Моя мама теорию о проживающих в Шамбале Махатмах и Великих Учителях принимала, по моему мнению, излишне серьезно. Отчасти в этом был виноват один из ее приятелей, научный сотрудник, начитавшийся эзотерических самизда-товских книг и вообразивший, что он, подобно мадам Блаватской, также посвящен в некие Высшие Знания.
Уединившись в комнате с моей родительницей, Андрей Веселовский усиленно промывал ей мозги по поводу управляющих миром Великих Учителей, даже имена которых ни в коем случае нельзя было произносить всуе, поскольку простое произнесение имени вызывало негативные вибрации мирового эфира, нарушающие космическую гармонию.
Несмотря на то, что мне в то время было двенадцать лет, к махатмам я относилась несколько скептически, особенно после того, как прочитала привезенное Рерихом из Гималаев письмо Великих Учителей к Ленину, в котором они целиком и полностью одобряли и поддерживали совершенную в России пролетарскую революцию.
Поскольку махатмы, если верить теории Блаватской, обладали способностью предвидеть будущее, я не могла понять, почему они вдруг с таким восторженным энтузиазмом отнеслись к установлению большевистской диктатуры, повлекшей за собой мучительную гибель десятков миллионов человек.
К фашистской диктатуре обитатели Шамбалы, похоже, тоже отнеслись с пониманием, поскольку Гитлер, периодически снаряжавший в Тибет специальные экспедиции, чтобы договориться с Махатмами, был убежден, что в войне с Россией Великие Учителя будут на его стороне.
Впадая в транс, бесноватый фюрер, как и мадам Блаватская, не только видел посещавших его махатм, но даже разговаривал с ними.
Моя мама подобную аргументацию не воспринимала, говоря, дескать, махатмам виднее, что хорошо, а что плохо, на то они и Великие Учителя. Проникшись под влиянием Веселовского идеей о том, что мы должны положительным настроем создавать особые космические вибрации, чтобы опять-таки спасти этот мир от зла, она периодически донимала меня тем, что мой скептицизм по отношению к махатмам отрицательно влияет на Мировую Гармонию, и вообще мой эмоциональный настрой помогает негативным силам уничтожить мир.
В результате я решила, что, взрослея, люди катастрофически глупеют, и дала себе слово, что всеми силами постараюсь не поглупеть и сохранить на будущее здравомыслие двенадцатилетнего возраста.
Не то чтобы я уродилась отчаянным скептиком. Легенда о Шамбале и ее бессмертных обитателях мне нравилась, — мечта о бессмертии обуревала человечество со времен Гильгамеша(Гильгамеш — герой вавилонского эпоса, царь Урука, пытавшийся достичь бессмертия.), — но поскольку я не могла ни доказать наличие махатм, ни опровергнуть версию их существования, то предпочитала относиться к этой теории нейтрально, то есть не лезла из кожи вон, чтобы угодить Великим Учителям своими эфирными вибрациями, и в то же время допускала, что эта легенда может иметь под собой некие реальные основания.
Столь абсурдное для меня поведение взрослых пробудило во мне интерес к изучению психологии. Несколько лет спустя мне в руки попалась книга, многое для меня прояснившая.
Инстинктивная потребность в подчинении и поклонении неким высшим сущностям, заложенная в человека на генетическом уровне, досталась ему в наследство от предков-обезьян, являясь своеобразным прототипом механизма социальных взаимоотношений в любой группе приматов.
Восторженное или смиренное почитание обычным гражданином какого-либо лидера или кумира в основе своей практически не отличается от отношений между рядовым мандрилом и доминирующим в стае самцом, определяемым в этологии [11], как объект Альфа.
Способность к абстрактному мышлению, стимулируемая потребностью обретения уверенности в себе, необходимой для выживания в мире, полном необъяснимых и неподконтрольных человеку явлений, содействовала развитию представлений об объектах Суперальфа, о неких всемогущих доминирующих самцах, обитающих вне пространства и времени, контролирующих все и имеющих ответы на все вопросы, поскольку именно они создали этот мир и управляют им. Таким образом из человеческого невежества родилась божественная мудрость.
Как в древние времена, так и в наши дни индивидуум, ухитрившийся убедить остальных в том, что он является то ли представителем божественного мира на земле, то ли посредником между миром высших существ и людьми, становился своеобразным аналогом доминирующего самца в стаде приматов. Интерпретируя волю и желания объектов Суперальфа, он, так же как и доминирующий примат стаи, получал от человеческого стада наиболее ценимые представителями Homo Sapiens блага в виде денег, престижа и власти.
