– Позвони… в этот… Ну ты знаешь… Короче, звони куда хочешь и вели доставить пива.
Наш старый друг и враг в одном лице, инспектор Кремер из убойного отдела, вздернул вверх зажатую в уголке рта сигару и в очередной раз пробежал взглядом листок бумаги, который держал в руке. Текст на этом листке я собственноручно отпечатал под диктовку генерала Файфа. Сказано там было следующее:
Сегодня, в 16.00, полковник армии США Гарольд Райдер погиб в результате несчастного случая – детонации гранаты в его кабинете в доме 17 по Данкан-стрит. Причины, приведшие к детонации, выясняются. Взорвавшаяся граната относится к новому типу, обладает повышенной мощностью и еще не поступила на вооружение. Граната находилась у полковника Райдера на законных основаниях, по долгу службы. Полковник Райдер был приписан к нью-йоркскому подразделению военной разведки, под командованием бригадного генерала Мортимера Файфа.
– Даже если все и было именно так, данной бумаги совершенно недостаточно, – прорычал Кремер.
Вульф по-прежнему сидел в большом кожаном кресле у окна, но только теперь на подоконнике за ним стояли три пустые пивные бутылки. Файф устроился за своим столом. Что же касается меня, то, передав бумагу Кремеру, я расслабленно прислонился к стене.
– Ну, напишите еще что-нибудь. Все что угодно. На ваше усмотрение, – без всякого энтузиазма предложил генерал Файф. Выглядел он усталым.
– Мне нравится ваш подход. – Кремер извлек сигару изо рта. – И что прикажете написать? – иронически поинтересовался он, помахав рукой с зажатой в ней сигарой. – Это вообще-то вы человек военный, а не я. Я служу в полиции, занимаюсь расследованием преступлений, и за это власти города Нью-Йорка платят мне зарплату. Вот что, генерал, мне нужны факты. Например, откуда взялась эта граната и почему она вдруг оказалась у погибшего в ящике письменного стола? При каких условиях детонация могла произойти случайно? Кстати, вы позволите мне взглянуть на гранату этого типа? Только не надо ссылаться на режим секретности. Говорят, меньше знаешь – крепче спишь. Но это не про меня.
– Я разрешаю вам, инспектор, привести сюда следственную группу и провести осмотр.
– Чертовски мило с вашей стороны. – Кремер был явно раздосадован. – Еще бы вы мне это запретили. Между прочим, данное здание располагается на территории моего округа. – Он помахал в воздухе листком бумаги. – Слушайте, генерал, мы с вами оба прекрасно знаем, как делаются такие дела. Будь это обычный несчастный случай, я бы не пикнув закрыл на него глаза. Однако я знаю, что Райдер был командиром капитана Кросса, а Кросса убили. И вот теперь, когда у вас в здании происходит взрыв, здесь оказывается Ниро Вульф. Захожу к вам в кабинет и первым делом вижу его. Я знаю Вульфа где-то уже лет двадцать, не меньше, и вот что я вам скажу. Допустим, некий человек скончался при самых заурядных обстоятельствах, причем имеется подписанное лучшими врачами Нью-Йорка свидетельство о том, что смерть наступила в силу естественных причин. Но если я замечу где-нибудь поблизости Ниро Вульфа, проявляющего хотя бы малейший интерес к данному событию, я тут же немедленно поставлю на уши следственную группу.
– Глупости. – Вульф почти полностью открыл глаза. – Разве я когда-нибудь ставил вам палки в колеса, мистер Кремер?
– Что?! – вытаращился на него инспектор. – Да вы только этим и занимаетесь!
– Чепуха. Впрочем, не будем зря спорить. В настоящий момент я вам нисколько не мешаю. Вы напрасно тратите время. Вы прекрасно понимаете, инспектор, что против армии не попрешь, а против разведки и контрразведки – и подавно. – Вульф вздохнул. – Окажу вам услугу. Полагаю, кавардак внизу еще никто не трогал. Сейчас я спущусь и все там осмотрю. Я оценю ситуацию, опираясь в том числе и на сведения, доступ к которым вы, вероятнее всего, никогда не получите. Завтра я вам позвоню и выскажу свое мнение. Как вам мое предложение?
– А мне, интересно, чем пока прикажете заняться? – с обидой поинтересовался Кремер.
– А вы тем временем уведите своих подчиненных и держитесь отсюда подальше. Помните, я накануне поделился с вами своим мнением касательно капитана Кросса? Так вот, жизнь подтвердила мою правоту.
Кремер сунул сигару обратно в рот, впился в нее зубами, сложил листок, убрал его в карман, откинулся на спинку кресла и засунул большие пальцы в проймы жилетки с таким видом, будто не собирается никуда уходить. Он вперил сверкающие глаза в Вульфа и, вдруг резко подавшись вперед, прорычал:
– Жду вашего звонка сегодня вечером.
