свитере геолога. — Я еще не прониклась.
— А я уже! Я уже! — поспешно заявил мне Колян. — Может, мы пойдем?
Мы могли и пошли.
Пока брели, впечатленные, по набережной Фонтанки, муж собрался с мыслями и изрек:
— Что ж… Это тоже Питер. Художники, маргиналы, психи, паршивое вино, дым коромыслом, все чудесно… Но мы же не пойдем туда второй раз?
Я успокаивающе похлопала его по плечу, но от опрометчивых заявлений удержалась. Пока не разберемся с пропажей картины Кружкина — придется повариться в богемных кругах.
Возвращаясь с выставки, мы с Коляном заскочили в магазин у дома и там столкнулись с Джульеттой.
— Здоров, Юлек! За розовым майонезом пришла? — весело приветствовал Борину невесту мой муж.
— Всем разболтала? — укоризненно покосилась на меня Джульетта. — Ладно вам, я уже знаю, что майонез окрашивает свекла. Я за шампанским, у нас праздник — папу выпустили!
— Тогда беги на кассу, через пять минут алкоголь отпускать перестанут. — Колян услышал одно.
Я — другое:
— Как — выпустили? Неужто нашли настоящего преступника?!
— Да куда там. — Джульетта сдернула с полки пузатую бутылку и заспешила к кассе.
Пришлось бежать вместе с ней.
— Бабуся потерпевшая заявление забрала. Сказала — все проверила, ничего у нее не пропало. А дыра в стене, может, сама собой образовалась, дом-то старый, — нашептала мне девушка в очереди на кассу. — Звучит нелепо, но ей пошли навстречу и дело закрыли. Так что папа свободен! — Она сцапала с ближайшей стойки большую шоколадку.
— Значит, свадебные приготовления продолжатся. — Я осознала риски.
— И возобновятся, — кивнула Джульетта. — Мы от некоторых заказов успели отказаться, придется заново договариваться, теперь уже по другим деньгам.
— Ничего, Палыч на радостях оплатит и повышенный ценник, — успокоила я ее и тоже взяла шоколадку.
А почему нет? У меня свой праздник: не придется ради спасения Палыча расследовать дело об ограблении генеральской квартиры.
Почему-то эта мысль меня не очень обрадовала, даже малость огорчила, если честно.
Ирка позвонила, когда мы с мужем, шикая друг на друга, крались с ключом на изготовку к входной двери нашей квартиры. Предполагалось, что сын уже спит, и разбудить его мы не хотели.
Он учуял бы запах вина и отругал нас. Наш потомок — убежденный сторонник здорового образа жизни, он всегда говорит «да» правильному питанию и спорту и «нет, никогда, ни за что, как вам не стыдно?!» — алкогольным напиткам. Про курение я вообще молчу, встреченные Колей-младшим люди с сигаретой обречены на долгую воспитательную беседу.
Я стиснула зазвеневший мобильник в кармане и убежала на лифтовую площадку.
— Что-то рано вы ушли, пропустили много интересного, — зевнув, сказала Ирка.
— Спасибо, нам хватило, — заверила я.
— Вася изловил чудика в смокинге, есть интересная информация, но пусть лучше он сам расскажет. Приедешь к нам завтра? Заодно подумаем, чем помочь Палычу.
— А ты еще не в курсе? Помогать Палычу уже не надо, его отпустили, Федоскина забрала заявление.
— Правда? Это прекрасная новость. — В голосе подруги, впрочем, прозвучало легкое огорчение. — Но ты все равно приезжай к нам, твоя тетушка подобрала подвеску к серьгам с бирюзой.
— Серьезный повод, — согласилась я и пообещала: — Буду к обеду.
Придется с утра пораньше мужу и сыну котлет нажарить, чтобы не упрекали меня в пренебрежении святым долгом кормилицы семейства.
— Мне звонила Галина Федоскина, — разливая чай, сказала тетя Ида.
