Лола достала билеты, которые вытащила из Лениного пиджака, и положила их перед кассиршей. Та вгляделась близоруко и подняла глаза, из которых даже исчезла рыбья снулость.
– У вас куплены? Отвечайте на вопрос, – отчеканила Лола, заметив, что ее визави колеблется. – Я на работе, попусту лясы точить некогда…
– Понимаете, – вздохнула Татьяна Павловна, – с этими билетами вышло непонятно. У нее… – она кивнула на стул Марии Степановны, – есть постоянные клиенты. Одна такая… любительница оперы… Алла Викторовна…
Лола почувствовала, как при этом имени зубы ее заскрипели, а руки сами собой сжались в кулаки. Не нужно было обладать особенной интуицией, чтобы понять, что Алла Викторовна – та самая, Ленькина пассия.
– Но у нас точно билетов на премьеру «Сомнамбулы» не было, – заторопилась Татьяна Павловна, – потому что такую рекламу сделали, так что билеты разошлись заранее и за большие деньги. И вот примерно за неделю до премьеры звонит эта Алла Викторовна и говорит, что пришлет билеты на «Сомнамбулу», и что Марье Степановне нужно эти билеты придержать, а потом, дескать, придет за ними мужчина, то есть не за ними, а как бы купить…
– То есть она хотела, чтобы мужчина этот думал, что он сам достал билеты на такой дефицитный спектакль, – догадалась Лола. – Приятное хотела сделать знакомому мужчине, так?
– Наверное, я плохо слышала разговор… – смутилась Татьяна Павловна.
– Вы подслушивали? – оживилась Лола.
– Случайно, это вышло случайно! – Кассирша прижала руки к плоской груди. – Понимаете, у нас в подвале раньше был склад, и они распараллелили наш телефон. А потом аренда кончилась, они съехали, но аппарат остался. Он работает, только очень плохо слышно.
– Когда происходил этот разговор, какого числа? – строго спросила Лола.
– Вот, у меня записано, – засуетилась Татьяна Павловна. – Мужчина пришел за билетами десятого, накануне премьеры, а Алла Викторовна звонила четвертого марта, как раз за неделю до премьеры.
Лола вспомнила, что они с Пу И улетали пятого марта, и она готова была поклясться, что у Леньки тогда никого не было. Неужели это опять какая-то старая приятельница? Никогда в жизни он не говорил о своих знакомых женщинах, которые обожают оперу…
– Ну и что дальше? – поторопила она кассиршу.
– Пришел мужчина, очень симпатичный, полностью соответствующий описанию – русый блондин, глаза серые, рост средний, очень обаятельный.
«Это верно, – подумала Лола, – вылитый Ленькин портрет. Обаятельный, подлец, это точно».
– Что было дальше?
– Да ничего, – Татьяна Павловна пожала плечами, – больше я его не видела. А она, конечно, часто билеты покупает – постоянная клиентка… Вот и на сегодняшний спектакль в Малом оперном, «Риголетто», тоже брала.
– Сама она за билетами приезжает?
– Что вы, она женщина очень обеспеченная, шофера присылает или охранника, уж не знаю, кем он ей приходится… У нее ложа постоянная, номер три, в бельэтаже.
– Так-так, – медленно произнесла Лола. – И как же она выглядит, эта самая Алла Викторовна?
– Блондинка, – с готовностью зачастила кассирша, – пепельная блондинка, лет примерно тридцать пять, очень ухоженная, фигура стройная, одета шикарно…
– Понятно. А нельзя ли и мне если не на «Сомнамбулу», то хотя бы на сегодняшнего «Риголетто» в Малый оперный попасть? – спросила Лола без надежды на успех.
– Можно, – ответила Татьяна Павловна, – это как раз можно. Скажите, – нерешительно спросила она, когда Лола расплатилась и собралась уходить, – у нее будут неприятности?
– Вы имеете в виду Марию Степановну? – уточнила Лола. – Вполне возможно.
Она успела заметить, какой неземной радостью и надеждой осветилось лицо Татьяны Павловны, и подивилась, какие страсти кипят в крошечном помещении театральной кассы. Конечно, маловероятно, что в налоговой полиции заинтересуются заявлением получокнутой кассирши, но все же на месте Марии Степановны Лола бы отстегивала ей хоть малый процент от своих махинаций с билетами. Человека, сидящего рядом в течение всего рабочего дня, полезнее иметь в союзниках, чем во врагах.
На прощание Лола посоветовала измученной аллергией кассирше капнуть в духи ненавистной Марии Степановны немножечко валерианки. Она-то в первый раз не заметит, а потом уже будет поздно, потому что все окрестные коты устремятся за ней с воем. Зрелище будет не для слабонервных.
