— Ты не думаешь, что барабаны могут тебя простить?
— Христианские барабаны. Это идея. Бей кого угодно, что угодно, если хочешь, даже барабаны, и они должны тебя простить, потому что так сказал Христос.
— Я ищу Гамми. Ты его видел?
— Нет. Где Бобби?
— С ней все в порядке, — ответил Флетч.
— Она ушла? Я уже не помню, когда видел ее.
— Ты видел ее вчера утром.
— Да. Она хотела уколоться. Потом укололась. Флетч, ты знаешь, она укололась, когда я видел ее в последний раз.
— Я знаю.
— Она укололась. И ушла?
— Да. Ушла.
— Господи.
Флетч постоял над Кризи, затем пошел вдоль берега.
У следующего костра он присел на корточки, прежде чем заговорил. Все молчали.
— Кто-нибудь видел Гамми?
Никто не ответил. Лопоухий подросток, Бинг Кросби, вопросительно смотрел на Флетча, словно хотел вновь услышать его слова.
— Я ищу Гамми.
Сорокалетний мужчина, с нарисованными на свитере телефонной трубкой и надписью «ПОЗВОНИ МНЕ», ответил: «Его здесь нет».
Флетч подождал, прежде чем пойти дальше.
У следующего костра Окурок сказал, что Гамми, скорее всего, вернулся домой, к родителям. Джаггер предположил, что Гамми снова забрала полиция.
Поднявшись на ноги, Флетч увидел стоящего позади Вэтсьяайну. Они вместе отошли от костра.
— Почему ты ищешь Гамми?
— Бобби просила ему кое-что передать.
— Где Бобби?
— Она ушла.
— Где Бобби?
— Она ушла. С концами.
— Куда?
— Я дал ей рюкзак. Набитый протеиновыми таблетками и крекерами, которые я украл в универсаме.
Вэтсьяайна остановился.
— Я спросил, где Бобби?
— Послушай, вчера ты продал ей все, что она хотела, так?
— Да.
— Вот она и ушла.
В лунном свете Вэтсьяайна, не мигая, смотрел на него.
— Зачем тебе Гамми?
— Я тебе сказал. Бобби хотела передать ему несколько слов.
— Скажи их мне.
— Скажу только Гамми.
— Скажи мне.
— Отвали, Толстяк Сэм, — и Флетч двинулся к набережной.
В эту холодную ночь ему было неуютно на расстеленном на полу мате. Ему недоставало спального мешка. Недоставало Бобби. Вместе им было тепло в спальном мешке.
Флетч услышал тяжелые, поднимающиеся по лестнице шаги. Они не спешили. Пересекли площадку перед его дверью и пропали.
Дверь медленно распахнулась.
В проем заглянули двое полицейских.
Флетч сел.
— Доброе утро, — поздоровался первый полицейский. Оба они успели принять душ, побриться, выпить кофе.
— Какой сегодня день? — спросил Флетч.
— Вторник.
Второй полицейский оглядел комнату в поисках сиденья. В его глазах Флетч прочитал гордость за собственное жилище, собственную мебель, не сравнимые с жалкой циновкой на полу.
— Тебе придется проехать с нами.
— Зачем?
— Шеф хочет тебя видеть. У него есть вопросы.
Флетч разглядывал свои голые ноги.
— Я готов.
— Тебе не надо облегчиться?
— С какой стати? Разве в полицейском участке нет туалета?
Часы показывали три четверти седьмого.
Один из полицейских открыл для Флетча заднюю дверцу патрульной машины и закрыл ее, как только тот забрался в кабину. Сетка из толстой проволоки отделяла переднее сиденье от заднего. Последнее было сломано. Пахло блевотиной. На сиденье и полу запеклись пятна крови.
— У вас тут воняет, — пожаловался Флетч. — Или вы этого не знаете?
— У нас все отлично, — ответил полицейский, сидевший рядом с водителем.
— Как твоя голова? — спросил водитель.
Флетч уже позабыл об ударе дубинкой.
— Сегодня не болит. Это не вас двоих я уложил ночью на пляже?
— Нет, — усмехнулся водитель. — Это я уложил тебя.
— У вас отлично поставленный удар.
— Готов повторить доставленное тебе удовольствие.
— Как получилось, что вы не арестовали меня?
— Шеф сказал, что не надо. Он был в хорошем настроении.
— Настроение поднимается у него всякий раз, как он возвращается из своего поместья в Мексике, где собирается жить после выхода на пенсию, — пояснил второй полицейский. — Он ездит туда пересчитывать грейпфруты или что-то еще. Ему это нравится.
— Он скоро уходит?
— В следующем году.
— Я-то надеялся, что он уйдет раньше, чем мы доедем до участка, — вздохнул Флетч.
Они выехали на Главную улицу. Разговор сквозь решетку не клеился. Флетч хотел открыть окно, но оказалось, что ручек нет. Вероятно, полицейские опасались, что кто-нибудь повесится на них прямо в кабине.
