Настя не успела, потому что они уже приехали в Следственный комитет, куда было передано дело об убийстве банкира Зимина. Там с ними обошлись сначала совсем невежливо. Нагавкали, что они приперлись в неположенное время, тогда как следователь Головин вызывал их только завтра.
Тут уж Настя не стала сдерживаться:
– Предлагаете до завтра ждать, пока вы тут козни против нас всю ночь строить будете? Чтобы завтра уже нам заявить, что задерживаете нас? Да? Не выйдет! Мы к вам с адвокатом, он вам сейчас официально объяснит, почему нас арестовывать никак нельзя!
Переведя стрелки, Настя торжественно посмотрела на следователя. Но тот смотрел на адвоката. Бедный Арон Наумович молчал. Он выглядел таким маленьким, таким жалким и запуганным, что Фиме стало стыдно. Потревожили хорошего человека, выдернули из теплой постельки. А у него, может быть, своих дел невпроворот. Жену вот искать надо. А то возраст-то уже какой, часики тикают, тик-так, того и гляди, не дождешься появления на свет маленьких Аронов Наумовичей.
Адвокат говорить не торопился. Он достал изящный футлярчик, потом снял с носика крошечные очочки, протер их замшевой тряпочкой размером не больше спичечного коробка, которую извлек из футляра, потом все вернул на свои места. Тряпочку в футляр, футляр в кармашек, а очки на нос. Все вздохнули с облегчением, ожидая, что адвокат заговорит. Но тот полез в карман за носовым платком, которым аккуратно промокнул лысину, также аккуратно свернул и хотел положить в карман, но внезапно передумал и оставил просушиваться на воздухе.
И только после этого произнес:
– Насколько я понял, преступник имеет прямо-таки пагубное пристрастие к одному и тому же месту и одному и тому же виду оружия. Я прав?
И так посмотрел на следователя, что тот даже вспотел под его взглядом.
– Да, действительно, такие обстоятельства имеют место быть.
– И конечно, вы уже проверили прошлое этой квартиры?
– Квартиры?
– Ведь, как я понял, «Квестляндия» организована на месте бывшей коммунальной квартиры, выкупленной у жильцов и переведенной в нежилой фонд. Так вот, не имело ли место быть в прошлом обитающих там жильцов чему-нибудь подобному?
Следователь посмотрел на адвоката с уважением.
– Честно говоря, я тоже об этом подумал. И даже сделал запрос.
– Любопытно, что же вам ответили?
– Да, в этой квартире проживал человек, имеющий серьезные нарушения психики. Некто Грегор Малкович.
Фима не удержалась и ахнула:
– Грегор! Да ведь какой-то Грегор писал Белле! Требовал от нее, чтобы она заманила Зимина в эту «Квестляндию»!
Но если она думала, что удостоится такого же полного уважения взгляда от следователя, которым тот одарил Арона Наумовича, то фигушки. Следователь взглянул на нее то ли со снисхождением, то ли вовсе с презрением.
– Упомянутый мною Грегор состоял на учете в Психоневрологическом диспансере из-за своего пагубного пристрастия к расчленению домашних животных. Однажды он отрубил соседской кошке голову, потом проделал тот же трюк с бродячей собакой. А обезглавленных им крыс и мышей никто даже не считал, потому что это было делом вроде как общественно полезным, и до поры до времени соседи больному не мешали развлекаться с крысами.
– От грызунов надо избавляться. Но вот кошка и собака… Эти животные издавна считаются друзьями человека. Рубить им головы… это все равно что немножко потренироваться на них, а потом перейти уже к существу покрупнее, может быть, даже к человеку.
– Угадали, – кивнул следователь. – Так и случилось. Арестовали Грегора именно по этой причине. Он отрубил голову своей соседке. Правда, впоследствии выяснилось, что женщина умерла совсем от другой причины. Так что голову Грегор отделил уже у мертвого тела.
– Но для нас это очень важно! Если у Грегора была такая тяга рубить головы, то он мог снова взяться за старое!
– Не мог! Грегор скончался в психиатрической лечебнице, куда его поместили на принудительное лечение, в тот же год.
– Это точная информация?
Следователь даже не счел нужным ей ответить.
– И все равно, это выглядит очень подозрительно, – заметила Фима. – Кто-то подписывается именем Грегор, а это для нашей страны имя редкое. Кто-то рубит головы, как в свое время поступал Грегор. И кто-то устраивает свои кровавые расправы именно в той квартире, в которой когда-то жил и творил зло этот больной.
– Совпадений масса, – согласился следователь. – Наш убийца должен быть хорошо осведомлен обо всем том, что происходило в той квартире.
– Он жил в ней!
– Скорей всего.
– Значит, вам просто нужно проверить всех бывших жильцов по списку. Кто-нибудь из них и есть убийца!
– Если бы это было так просто.
– А чего сложного-то! – закричала Настя, которая потеряла всякое терпение. – Составьте список тех, кто еще жив. Проверьте у них алиби. У кого алиби не окажется, тех и шерстите! Что, мне нужно учить вас работать!?
Но откровенное хамство Насти, которое привело Арона Наумовича в отчаяние, кажется, лишь позабавило следователя.
– Поиск подозреваемого осложняется полным отсутствием информации о том, где нынче могут находиться те, кто проживал в этой квартире.
– То есть как это? Куда же они все подевались?
– С середины девяностых на этих людей в надзирающие органы не поступало никакой информации. Ни Налоговая, ни Пенсионный фонд, ни Фонд социального страхования, никто из этих организаций не имеют сведений о бывших жильцах квартиры. Эти люди попросту пропали. Исчезли с лица земли! У них нет счетов в банках, и, соответственно, нет банковских карт. У них нет номеров сотовых телефонов. И тем не менее сведений о том, что они мертвы, мы тоже не имеем.
Мысли Фимы заметались.
– А не мог ли Грегор их всех… головы им долой и в землю?
– Не Грегор, а кто-то другой. Грегор к этому времени уже находился на лечении.
– Хорошо, пусть другой… Но кто?
– А вот тут мы с вами подбираемся к самому интересному моменту в нашей истории. Нам удалось поднять документы по этой сделке. Так вот, все жильцы, как один, поставили свои подписи под договором, согласно которому выезжали в сельскую местность Ленинградской области и прописывались в доме в поселке Красногорка. Из доступных там средств цивилизации в настоящий момент в Красногорке есть электричество, на этом перечень благ и заканчивается.
– Что это за поселок? Большой?
– Когда-то на месте Красногорки были торфяные разработки, которые себя к концу восьмидесятых полностью исчерпали и стали нерентабельными. А вот построенные для рабочих два барака существуют и по сей день. В один из этих бараков и были прописаны все жильцы нынешней «Квестляндии».
– То есть люди из каменного благоустроенного дома в центре города всем дружным коллективом устремились в барак без удобств и находящийся невесть в каком захолустье?
– Вода