Мои уверения, что я уже позавтракала дома, она не сочла заслуживающими внимания и усадила меня пить чай с ватрушками.
— Чего хотела? — поинтересовалась я намерениями пресловутой Федоскиной.
Сама-то я хотела полить ватрушку клубничным вареньем, но вазочку с ним захватила Ирка. Чай она уже выпила и варенье ела просто так, в глубокой задумчивости, вылавливая и отправляя в рот одну ягоду за другой. Кот, который в принципе не ест сладкого, провожал каждую клубничку взглядом умирающего с голоду.
— Галина просила о встрече с тобой, — ответила тетя, погрозив Вольке чайной ложечкой.
— Мо, — обиженно вякнул кот и спрыгнул со стула, затерявшись под длинной скатертью.
— Морят его голодом, вы послушайте! — не затруднилась с пониманием кошачьей претензии тетушка. — Воля, ты натуральный салопард!
Салопард — это по-французски негодяй или даже сукин сын. Тетя Ида частенько употребляет это красивое слово. Ухо русского человека уверенно угадывает в нем отголоски наших слов «сало» и «леопард», что замечательно подходит здоровенному коту.
— А зачем Федоскиной со мной встречаться? — не поняла я.
— Кому? Когда? Куда идем? — очнулась Ирка (варенье кончилось).
— Мы — никуда, — огорчила ее тетушка. — Она хочет видеть только Елену.
— С чего бы это? — опешила я.
— С того, что я успела представить тебя как известного автора детективов. И даже подарила один из новых — «Брошки с Блошки», подчеркнув, что то была реальная история.
— Так вот о чем вы шептались в коридоре, — сообразила я. — Постой, ты отдала ей свой экземпляр с моим автографом?
— Конечно, нет! Купила другой в Доме Зингера.
— Зачем в Доме Зингера, можно было в метро, там дешевле, — снова влезла Ирка.
Она не жадная, но экономная.
— Вот пусть Федоскина в метро и покупает, — фыркнула тетушка. — И сама приходит к тебе за автографом. Потом, когда мы раскроем это дело.
— Какое еще дело? — Я ощутила легкое головокружение.
— Какое-то! Ты же не думаешь, что у Галины к тебе вопрос по поводу литературного творчества?
— Я думала, что нет уже никакого дела! Федоскина забрала свое заявление в полицию!
— Ах, боже мой, какое простодушие. — Тетушка подняла глаза к люстре, не иначе как взывая к чистым и незамутненным хрустальным подвескам. — Это значит, что у Федоскиной нет дела к полиции, но не значит, что его нет вообще.
— Ну, предположим. — Я придвинула к себе вазочку из-под варенья и тщательно протерла ее кусочком ватрушки, отчего тетушка, потрясенная такой некультурностью, тихо ахнула и возмущенно онемела. — А в чем суть дела?
— Откуда же мне знать? — Тетя всплеснула руками, в одной из которых по-прежнему была зажата ложечка, сверкнувшая, как маленькая сабля. — Это что-то личное, глубоко приватное, раз Галина попросила о рандеву тет-а-тет!
— Ладно, ладно! — Я сдалась. — Схожу на эту конспиративную встречу. Когда и где?
— Сегодня в два часа пополудни, если тебе не трудно. В грузинском ресторанчике на Чайковского. Галина отдельно упомянула, что она приглашает, значит, сама оплатит счет.
— Тогда я тоже приглашаю! — заявила Ирка и кивнула тете Иде: — Вас!
— А меня-у? — на диво четко выговорил кот, вынырнув из-под сосулек бахромы.
Надо же, мы кошачий язык осваиваем, а Волька — человеческий.
— А тебя-у не приглашают, потому что ты не умеешь вести себя за столом, — ответила тетушка. — Пройди в свою трапезную, я дам тебе кошачий корм.
— А мы пройдем к Кружкину. — Ирка встала из-за стола,
