Ознакомительная версия.
– Она иногда находит, – продолжал он, – что помогает теплый компресс. Уверен, что добрая миссис Мюллет с удовольствием сделает его вам.
– Все в порядке… – начала Бан Китс, но викарий был уже на полпути вниз по лестнице. – О! – Она всхлипнула. – Мне следовало остановить его. Я не хочу никому создавать проблемы, но когда я в таком состоянии, то едва могу думать.
– Викарий не против, – сказала я. – Он очень хороший человек. Всегда думает о других. На самом деле он зашел узнать, можно ли уговорить мисс Уиверн дать спектакль, чтобы собрать деньги в церковный фонд.
Ее лицо стало еще белее, если это возможно.
– О нет! – ответила она. – Он не должен ее об этом просить. У нее бзик по поводу благотворительности, терпеть ее не может. Что-то из детства, полагаю. Лучше скажите ему об этом, пока он не затронул эту тему. Иначе наверняка будет жуткая сцена!
Викарий уже возвращался, к моему удивлению, прыгая через две ступеньки.
– Откиньтесь назад, леди, и закройте глаза, – сказал он таким мягким голосом, которого я доселе у него не слышала.
– Мисс Китс сказала, что мисс Уиверн нездорова, – объяснила я, когда он приложил компресс к ее лбу. – Так что, наверное, лучше не упоминать…
– Разумеется. Разумеется, – отозвался викарий.
Позже я придумаю какое-нибудь безвредное извинение.
Голос позади меня произнес:
– Бан? Черт возьми…
Я резко обернулась.
Филлис Уиверн, облаченная в платье цвета орхидеи и в полнейшем здравии, плыла по коридору в нашем направлении.
– Она мучается от мигрени, мисс Уиверн, – сказал викарий. – Я только что приложил компресс.
– Бан? О моя бедняжка Бан!
Бан тихо застонала.
Филлис Уиверн выхватила компресс из рук викария и снова приложила его к вискам Бан, собственноручно.
– О моя бедная, несчастная Бан! Скажи Филли, где болит.
Бан закатила глаза.
– Марион! – позвала Филлис Уиверн, щелкнув пальцами, и словно из ниоткуда появилась высокая поразительная женщина в роговых очках, в прошлом, должно быть, выдающаяся красавица. – Отведи Бан в ее комнату. Скажи Доггеру немедленно вызвать доктора.
Когда Бан Китс увели, Филлис Уиверн протянула руку.
– Я Филлис Уиверн, викарий, – сказала она, сжимая его ладонь двумя руками и легко поглаживая. – Благодарю вас за оказанное внимание. Сегодня трудный день: сначала Патрик Макналти, теперь моя дражайшая Бан. Это так печально, мы все – такая большая счастливая семья, знаете ли.
Меня охватило чувство дежавю: где-то я уже видела подобную сцену.
Конечно! Это мог быть эпизод из любого фильма Филлис Уиверн.
– Я перед вами в долгу, викарий, – продолжала она. – Если бы не вы, она могла бы упасть с лестницы и разбиться.
Она драматизировала ситуацию: все было вовсе не так.
– Если я могу что-то сделать для вас, чтобы продемонстрировать свою благодарность, только попросите.
И тут у викария изо рта полилось – он вывалил почти все. К счастью, он не упомянул об обучающих уроках Синтии.
– Видите ли, мисс Уиверн, – подытожил он, – крыша церкви Святого Танкреда находится в опасном состоянии со времен Георга IV, так что время играет существенную роль. Церковный служитель говорит мне, что недавно обнаружил воду в купели, которую не наливали туда в духовных целях, и…
Филлис Уиверн прикоснулась к его руке.
– Ни слова больше, викарий. Я буду счастлива закатать рукава и взяться за дело. Вот что я вам скажу, мне в голову пришла чудесная идея. Мой партнер по фильму Десмонд Дункан приедет этим вечером. Может быть, вы припоминаете, что мы с Десмондом имели некоторый успех в Вест-Энде и в кино с «Ромео и Джульеттой». Если Десмонд в игре, а я уверена, он не откажет…
Она произнесла эти слова с шаловливым подмигиванием и блеском в глазах.
– …тогда мы наверняка соберем кое-какие средства на ремонт крыши Святого Танкреда.
Я провела так много времени, сидя на середине лестницы, что начала чувствовать себя Кристофером Робином.
Я и сейчас там сидела, наблюдая за переполненным вестибюлем, где несколько дюжин членов съемочной группы разбились на маленькие кучки и разговаривали. Я узнала только женщину по имени Марион, которая днем увела Бан Китс. Поскольку Бан нигде не было видно, я предположила, что она все еще отдыхает в своей комнате.
– Леди и джентльмены! – окликнул кто-то, хлопая в ладоши, чтобы привлечь внимание. – Леди и джентльмены!