К горлу подкатила тошнота.
— У вас тут воняет, — повторил Флетч.
Внешне Грэхем Каммингс не мог быть никем иным, как начальником полиции. Коротко стриженные стального цвета волосы, волевой подбородок, широкие, массивные плечи. Человек, одно появление которого в городе гарантировало ему место начальника полиции.
— Как вас зовут? — подчеркнуто вежливо спросил он.
— Флетч.
— Ваше полное имя?
— Флетч Флетч Флетч.
В кабинете они сидели вдвоем, по разные стороны алюминиевого стола.
— Флетч, часом, не сокращение от Флетчер?
— Возможно.
— Флетчер ваше имя, фамилия?
— Имя.
— Ваша фамилия?
— Смит.
— Флетчер Смит, — кивнул Каммингс. — Кажется, мне уже встречалось такое сочетание.
— Флетчер Смит?
— Нет, просто Смит. Где вы живете, Смит?
— Адрес я забыл. Там, где сегодня утром нашли меня ваши громилы.
— Вы там живете?
— Уик-энды я провожу на Гавайских островах.
— Вы живете один?
— Если не считать ручного таракана.
— Чем вы зарабатываете на жизнь?
— Чищу обувь.
— В вашей комнате не было ни щеток, ни гуталина.
— Должно быть, меня ограбили ночью. Прежде чем уйти, я напишу заявление.
— Похоже, вы не поддерживаете тесного контакта со своей конторой, мистер Флетчер.
— Простите?
— Вчера вечером мне звонила ваша начальница из «Ньюс трибюн». Ваш редактор. Некая миссис Сноу. Я не ошибся? Клара Сноу.
— Дерьмо.
— Она сообщила мне, что вы готовите статью для вашей газеты о распространении наркотиков на побережье. И попросила присматривать за вами. Она сказала, что, по ее мнению, вы что-то нащупали. Если вы попросите защиты у полиции, мы должны знать, кто вы такой, и предоставить требуемое.
— Дерьмо.
— Вы — И. М. Флетчер из «Ньюс трибюн»?
— Вы привезли другого И. М. Флетчера.
— Вы что-то нащупали, мистер Флетчер?
— Нет.
— Ну, мистер Флетчер?
— Идите к черту.
Каммингс, навалившись локтями на стол, пристально смотрел на Флетча.
— Мистер Флетчер, мне кажется, вы кое-что подзабыли. К примеру, маленькое правило, гласящее, что при контакте с полицией вам необходимо немедленно заявить, что вы — журналист. Вы забыли это правило?
— Оно ускользнуло из моей памяти.
— Вы нарушили это правило, мистер Смит.
— Поэтому вы задержали меня?
— Второе, мы знаем, что вы жили здесь с юной девушкой по имени Бобби.
— Неужели?
— Где Бобби?
— Она ушла.
— Куда ушла Бобби?
— Не знаю. Наверное, решила вернуться домой.
— В этом я искренне сомневаюсь. Наркоманы редко покидают места, где могут достать то, что им требуется.
— У нее был запас. На дорогу ей хватит.
— Когда она уехала?
— Воскресной ночью.
— Каким транспортом?
— Она улетела.
— Мы нашли в вашей комнате марихуану и героин.
— У вас был ордер на обыск?
— Мы не обыскивали комнату. Мы случайно нашли наркотики в духовке.
— Я прятал их от Бобби.
— Вы виновны в хранении сильнодействующих наркотиков.
— Это вещественные доказательства для моей статьи.
— У кого вы их купили?
— У Толстяка Сэма.
— Почему марихуана была в пакетах полицейской лаборатории?
— Кто знает, откуда попадает товар к Толстяку Сэму.
— Зачем вы купили марихуану. Разве одного героина недостаточно?
— Я люблю писать сбалансированные статьи.
— Статья, которую вы написали прошлой осенью о Полицейской ассоциации, получилась не очень-то сбалансированной.
— Что?
— Я помню ту статью. И подпись: И. М. Флетчер. Вы написали, что Полицейская ассоциация — клуб пьяниц.
— О!
— Вы лишь походя упомянули о том, что мы проводим семинары по обмену опытом, собираем деньги для нашей академии, что в прошлом году мы подарили машину «скорой помощи» городу Орнего в Калифорнии.
— Я польщен тем, что вы читаете мои статьи.
— Вы поняли, к чему я клоню, мистер Флетчер?
— Начинаю догадываться.
— Я хочу, чтобы вы убрались из города. Немедленно.
— Вот тебе и защита полиции.
— Вы можете найти оправдание ранее перечисленным мной правонарушениям, в том числе и хранению героина, но трое моих полицейских могут показать под присягой, что прошлой ночью вы ударили каждого из них, когда они находились при исполнении служебных обязанностей.