– Нет, – Вульф и не думал уступать, – я позвоню вам завтра.
Кремер еще секунды три разглядывал моего босса, после чего встал и обратился к генералу Файфу:
– Я не имею ничего против армии, той армии, что находится в окопах. Без нее мы не смогли бы воевать. Однако меня бы вполне устроило, если бы в один прекрасный день всех ваших людей в форме, которые крутятся в моем округе, отправили на фронт. – С этими словами он развернулся и вышел.
Вульф снова вздохнул.
Файф поджал губы и покачал головой:
– Не стоит обижаться на инспектора. Он всего лишь выполняет свой долг.
– Это точно, – согласился Вульф. – Мистер Кремер постоянно пытается ухватить зло за глотку, а в итоге вцепляется ему в кончик хвоста и держится мертвой хваткой, а то вдруг стряхнут!
– Что? – Файф, прищурившись, посмотрел на собеседника. – Ах, вот вы о чем. Что ж, я так и думал. – Он достал платок, вытер им лицо и шею, но тут же снова взмок. Кинув на меня взгляд, генерал снова посмотрел на Вульфа. – Знаете, по поводу Райдера я предпочел бы поговорить с вами наедине.
Но Вульф покачал головой:
– Я отказываюсь разговаривать без майора Гудвина. Я пользуюсь его памятью. Кроме того, вот уже долгие годы его присутствие играет роль раздражающего фактора, стимулирующего работу клеток моего мозга. Так что там насчет Райдера? Считаете, это был несчастный случай?
– Считаю, что да. Ваше мнение?
– Я пока об этом не думал. Не за что зацепиться. Зададимся вопросом: а могло ли это действительно быть несчастным случаем? Представим, что полковник вынул гранату из ящика и уронил на пол. Подобное могло привести к взрыву?
– Нет, – отрезал Файф, – это совершенно исключено. Кроме того, детонация произошла над столом. Взрыв вдавил столешницу вниз. Да еще вдобавок надо учитывать особенности конструкции: так просто чека слететь не может. Необходимо резко и с силой дернуть ее в сторону.
– Значит, несчастный случай можно исключить, – спокойно кивнул Вульф. – Остается суицид, а также… Кстати, а что случилось с девушкой в приемной. Ну, этой… в форме… Где она была в момент взрыва?
– Ее не было на месте. Она ушла на обед.
– Да неужели? – изогнул брови Вульф. – И это в четыре часа дня?
– Так сержант Брюс сказала Тинкхэму. Когда она вернулась, он с ней переговорил. Сейчас девушка ждет за дверью. Я послал за ней.
– Пусть зайдет. Вы позволите?..
– Разумеется. – Файф снял телефонную трубку и отдал приказ.
Мгновение спустя дверь отворилась, и в кабинет вошла сержант Брюс. Сделав три шага, она остановилась, окинула присутствующих взглядом, замерла по стойке «смирно» и отдала честь. Выглядела она совсем как обычно, разве что очень торжественно. Файф велел девушке подойти поближе, что она и сделала.
– Это Ниро Вульф, – представил ей генерал знаменитого сыщика. – Сейчас он задаст вам несколько вопросов. Отвечать так, словно они исходят от меня.
– Есть, сэр.
– Сядьте, – велел Вульф. – Арчи, ты не пододвинешь даме вон тот стул? Вы уж простите, генерал, если я нарушаю устав и заставляю майора прислуживать сержанту, однако я считаю, что армейская служба не для женщин, и никто не переубедит меня в обратном. – Он посмотрел на нее. – Мисс Брюс? Вас ведь зовут именно так?
– Так точно, сэр. Дороти Брюс.
– Когда прогремел взрыв, вы были на обеде?
– Так точно, сэр. – Ее голос звучал спокойно и ровно, совсем как утром, когда она сказала, что видит у меня в глазах свое отражение.
– Вы всегда обедаете в это время? В четыре часа?
– Никак нет, сэр. Мне пояснить?
– Сделайте одолжение. И перестаньте называть меня «сэр». Я не фельдмаршал в гражданском. Начинайте.
– Слушаюсь, сэр. Простите, это я автоматически. У меня нет фиксированного обеденного перерыва. По просьбе, то есть я хочу сказать – по приказу полковника Райдера, я уходила на обед одновременно с ним, чтобы всегда быть в приемной, когда он, соответственно, находился в кабинете. Сегодня полковник не ходил обедать, вернее, это я так думаю. По крайней мере, он не выходил в приемную и не предупреждал о том, что уходит: ведь обычно Райдер поступал именно так. Без четверти четыре он вызвал меня к себе, чтобы дать кое-какие поручения, и заодно спросил, обедала ли я, поскольку сам он совсем забыл о еде, и тут же отправил меня перекусить. Я пошла в магазинчик на углу и взяла себе бутерброд с кофе. Вернулась я в двадцать минут пятого.
