– Малыш Эркюль Пуаро? Он здесь?
– Я прочел его имя в местной газете – в списке недавно прибывших. Похоже, в отеле «Соломон» собралось все светское общество. Кстати, великолепный отель. И декорирован с большим вкусом.
Мистер Джефферсон Коуп явно пребывал в благодушном настроении. Доктор Жерар мог быть в высшей степени очаровательным, когда хотел. Вскоре они переместились в примыкавший к салону бар.
После пары порций виски с содовой Жерар спросил:
– Скажите, эти люди, с которыми вы разговаривали, – типичная американская семья?
Джефферсон Коуп задумчиво отхлебнул из стакана:
– В общем-то нет. Я бы не назвал ее типичной.
– Нет? А мне показалось, они очень дружны.
– Хотите сказать, они ни на шаг не отходят от старой дамы? Да, так и есть. Понимаете, она потрясающая женщина.
– Неужели?
Мистера Коупа долго упрашивать не пришлось – достаточно было легкого намека.
– Должен признаться, доктор Жерар, в последнее время эта семья не выходила у меня из головы. Я много думал о них. И если можно так выразиться, облегчил бы душу, рассказав вам о них. Только боюсь, вам будет скучно.
Доктор Жерар решительно отверг предположение о скуке. Мистер Джефферсон Коуп заговорил медленно, сморщив свое приятное, чисто выбритое лицо, словно недоумевая.
– Скажу прямо, что я немного обеспокоен. Понимаете, мы с миссис Бойнтон давние друзья. Я имею в виду не старую миссис Бойнтон, а молодую, миссис Леннокс Бойнтон.
– Ах, да, ту очень милую темноволосую молодую даму.
– Совершенно верно. Надин. Понимаете, доктор Жерар, Надин – очаровательное существо. Мы были знакомы еще до ее замужества. Тогда она работала в больнице, проходила сестринскую практику. Потом поехала в отпуск с Бойнтонами и вышла за Леннокса.
– И что?
Мистер Джефферсон Коуп сделал очередной глоток виски и продолжил рассказ:
– Если не возражаете, доктор Жерар, я вкратце расскажу вам семейную историю Бойнтонов.
– Правда? С большим удовольствием послушаю.
– Видите ли, покойный мистер Элмер Бойнтон – он был весьма известным человеком, к тому же очень милым – был женат дважды. Его первая жена умерла, когда Кэрол и Реймонд были совсем крохами и едва начали ходить. Вторая миссис Бойнтон, как мне рассказывали, была красивой женщиной, когда он на ней женился, хотя и не очень молодой. Глядя на нее теперь, трудно представить ее красавицей, но мои сведения исходят из самых надежных источников. Как бы то ни было, муж высоко ее ценил и почти во всем прислушивался к ее советам. Несколько последних лет он был инвалидом, и всем фактически заправляла его жена. Очень способная женщина, великолепно разбирается в бизнесе. И очень ответственная. После смерти Элмера она полностью посвятила себя детям. Родной ребенок у нее один, Джиневра – хорошенькая рыжеволосая девушка, но слишком ранимая. Я уже говорил, что она всецело посвятила себя семье. И полностью закрылась от внешнего мира. Не знаю, каково на этот счет ваше мнение, доктор Жерар, но лично я думаю, что это неправильно.
– Согласен с вами. Особенно вредно для развивающихся личностей.
– Да, именно это я имел в виду. Миссис Бойнтон оградила детей от окружающего мира и не позволяла им ни с кем общаться. В результате они выросли… понимаете, какими-то нервными. Неуравновешенными – вы понимаете, о чем я. Неспособными сойтись с незнакомыми людьми. Это плохо.
– Очень плохо.
– Я не сомневаюсь в благих намерениях миссис Бойнтон. Но она перестаралась.
– Все дети жили дома? – спросил доктор Жерар.
– Да.
– И ни один из сыновей не работает?
– Нет, конечно. Элмер Бойнтон был богатым человеком. Все свои деньги он оставил миссис Бойнтон, пожизненно, но совершенно очевидно, что средства предназначены для всей семьи.
– То есть они зависят от нее финансово?
– Именно так. И она хочет, чтобы дети жили с ней, никуда не выходили и не искали работу. Возможно, в этом нет ничего дурного, поскольку денег у них куча, и им не нужно зарабатывать на жизнь, но мне кажется, что для мужчин работа – всегда сильный стимул. И еще кое-что – ни у кого из них нет увлечений. Они не играют в гольф. Они не состоят ни в каких загородных клубах. Они не ходят на танцы и не общаются с другими молодыми людьми. Они живут словно в казарме – в большом деревенском доме, где на много миль вокруг ни души. Говорю вам, доктор Жерар, все это кажется мне неправильным.
