на потолке.
Она огляделась и вспомнила.
Вчера она ожидала, что Лапо привезет ее на виллу, но они отправились в замок-поместье.
— Не хочу будить экономку на вилле.
Саша впервые попала в жилую часть замка. Лапо показал ей комнату.
— Ты в порядке?
— Конечно.
— Белье в шкафу, вода в холодильнике. Есть оливки, сыр, хлеб.
— Я не хочу есть.
— Тогда я пошел. Мне осталось спать три часа, а завтра тяжелый день. Notte!
— Notte.
Саша приняла душ, неспешно вышла в кухню.
Там уже хлопотала незнакомая женщина в возрасте.
— Buon giorno! Синьор предупредил, что вы гостите в доме.
— А синьор?
— Еще до рассвета ушел на виноградник, как всегда. Я сейчас сварю кофе, есть еще теплый хлеб, оливки, клубничный джем, сыр. Будете?
— Буду!
Саша поела, поблагодарила синьору, представившуюся Бернадеттой. Вызвала такси и отправилась в Кастельмонте.
***
— Фиона, ты как? Опять дверь не заперла.
— А как я ее запру, если ты сломала задвижку! Да и зачем теперь!
— В обед нам с тобой ехать в Эмполи, в квестуру.
— Ох, вот ведь морока на старости лет!
— То есть ты переживаешь из-за неудобств, а не из-за того, что нас вчера чуть не убили?
— Так не убили же, что вспоминать прошлое.
— Ну, ты даешь! Кстати, а где пакет с коллекцией Марии?
— Так на дворе бросила, в сарае, что всякую дрянь домой тащить. Я и забыла про него, выбросить собиралась, и забыла.
— Вот и хорошо, что забыла. Неси.
Фиона удивленно глянула на Сашу — и тут до нее дошло. Вскочила, заохала, выбежала из комнаты. Вернулась с большим пластиковым пакетом.
Саша расчистила стол, убрала льняную скатерть, безделушки.
Фиона высыпала содержимое на стол. Получилась внушительная кучка. какие-то кольца причем некоторые явно дорогие, открытки, пуговицы, браслеты, цепочки, было и явное барахло: пластиковые бусы, некоторые россыпью, заколки для волос, потускневшее керамическое пасхальное яйцо.
— О, мое кольцо! А я думала, потерла его тогда. Я так его любила! А эта девчонка стащила, а? Только подумай!
Луч солнца скользнул в окно, пробежал по столу, и среди хлама вспыхнули яркие искры.
— Madonna Santa! — Фиона сложила руки в молитвенном жесте и вдруг от души добавила нецензурное: — Cazzo!
Они собрали в тарелку целую гору камней. Рядом, на отдельном блюдце, лежала кучка крупных камней, отливавших ультрамарином, точь-в-точь, как краска на картинах Липпи, того же нежного, но при этом глубокого оттенка.
Саша поискала в интернете. Да, судя по всему это они, редкие голубые бриллианты… И такого размера, что стоят пару приличных состояний…
— Думаю, мы не поедем в Эмполи. Придется нашим друзьям-полицейским самим к нам приехать. — Она сфотографировала тарелочки с бриллиантами и отправила фотографии Луке.
В ответ пришло два слова. Одно — то самое, неприличное, только что сказанное Фионой. Второе — едем!
Наверное, будь рядом деревня, в замке устроили бы праздник окончания вендеммии с дегустациями, оркестром и фейерверками, как те, на которых Саша была раньше. Яркое, сумасшедшее действо.
Но в замке Делла Скала все было по-другому. Конечно, вино лилось рекой, на широких столах, расставленных прямо на винограднике, установили большие фонари. Случайных гостей здесь не было, все по-семейному: дюжина мужчин и женщин, ежегодно собиравших виноград принца Орсини. Все знали друг друга давно и разговоры были такими, что возникают за столом в обычной большой семье.
Саша уже знала Ольгу, экономку с виллы, Бернадетту из замка, старика Симоне, пришедшего с женой Луизой. Подозрительно поглядывала на красивую темноволосую молодую женщину, чуть постарше чем она сама, которую называли Сарой. Сара была здесь своя, давнишний член этой большой семьи.
Смех не прекращался.
— Бернадѐ, а когда ты последний раз влюблялась? — Громко окликнул Симоне экономку, собиравшую тарелки.
— Не приставай к ней, а то в следующий раз не получишь обеда! — Пошутил Лапо.
— Ой, principe, ну что вы, — раскраснелась Бернадетта, и под общий хохот сообщила старику: — Да я уж и не помню!
Principe, латинское слово принцепс, означавшее первый среди всех, ставшее впоследствии титулом принца… Он и был первым среди всех, Лапо. Как и остальные он собирал виноград, он летал по полям на своем мотоцикле и лихо заруливал на виноградник на тракторе, он был одним из сидевших за этим столом, но в то же время совсем другим.
Он жил среди шедевров искусства, рассказывал историю художника эпохи Ренессанса так, как рассказал бы о хорошем знакомом. Это он устанавливал правила и принимал решения, но так мягко, что это не бросалось в глаза. И все вокруг вертелось вокруг принца этого маленького королевства.
Старик Симоне бежал к нему, найдя самый большой трюфель, не просто показать, но подарить. Бернадетта готовила от души, а не только по обязанности, сияла, как начищенный кофейник, когда ей удавалось порадовать своего принца. Простые мужики спрашивали его совета и искали его одобрения. Как же у него получалось быть центром всего, не доминируя, не отдавая приказы?
Саша тихонько вышла из-за стола, прошла по аллее. Звезды, усыпавшие небо, уже блекли, уступая место заре, ее алая полоска вот-вот появится на горизонте.
В винных подвалах горел свет. Девушка остановилась на пороге и увидела Лапо и Сару. Женщина что-то рассказывала, смеясь, Лапо кивал, рассматривая вино в бокале.
Что ж, все сказки однажды заканчиваются. И к сожалению, у них не всегда счастливый конец.
Саша тихонько отступила незамеченной, прошла дальше, присела на краешек старинного фонтана, совсем не мраморного, как на роскошной вилле, каменного, слегка обветшалого. Зашуршал гравий, она обернулась — сонный лохматый пес вышел из кустов посмотреть, кто нарушил его покой. Он вильнул хвостом, подошел, положил морду ей на колени. Саша почесала его за ухом, и пес тут же рухнул у ее ног, положив голову на кроссовки, точно так, как сделал это за обедом в замке.
Снова зашуршал гравий.
— Ты куда убежала?
Она пожала плечами.
— Но ты грустишь. Почему?
— Я чувствую себя чужой на этом празднике. Мне очень хочется быть своей, но это невозможно.
— Сколько времени прошло, прежде чем ты стала своей в Кастельмонте, почувствовала себя дома?
— Пара лет.
— Ну вот! Здесь все получится гораздо быстрее. И Бернадетта, и Симоне тебя с тобой уже подружились. Кстати, тебя искала Луиза, жена Симоне, решила поделиться с тобой своим фирменным с соусом. И смотри, Барбȯ уже доверил тебе самое главное- свой сон!
Саша рассмеялась: — Что за имя, Барбо?
— Я нашел его на помойке. Ну, чисто бомж, так он и стал Барбоне. Но не буду же я на все поле звать