– Буду иметь в виду на крайний случай! – пообещала Татьяна Павловна, и женщины дружески простились.
Маркиз открыл дверь квартиры и позвал нежно:
– Лолочка, ангел мой! Ты дома?
Он решил, что утром был со своей партнершей недопустимо груб, и чувствовал теперь легкое раскаяние – Лолка же ничем не виновата в его неприятностях.
На его зов никто не отозвался, и Маркиз решил, что Лола с Пу И отдыхают после тяжелой дороги. Как всегда, неслышно подкрался кот Аскольд и потерся о ноги хозяина.
– Все в порядке? – тихонько спросил Леня, почесав кота за ухом, такие вольности кот позволял только ему и то достаточно редко.
Аскольд поглядел через плечо.
«Если ты предпочитаешь думать, что все в порядке, пусть так и будет, – говорил его взгляд, – но я бы на твоем месте был поосторожнее и задумался о будущем»…
– Ты прав, Аскольд, – тихонько вздохнул Леня.
Он на цыпочках подошел к Лолиной комнате и заглянул в приоткрытую дверь. Заметив на кровати только Пу И, который жался в углу, потому что вся середина покрывала была в шерсти кота, Маркиз очень удивился.
– Куда она подевалась? – спросил он у кота, но Аскольд явственно пожал плечами и удалился на кухню, где сел возле холодильника и проникновенно поглядел Лене в душу изумрудными глазами.
Леня совершенно машинально вывалил ему в миску содержимое банки консервов. Насытившись, Аскольд снова потерся о Ленину ногу и выразительно посмотрел прямо в его глаза, словно что-то хотел сказать.
– В чем дело? – осведомился Леня. – Ты просто хочешь пообщаться? Ах, ну да, ведь я же обещал тебе видеофильм из жизни птичек и мелких грызунов! Не думай обо мне плохо, я ничего не забыл!
Маркиз принес из прихожей кассету и включил телевизор. Но Аскольду так и не удалось посмотреть видео.
На экране появилось лицо ведущего передачи «Криминальный обзор».
– Мы уже рассказывали вам, – доверительным, задушевным голосом вещал ведущий, – о странном происшествии в офисе финансовой компании «Нординвест», о том, как на эту фирму был совершен налет неизвестными людьми, выдававшими себя за сотрудников налоговой полиции, и о том, что руководство фирмы категорически отрицало факт этого налета. События, связанные с этой компанией, приняли новый и неожиданный оборот. Когда следственные органы захотели встретиться с директором «Нординвеста» Ириной Крыловой, выяснилось, что госпожа Крылова исчезла в неизвестном направлении в день того самого загадочного налета. Председатель административного совета фирмы сообщил, что сотрудники службы безопасности безуспешно ищут ее все эти дни, но пока поиски ни к чему не привели. Поскольку следственная группа хотела задать госпоже Крыловой ряд вопросов, к ее розыску подключился аппарат МВД, но на данный момент поиски не увенчались успехом. Интересно, что руководство компании по-прежнему отрицает факт таинственного налета…
Аскольд требовательно мяукнул, напоминая о себе.
– Извини, дорогой, – озабоченно проговорил Маркиз, вставляя кассету в видеомагнитофон.
«Что же получается, – думал он, – ведь я положил паспорт в карман ее пальто, почему же она до сих пор не найдена? Или в больнице такой бардак, что мертвая Крылова по-прежнему сидит в приемном покое, и на нее так и не обратили внимания, или кто-то очень не хочет, чтобы ее нашли, даже мертвую… во всяком случае, история очень серьезная и опасная, и нужно тщательно проверить, не осталось ли каких-то ниточек, которые могут привести ко мне. От машины я, слава богу, избавился, Ухо – настоящий профессионал, и через него на меня не выйдут. Вот больница… там меня видели, но внешность у меня самая заурядная, не запоминающаяся… хотя чем черт не шутит…»
Аскольд в полном восторге следил за экраном, на котором разноцветные колибри перепархивали с цветка на цветок. Кончик его хвоста мелко подрагивал от охотничьего азарта, шерсть на загривке встала дыбом.
– Не повредят ли тебе такие волнения? – проговорил Маркиз, взглянув на кота. – Надо будет посоветоваться с ветеринаром… но настоящую охоту я тебе, к сожалению, устроить не могу… вот за мной может начаться настоящая охота, если я не приму все возможные меры… а какая лучшая защита? Это и ты знаешь, Аскольд: лучшая защита – это нападение. По крайней мере, я должен узнать все, что только возможно, об этой фирме «Нординвест».
Оставив Аскольда перед телевизором, Леня отправился в собственную комнату и нашел главное орудие своего труда – свою замечательную записную книжку.