– Полностью согласен с вами, – кивнул тот.
– И ни у одного из них ни малейшего желания общаться. Дух коллективизма – вот что у них отсутствует. Возможно, семья действительно очень сплоченная, но они замкнуты друг на друга.
– И никогда не возникало вопроса, чтобы кто-то из детей жил отдельно?
– По крайней мере, я ничего такого не слышал. Они просто сидят и ждут у моря погоды.
– И вы вините в этом их – или миссис Бойнтон?
Джефферсон Коуп смущенно поерзал:
– Понимаете, я считаю, что в каком-то смысле виновата все же миссис Бойнтон. Так она их воспитала. Хотя в любом случае, когда молодой парень взрослеет, он должен взбунтоваться и пойти своим путем. Парню не пристало вечно держаться за материнскую юбку. Он обязан стать самостоятельным.
– Это не всегда возможно, – задумчиво произнес доктор Жерар.
– Почему?
– Знаете, мистер Коуп, существуют специальные методы, останавливающие рост деревьев.
Коуп во все глаза смотрел на Жерара.
– Они абсолютно здоровы.
– Психическое развитие можно замедлить точно так же, как и физическое.
– И с головой у них все в полном порядке.
Помолчав, Джефферсон Коуп продолжил:
– Нет, доктор Жерар, можете мне поверить – мужчина сам хозяин своей судьбы. Уважающий себя мужчина не бьет баклуши и чего-то добивается в жизни. Не сидит просто сложа руки. Ни одна женщина не будет уважать такого.
Жерар минуту или две с любопытством рассматривал его. Потом спросил:
– Полагаю, вы имеете в виду в первую очередь мистера Леннокса Бойнтона?
– Да, конечно, я думал о Ленноксе. Реймонд еще мальчик. Но Ленноксу тридцать. Пора бы уже показать, что он чего-то стоит.
– Наверное, его жене приходится нелегко?
– Конечно, нелегко! Надин – удивительная женщина. У меня просто нет слов, чтобы выразить свое восхищение. Ни слова жалобы. Но она несчастна, доктор Жерар. Глубоко несчастна.
Тот кивнул.
– Да, думаю, это вполне возможно.
– Не знаю, каково ваше мнение, доктор Жерар, но лично я считаю, что есть пределы того, с чем обязана мириться женщина! На месте Надин я так и заявил бы молодому Ленноксу. Либо он докажет, на что способен, либо…
– Вы полагаете, она должна от него уйти?
– Ей нужно жить своей жизнью, доктор Жерар. Если Леннокс не ценит ее так, как она того достойна, – значит, найдется другой мужчина, кто это сделает.
– Например, вы?
Американец покраснел. Потом посмотрел доктору прямо в глаза – даже с некоторым вызовом.
– Совершенно верно, – сказал он. – И я не стыжусь своих чувств к этой даме. Я уважаю ее и искренне к ней привязан. И хочу лишь одного – чтобы она была счастлива. Будь она счастлива с Ленноксом, я бы не стал вмешиваться и покинул сцену.
– Но теперь?..
– Но теперь остаюсь. Если я ей нужен, я здесь!
– Вот уж parfait gentil[5] рыцарь, – пробормотал Жерар.
– Пардон?
– Мой дорогой сэр, в наши дни рыцарство сохранилось только у американской нации. Вы согласны служить своей даме без надежды на вознаграждение! Это достойно всяческого восхищения. И что именно вы надеетесь для нее сделать?
– Моя идея состоит в том, чтобы быть рядом, если я ей понадоблюсь.
– Могу я спросить, как относится к вам старая миссис Бойнтон?
– Насчет старой дамы ни в чем нельзя быть уверенным. Как я уже вам говорил, она не любит иметь дело с посторонними. Но со мной она другая – всегда чрезвычайно любезна и обращается как с членом семьи.
– То есть она одобряет вашу дружбу с миссис Леннокс?
– Да.
Доктор Жерар пожал плечами:
– Вам это не кажется немного странным?
– Позвольте заверить вас, доктор Жерар, – сказал Джефферсон Коуп, – в этой дружбе нет ничего бесчестного. Она чисто платоническая.
– Мой дорогой сэр, я в этом нисколько не сомневаюсь. Но все же повторю, что со стороны миссис Бойнтон поощрение вашей дружбы выглядит очень странно. Знаете, мистер Коуп, эта миссис Бойнтон меня заинтересовала – очень заинтересовала…
– Вне всякого сомнения, она удивительная женщина. Очень сильный характер – прямо-таки выдающаяся личность. Как я уже говорил, Элмер Бойнтон всецело полагался на ее суждения.
– До такой степени, что согласился оставить своих детей в полной зависимости от ее милости – в финансовом плане? В моей стране, мистер Коуп, закон запрещает подобные вещи.
