переговоры.
— Добрый вечер, — сказал он, мило улыбнувшись, — какая приятная стоит погода! Так и веет весной!
Пантера мигнула зелеными глазами. Леня решил считать это поощрением и продолжал:
— Ваше появление для меня было несколько неожиданным, но поверьте, я очень рад познакомиться с вами!
Пантера переступила лапами и махнула хвостом.
Маркиз задумался, какая тема может подойти для разговора с пантерой — про погоду они уже поговорили, политика не подходит, потому что вызывает нездоровые волнения, кроме того, он не знает политических пристрастий своей собеседницы. Точно так же не стоило заводить разговоры о телевидении.
Пантера сидела очень близко к столу, и Леня разглядел ее ошейник.
На мягкую тисненую кожу была нашита медная пластинка с именем зверя.
— Эсмеральда! — прочитал Леня. — Какое у вас красивое имя, мадам! Или вы мадемуазель?
Услышав свое имя, пантера слегка прищурилась и кокетливо наклонила голову к одному плечу.
— Скажите, а вы никогда не работали в цирке? — развивал Леня достигнутый успех. — Мы не могли с вами там встречаться? Впрочем, что я говорю! Вы для этого слишком юны!
Какая женщина не примет благосклонно такой комплимент? Пантера была особой женского пола, к тому же ее хозяин, старик, несомненно, приучил ее к долгим вечерним беседам у камина. Поэтому она поняла Ленины витиеватые речи и присела на ковре, аккуратно обернув лапы хвостом — совсем как Аскольд перед Лолой, когда она собирается делать мясную запеканку. Аскольд очень уважал себя и никогда не опускался до вульгарного попрошайничества. Взять что-то самому, то есть спереть со стола ради спортивного интереса, это он мог себе позволить. Но просить он считал ниже своего достоинства. Обычно он садился посреди кухни с царственным видом и ждал. Ждать ему приходилось недолго — всего несколько минут, и то Лола всячески извинялась, что не вспомнила о коте сразу.
Леня выругал себя за то, что отвлекся воспоминаниями. Если не сосредоточиться на пантере, он может вообще больше не встретиться со своим котом!
Очевидно, пантера умела не только понимать человеческую речь, но и читать мысли. То, что она прочла в Лениной душе, ей явно не понравилось. Она решительно подошла к письменному столу, на котором устроился Леня, и положила передние лапы на столешницу. Потом повернула голову и подняла верхнюю губу, показав крупный, чуть желтоватый клык. Леня сделал над собой усилие и чарующе улыбнулся.
— Нет, Эсмеральда, определенно мы с вами где-то встречались! Мне так знакомо ваше лицо! Вы в Ярославле никогда не были?
Пантера убрала лапы со стола и задумчиво опустила голову. Леня перевел дух.
— Впрочем, что это я, какой Ярославль? Конечно, это был Ростов-на-Дону! Что? Тоже нет? Ну, простите, простите меня великодушно! — Маркиз прижал руки к сердцу. — Как я мог так ошибиться! Разумеется, мы должны были встречаться в Париже! Ах, Париж! Как этот город прекрасен ранней весной! Солнце, голуби, цветущие японские вишни… Весь город в благоухающем розовом облаке! А эти уличные кафе, а эта разноязыкая толпа, а эти магазины!
Беспрерывно меля языком, Леня незаметно осматривался. И понял, что к двери он никак не успеет добежать. Но можно было попробовать допрыгнуть до той маленькой дверцы, откуда появилась пантера. Дверь свободно ходит туда-сюда, а если Леня встанет на четвереньки, то обязательно в нее пролезет. В крайнем случае можно проползти по-пластунски. За разговором Леня незаметно передвинулся по столу вправо. Пантера уловила его движение и подвинулась влево, чтобы быть с ним вровень.
Маркиз отважился поглядеть ей в глаза и увидел в них самую настоящую грусть.
— Что? — всполошился он. — Вы никогда не были в Париже? Ваш хозяин не возил вас туда?
Пантера грустно мигнула, и в это время Леня успел передвинуться по столу еще вправо.
Пантера тоже передвинулась, но как-то машинально, без настоящего азарта, потому что была сильно опечалена. Ей хотелось в Париж. И вообще посмотреть мир, а не сидеть тут в темноте в четырех стенах, когда жизнь проходит мимо нее с шелестом и благоуханием, как ветвь, полная цветов и листьев.
— Дорогая, вы не должны расстраиваться! — сыпал словами Леня. — У вас еще все впереди, вы очень молоды! Ну, я угадал?
Пантера согласно кивнула, и снова Маркиз передвинулся, теперь он был уже на противоположном конце стола.
«Сейчас или никогда, — подумал он. — А то еще старикашка вернется, и тогда Эсмеральда выбросит из головы мысли о Париже и сосредоточится на мне…»
— У вас все впереди, — продолжил он завораживающим голосом, — вы увидите, как стаи голубей взлетают, хлопая крыльями, с площади Согласия…
Это был точно рассчитанный шаг. Услышав про взлетающих голубей, Эсмеральда, как всякая кошка, облизнулась, подняла мечтательный взгляд к потолку и на мгновение упустила из виду Леню. Воспользовавшись ее замешательством, Маркиз спрыгнул со стола и стремглав скользнул к низенькой дверке.
Пантера опомнилась и бросилась следом за ним, грациозным прыжком перемахнув через антикварный стол.
Однако, перелетая через стол, она задела тяжелую бронзовую лампу. Та с грохотом свалилась со стола, случайно оплетя хвост пантеры длинным проводом. Эсмеральда раздраженно дернулась и притормозила, чтобы освободить хвост, и потеряла долю секунды.
Этого времени Маркизу хватило, чтобы проскользнуть в потайную дверку.
Эсмеральда бросилась следом, но добыча улизнула прямо у нее из-под носа.
Леня захлопнул за собой дверку и навалился на нее всем весом. Тут же дверь содрогнулась от мощного удара: пантера с разбега толкнула ее, пытаясь прорваться вслед за беглецом. Леня с трудом выдержал удар, хотя и понимал, что долго ему не продержаться. Черный зверь обладал огромной силой и замечательной выносливостью.
Из-за двери донеслось разочарованное рычание. Пантера, судя по всему, отступила, приготовившись к новой атаке.
Воспользовавшись кратковременной паузой, Леня огляделся.
Он находился в довольно просторной, но почти пустой комнате. Возле одной стены стоял металлический шкаф, выкрашенный казенной серой краской. В советские времена такой шкаф был непременной принадлежностью каждого учреждения и любого кабинета мелкого начальника. Называлось это уродливое сооружение несгораемым шкафом и предназначалось для хранения любых документов — от личных дел сотрудников до последних указаний вышестоящего начальства.
Кроме несгораемого шкафа в этой комнате были еще несколько довольно необычных предметов обстановки: круглая, довольно большая тумбочка, обтянутая красным бархатом, мягкая подстилка, целиком занимавшая дальний угол помещения, и блестящая металлическая конструкция, к которой крепились на разной высоте две большие никелированные миски.
Эта металлическая штуковина, несомненно, была кормушкой — из тех, какие хозяева покупают для крупных собак. Одна из мисок предназначалась для воды, вторая — для корма. В красной тумбочке Маркиз узнал предмет, который часто видел в пору работы в цирке. Именно