Аналогично тому, как проститутки зарабатывали на сексуальных инстинктах человечества, посредники между объектами Суперальфа и людьми делали карьеру на инстинктивной потребности людей в подчинении и поклонении, приобретая, помимо, а иногда вместо материальных благ, целый ряд психологических преимуществ.
Кто-то из этих посредников искренне верил в свои видения, откровения и идеи, кто-то, одновременно удовлетворяя острую жажду духовной власти, пытался поудобнее устроиться в этом мире.
От доминирующих приматов мои мысли плавно переместились к комиссару Корралесу, вероятно, в связи с тем, что сам он в определенной степени являлся объектом Альфа для группы подчиненных ему полицейских. Насколько я поняла, сегодня комиссар собирался задержать и допросить Лиланда. Любопытно, какую историю негр расскажет полиции.
Набрав номер главного управления полиции, я попросила к телефону Корралеса и первым делом изложила ему содержание письма Вали Корсаковой, выдвинув затем версию, что за мандалой Блаватской и прочими мистическими реликвиями вроде мумии инопланетного сына Иисуса Христа охотится некий эзотерически сдвинутый психопат.
— Вы уже допросили Лиланда? — в заключение поинтересовалась я.
— Его арестовали, — ответил комиссар. — Лиланда Малонгу опознала соседка Джейн, кроме того, в квартире Уирри были обнаружены отпечатки его пальцев. На ручке двери с внутренней стороны отпечатки Малонги располагались поверх отпечатков Джейн. Это означает, что Лиланд выходил из квартиры последним. Патологоанатом уже определил приблизительное время смерти Уирри. Похоже, Малонга покинул квартиру через несколько минут после убийства.
— А что говорит Лиланд?
— Клянется, что не имеет к смерти Джейн никакого отношения. Собственно говоря, к допросу я пока еще не приступал, так, задал кое-какие вопросы. Слишком много времени ушло на опознание и прочие процедуры. Я начну допрашивать Малонгу минут через двадцать.
— Можно, я поприсутствую? — взмолилась я. — Вдруг пригожусь?
— Разве что в качестве психологического оружия, — вздохнул комиссар. — Если ты начнешь терзать Лиланда своими историями про инопланетян, он точно не выдержит и подпишет признание хоть в двадцати убийствах.
— Значит, я могу приехать?
— Ладно, приезжай. Я предупрежу, чтобы тебя провели ко мне в кабинет. Кстати, несколько минут назад я разговаривал с инспектором Тамайо. Он уже провел экспертизу волос.
— И что? — нетерпеливо спросила я.
— Вынужден тебя разочаровать, по крайней мере на пятьдесят процентов. Черный волос из грота не принадлежал Уирри, зато остальные оказались идентичны волосам Родни Вэнса.
— Значит, Родни убила не Джейн, — растерянно сказала я.
— Выходит, так. Даже писатели детективов иногда ошибаются, — усмехнулся Корралес.
* * *
Глядя на растерянного и насмерть перепуганного Лиланда, я гадала, как бы он назвал свое нынешнее положение — проблемой или ситуацией.
Негр то впадал в ярость и кричал, что его арест — типичное проявление расизма, то клялся своей исторической африканской родиной, что невиновен в смерти Джейн.
Как следовало из рассказа Малонги, в квартиру он действительно заходил, но Уирри уже была мертва, и пришел он только потому, что Джейн обещала дать ему урок креативно-энергетического Фэн-Шуя. Домофоном негр не воспользовался, проникнув в подъезд вместе с распространителем рекламных брошюрок. Лиланд поднялся на нужный этаж, позвонил в дверь, но никто не отозвался.
Взявшись за ручку, Малонга обнаружил, что дверь приоткрыта, и вошел внутрь. Все в квартире было перевернуто вверх дном, а мертвая Уирри, неприятно оскалив зубы, лежала на полу в отнюдь не соблазнительной позе. Реакция Лиланда была совершенно естественной и типичной для большинства граждан, оказавшихся в подобной ситуации: он испугался и убежал.
— Ты видел у Джейн эту вещь? — спросила я, показав Малонге фотографию Уирри с мандалой.
— Нет, — помотал головой негр. — Что это?
— Да так, одна восточная штучка. Джейн не упоминала при тебе о мандале Бесконечного Света или о Блаватской?
— Нет. А кто это — Блаватская?
