я сам туда, в коттедж, значит, собирался. Ну а по дороге разговорились. Солеваров собирался привезти боссу какие-то документы, чтобы он их подписал. Ну и, естественно, поздравить с днем рождения. Я заехал к Анатольевичу домой, потом мы поехали в офис документы взять. Управляющий еще попросил в магазин по пути заехать за подарком. И потом уже безо всяких остановок ехали до коттеджа.
— А сколько времени управляющий провел здесь, в коттедже? — спросила я.
— Да совсем ничего! Ну максимум минут сорок, а может, и того меньше. Отдал боссу документы на подпись, поздравил, подарок подарил, все, как полагается, сделал. Ну а потом, когда я уже собрался выезжать — мне больше в коттедже делать-то нечего было до двух ночи, — Анатольевич мне сказал, чтобы я ехал один.
— А он что же, собрался остаться в коттедже на ночь? — спросила я. — Константин Вячеславович его пригласил? Или же решил сам напроситься?
— Не то и не другое. Мне Анатольевич объяснил, что не хочет в машине трястись, а желает пройтись до трассы пешочком, размяться, прогуляться, значит. Ну а там, говорит, поймает попутную машину и до города прямиком. Ну, прогуляться пешком так прогуляться. Дело хозяйское. Вышли мы с ним за ворота, я в машину сел и поехал. Потом обернулся, посмотрел, вижу — стоит около забора. Ну ладно. Я отъехал еще немного, обогнул коттедж, вышел из машины и решил понаблюдать за Анатольевичем, хотя и так знал, зачем он все эти телодвижения делает.
— И что же вы увидели? — спросила я.
— Да то, что и предполагал с самого начала. Анатольевич еще с минуту-две постоял около ворот, а потом вошел внутрь. Но направился он не к праздничному столу, а к запасному входу. Там имеется лестница, вроде как пожарная, и ведет она на второй этаж.
«Однако эта информация вносит серьезные коррективы в ход расследования, — подумала я, — ведь в коттедже, оказывается, помимо гостей находился еще один человек».
— Значит, Солеваров вернулся в коттедж. Но зачем? — спросила я.
— Так к супружнице босса! У них же любовь-морковь! Амуры! — объяснил Григорий Ремесленников.
— Вот как? И давно у них эти амуры? — спросила я.
— Да… месяца три или четыре.
— И что же, все эти месяцы Константин Вячеславович так и оставался в неведении, что у него выросли увесистые рога? — спросила я. — Или же ему было все равно, как и с кем развлекается его супруга?
— Вот! В самую точку попали! — воскликнул Ремесленников. — Боссу на Маргариту Александровну было фиолетово, где она и с кем. Но главное — это то, что у босса и своих интересов, помимо Маргариты Александровны, было выше крыши.
— Вот как? И какие же это интересы? — спросила я.
— Какие, спрашиваете? Да вот хотя бы супруга младшего брата босса, Анастасия Михайловна. Ну, это долгоиграющая пластинка. А в промежутках — другие бабы, пардон — женщины. И их у босса было не счесть, вагон и маленькая тележка, как говорится. Ну вот такой любвеобильный босс у меня. Был.
— А что касается невесты Владислава, друга детства Константина Пантелеймонова? Она тоже предназначалась для хозяина коттеджа? — спросила я.
— Ну да. А что? Это же не в первый раз такое происходило.
— Что вы хотите этим сказать? Что была не только Екатерина, но и другие девушки?
— Вы угадали! Я ж говорил вам, что таких Екатерин у босса было столько, что и не пересчитать.
— Ну про других девушек еще можно как-то понять. Но ведь, насколько мне известно, Екатерина Белоголовцева была невестой Владислава. Это ведь уже другой статус.
— Да ни фига не другой! Для Владика все дамы были одного, как вы сказали, статуса. А все почему? Да потому, что любил он только одну. И это была старшая сестра босса, Валентина. Она его тоже любила. Но длилась их любовь недолго. Потому что босс, как только узнал о них, сразу все порушил. Владик быстро смекнул, что против босса лучше не рыпаться, и отступил. А вот Валентина взбрыкнула не на шутку. Лечилась потом долго, да, видно, не до конца вылечили. Потому как с тех пор ходит не в себе. Вот так. А невеста Владика, эта самая Екатерина, что ж… Зря она отказалась от интима с боссом, я так считаю. Была бы в шоколаде какое-то время. Ну, дело хозяйское.
— Григорий Алексеевич, хочу задать вам еще один вопрос. Вот вы сказали, что Константин Вячеславович поручил вам закупить продукты и спиртное для торжества.
— Да, именно так. Подтверждаю. — Ремесленников утвердительно кивнул.
— Тогда скажите вот что. Бутылку виски, которую нашли при Иннокентии Пантелеймонове, а в ней находилось вещество, которым отравился брат Константина Вячеславовича, тоже купили и принесли в коттедж вы?
— Нет, однозначно не я, — уверенно ответил водитель Пантелеймонова.
— Это точно?
— Точнее быть не может, — заверил Григорий Ремесленников.
— Может быть, вы не помните?
— Татьяна Александровна, я ведь не первый год работаю у босса. Поэтому изучил и прекрасно знаю вкусы его гостей и его самого. Я бы не стал покупать виски этой марки. Потому что знаю, что босс не признает такой виски. Принеси я ему эту бутылку, он бы меня в клочья порвал. Нет, это я преувеличиваю, конечно. Босс был строгий, но справедливый. Зазря никогда не ругался… Эх, не вернуть его уже… ну так вот, отвлекся я. А по поводу бутылки, я так думаю, что ее принес кто-то из приглашенных на торжество. Может, боссу в подарок, если кто-то, конечно, не был в курсе его предпочтений. А может, и не в подарок, а просто на общий стол.
Я задумалась. Так что же это получается? Кто-то не знал, что Константин Пантелеймонов не любит виски этой марки, принес бутылку. Если верить показаниям старшей сестры Константина, то это она добавила в бутылку сильнодействующее вещество. Константин пить виски из этой бутылки не стал. Бутылка попала в руки Иннокентия, он в пылу ссоры со старшим братом хотел стукнуть его по голове. Но ему помешали. Тогда Иннокентий, захватив злосчастную бутылку, отправился к себе в комнату. И оказался в результате в реанимации. А убийца, увидев, что результат не достигнут, то есть Константин Пантелеймонов остался в живых, нанес ему смертельный удар в область сердца.
Но это была не Валентина Пантелеймонова. Вообще существуют большие сомнения насчет адекватности этой женщины. Вот и Григорий Ремесленников только что подтвердил, что после несчастной любви к Владиславу Безрассчетнову у нее случились неполадки с головой. Да и во время беседы она не внушала доверия. То она оговаривает себя насчет того, что удар ножом
