бауэрс собирается поставить крысоловки, – произнесла Селия, собирая свои карты.
– Не люблю крыс, – отозвалась ее тетка. – Против мышей я ничего не имею. Бедные маленькие существа. Однажды я останавливалась на ферме, так они бегали по чердаку, как стая терьеров.
Маргарет встала из-за стола и приблизилась к окну. Уже взошла луна, заливавшая сад серебристым светом.
– Как красиво! – воскликнула она. – Жаль, что отсюда не видно церкви.
Маргарет вышла на террасу и облокотилась о низкую балюстраду. Ночь была безоблачной и тихой, под деревьями темнели глубокие омуты теней. Руины церкви закрывали кусты.
– Ты увидишь ее из своей спальни, – предположил Питер. – Иди сюда, мы в пролете из-за твоих бездумных ставок.
Она неохотно вернулась к столу.
– Просто преступление играть в бридж в такую ночь. Кто-нибудь хочет прогуляться со мной к церкви?
– Не отвечайте все разом, – ехидно предупредил Чарльз.
– Лично я после этого роббера иду спать, – заявила Селия. – Сходим все вместе как-нибудь в другой раз.
Через полчаса мужчины остались одни. Чарльз закрыл окна и запер их на задвижки.
– Думаешь, следует обойти задние комнаты? – спросил он, зевая.
– Конечно, нет. Бауэрс позаботится, чтобы все было заперто. Я только накину цепочку на входную дверь.
Когда Питер вышел, Чарльз закрыл последнее окно и повернулся, чтобы загасить большую масляную лампу, свисавшую на цепях с потолка. Через незанавешенные окна в комнату вливался лунный свет. Когда Чарльз направился к двери, он вдруг услышал за спиной легкий шорох, словно о стену задели пышной юбкой. Чарльз быстро оглянулся. В комнате никого не было, но он мог поклясться, что слышит легкие шаги.
Из коридора раздался голос Питера:
– Ты идешь?
– Сейчас.
Нащупав в кармане коробок, Чарльз чиркнул спичкой и осветил темный угол комнаты. В дверном проеме появился Питер со свечой в руке.
– В чем дело? Ты что-нибудь потерял?
Спичка погасла.
– Нет, мне послышалось – вероятно, крыса, – ответил Чарльз.
Викарий с женой нанесли визит через два дня. Миссис Пенниторн, пришедшая в пенсне и белых лайковых перчатках, сообщила Селии, что местное общество немногочисленно. В Мэнор-Хаусе живут Мастерманы, но они ни с кем не общаются, мистер Титмарш из Кроссуэя имеет столь странные привычки, что она не рискнет рекомендовать его для знакомства. При последующих расспросах выяснилось, что странность мистера Титмарша заключается в его хобби – коллекционировании ночных бабочек. Миссис Пенниторн добавила, что у него возмутительно бесцеремонные манеры и в поисках экземпляров для своей коллекции он постоянно бродит по ночам. Еще есть доктор Рут с женой, и хотя миссис Пенниторн избегает плохо отзываться о людях, она все же должна предупредить Селию, что доктор попивает. И наконец, полковник Экерли, тот не пьет и не коллекционирует мотыльков, но является убежденным холостяком, что весьма прискорбно. Потом миссис Пенниторн перешла к перечислению пороков окрестных фермеров и деревенских жителей, и Чарльз, который, по мнению его жены, всегда норовил исчезнуть в самый неподходящий момент, предложил викарию прогуляться к церковным руинам. Тот не возражал, и Чарльз быстро ретировался, не обращая внимания на негодующий взгляд Селии.
На развалинах церкви викарий порассуждал об особенностях норманнской и раннеанглийской архитектуры и даже сделал попытку расшифровать длинные полустертые надписи на заросших травой надгробных плитах. Вернувшись в дом, они обнаружили там еще одного посетителя. Это был полковник Экерли, оказавшийся более приятным гостем, чем Пенниторны, которые вскоре удалились. Полковнику было лет сорок пять, по виду типичный вояка, впрочем, весьма любезный в общении. Он крепко пожал руки хозяевам и заявил, что, знай он о присутствии здесь миссис Пенниторн, немедленно дал бы деру. Дамам он сразу понравился.