Гул разговоров смолк так же резко, как будто его обрезали ножницами.
Бледный молодой человек с песочного цвета волосами пробрался к подножию лестницы, поднялся на пару ступенек и повернулся лицом к остальным.
– Сейчас к вам обратится мистер Лампман.
Чтобы усилить старомодное электрическое освещение Букшоу, принесли несколько неярких ламп.
Откуда-то из теней за ними появился крошечный мужчина средних лет и, словно мальчик на сельской дороге, небрежным и медленным шагом пересек вестибюль, как будто в его распоряжении было все время мира. Он был одет в довольно поношенную оливково-зеленую шляпу-федору, черную водолазку и черные брюки.
В другой одежде Вэл Лампман вполне сошел бы за эльфа.
Он повернулся лицом к аудитории. Я заметила, что он не поднялся ни на одну ступеньку.
– Как приятно видеть так много знакомых лиц – и новые лица также, – сказал он. – В числе последних – Том Кристи, помощник режиссера…
Он прервался, чтобы положить руку на плечо подошедшего к нему кудрявого мужчины.
– …который присмотрит за тем, чтобы все было в порядке и никто из вас не натыкался на стены.
Раздался легкий, но вежливый смех.
– Как большинство из вас в курсе, мы столкнулись с небольшим затруднением. К несчастью, Пэт Макналти получил травму, и, хотя меня заверили, что с ним будет все в порядке, нам придется обходиться без его великодушных наседкиных маневров, по крайней мере какое-то ехнической командой до особого уведомления будет руководить Бен Латшоу, и я знаю, что вы проявите по отношению к нему любезность.
Головы повернулись, но я не видела, на кого смотрят.
– Я надеялся устроить прогон первой сцены с мисс Уиверн и мистером Дунканом, но, поскольку он еще не приехал, вместо этого мы отрепетируем сцену сорок два с горничной и почтальоном. Где горничная и почтальон? А! Жанетта и Клиффорд – хорошее шоу. Подойдите к мисс Тродд, и мы встретимся наверху, как только закончим здесь.
Жанетта и Клиффорд прошли по вестибюлю по направлению к очкастой Марион, махавшей в воздухе дощечкой, чтобы показать им путь через толчею.
Марион Тродд – так вот как ее зовут.
– Вэл, дорогой! Прости, я опоздала.
Голос прозвучал словно хрустальная труба, отразившись от полированных панелей вестибюля.
Все повернулись и увидели, как Филлис Уиверн начала шествие по западной лестнице. И какое шествие! Она переоблачилась в костюм мексиканской танцовщицы – белую блузку с рюшами и юбку, напоминавшую пляжный навес над шезлонгом.
Только банана в волосах не хватало.
Раздались редкие аплодисменты и одинокий свист, отчего она притворилась, что краснеет, обмахивая щеки рукой.
Ей, должно быть, ужасно холодно с короткими рукавами, подумала я. Хотя, может, работа под жаркими лампами сделала ее невосприимчивой к английской зиме.
Один раз она остановилась, чтобы беспомощно пожать плечами и указать подбородком в сторону верхнего этажа.
– Бедняжка Бан, – сказала она неожиданно торжественным голосом. – Я пыталась влить в нее немного супа, но она не смогла удержать его. Я дала ей кое-что, чтобы она уснула.
Спустившись к подножию лестницы, она проплыла по вестибюлю, взяла Вэла Лампмана за руки, как будто чтобы помешать ему коснуться ее, и клюнула его в щеку.
Даже с того места, где я сидела, было видно, что она промахнулась на милю. Она, похоже, была слегка раздраженной, подумала я, потому что он похитил ее аплодисменты.
Пока они держали друг друга на расстоянии вытянутой руки, распахнулась входная дверь, и появился Десмонд Дункан.
– Прошу у всех прощения, – сказал он голосом, известным всему миру. – Последний дневной спектакль в пантомиме. Представление по королевскому указу. Просто не мог вырваться.
Он кутался во что-то вроде тяжелого мехового пальто – из буйвола или яка, подумала я. На голове – широкополая мягкая шляпа вроде тех, что носят художники на континенте.
– Тед! – окликнул он, похлопав одного из электриков по спине. – Как твоя миссис? Продолжает собирать спичечные коробки? Я добыл один, которой ей может понравиться, – прямо из «Савоя». – И добавил, на театральный манер выразительно подмигнув: – Только двух спичек не хватает.
Я видела Десмонда Дункана в фильме, название которого позабыла: о маленькой девочке, которая нанимает неудачника адвоката, чтобы воссоединить своих отдалившихся родителей. Еще я видела несколько его фотографий в журналах для поклонников, которые Даффи прячет на дно ящика со своим нижним бельем.
Ознакомительная версия.
