Ознакомительная версия.
– Запишите: звонили из комитета по вопросам женского распутства. Нам ваш оператор Александр членские взносы за прошлый год задолжал. Передайте ему, пожалуйста, что надо заплатить, пока мы его не исключили!
У меня не было сомнений, что при такой постановке вопроса скомпрометированный Александр перезвонит мне сразу же, как только выйдет из студии прямого эфира. Я продиктовала отупевшей от усталости ассистентке свой телефонный номер и стала ждать окончания программы.
Саша позвонил через десять минут. Судя по тому, что его голос в трубке почти заглушило хоровое сопение на заднем плане, у телефона столпилось все мужское население студии.
– Алло, это комитет по женскому распутству?! – с нескрываемой надеждой спросил мой знакомый.
– И мужскому разврату! – подтвердила я. – Саша, это Индия!
– Индия?
Мой собеседник заметно удивился, а в трубке послышалось: «Братва, готовьте рупии, тут интердевочка!»
Назваться полным ФИО после такого комментария было бы неразумно, поэтому я только крякнула досадливо и попробовала зайти с другой стороны:
– Это подруга Максима Смеловского…
– Из Австралии?
В задних рядах немедленно прокомментировали: «Нет, не рупии – австралийские доллары готовьте!»
– Саша! – Я разозлилась от того, что уже не в первый раз стала жертвой собственной шуточки. – У меня к вам очень серьезный вопрос. Вы знаете номер машины Максима Смеловского?
– Где?
Этого вопроса я не поняла.
– Что – где? Где на машине номер?
– Нет, где у него машина? В Австралии?
И тут меня царапнуло. Австралия, упоминающаяся в связи с Максимом Смеловским, – об этом стоило поговорить! Я сменила курс, временно оставила в стороне вопрос о номере Максимкиной «Ауди» и плотно взяла в перекрестье прицела Зеленый континент. Уяснив, что тема интернационального женского распутства продолжения не получит, массовка на том конце телефонного провода быстро рассосалась, и оставшийся на трубке оператор по мере сил удовлетворил мое любопытство.
Оказывается, Максим Смеловский сегодня утром коротким звонком в отдел кадров уведомил руководство телекомпании о своем желании срочно взять очередной трудовой отпуск. При этом коллеги Макса почему-то решили, что тот отправился не куда-нибудь, а в Австралию, и по этому поводу страстно завидовали свободной в своих порывах телезвезде. Я немного умерила эту нездоровую зависть, напомнив Саше о том, что телезвезда недавно понесла убытки в связи с утратой нового автомобиля, и все-таки узнала номерок Максимкиной погибшей «Ауди». С тем номером, который запечатлела камера моего мобильника, он не совпадал.
Отпустив с миром Александра, я с ногами залезла на диван, обхватила руками коленки и задумалась, нанизывая разрозненные факты на общую логическую нить.
Ожерелье получалось интересное.
В качестве первой «бусинки» я взяла ЧП с машиной Смеловского: угон с последующей автокатастрофой. Это событие потянуло за собой другое – бегство напуганного Макса. Убежал он, если верить народной молве, аж в Австралию. И из Австралии бедная Трошкина под угрозой страшной смерти должна была вернуть загадочного ЕГО. А требовали от Алки этого странного подвига два кавказца, угнавшие старенькую машинку пенсионера Кирикова.
– Круг замкнулся, – подытожил внутренний голос. – С угона мы начали, угоном и закончили. И получилось у нас уравнение с тремя неизвестными.
Я подсчитала: неизвестный угонщик Максовой «Ауди» – раз, неизвестный ОН, приговоренный к принудительному возвращению из Австралии, – два. Неизвестные горцы в черных одеждах и с черными же помыслами – два в одном наборе – три. А известных-то всего двое: Трошкина и Смеловский. Алка уже рассказала нам с Зямой все, что знала, – на самом деле совсем немного. Так, может, ключ к разгадке этой запутанной истории следует искать там же, где Макса?
– И вновь мы вернулись к тому, с чего начали, – к вопросу «где Смеловский?» – вздохнул внутренний голос.
– Ну уж точно не в Австралии, – сказала я.
В отличие от завистливых коллег Максима по ТВ, я наверняка знала, что в настоящее время Смеловский не выездной. Его заграничный паспорт в пакете других документов только на прошлой неделе улетел в Москву, в посольство Франции, для оформления шенгенской визы! А знала я об этом по той простой причине, что на Лазурный Берег мы с Максом собрались ехать вместе. Чисто по-дружески, конечно! А что? Если мой сердечный друг Денис Кулебякин никак не может сопроводить любимую девушку в Ниццу, а просто друг Максим Смеловский очень даже может, зачем отказываться от хорошей компании?
– Все, решено: завтра с утра надо плотно приниматься за поиски Макса! – постановил внутренний голос.
– Уже не завтра – сегодня! – вздохнула я, посмотрев на будильник.
Была половина второго ночи, до урочного подъема осталось меньше шести часов. Все мои домашние уже спали. Я в ускоренном темпе совершила вечернее омовение и тоже рухнула в постель.
Утро началось с душещипательной сцены. Выйдя к завтраку, я застала на кухне Зяму, который упаковывал в торбочку банку с супом. Литровая банка помещаться в сумочку для компакт-дисков никак не хотела, но Зяма проявлял настойчивость. Сумка трещала по швам, внутри нещадно сотрясаемой банки в золотистом бульоне рыбкой кувыркалась куриная ножка.
– Это что-то новенькое! Все свое ношу с собой? – съехидничала я.
До сих пор Зяма еду из дома не выносил.
– Это не мое, – невозмутимо ответил братец. – Свою порцию я уже съел. А это для больного передачка.
Я поспешила заглянуть в кастрюлю, убедилась, что свежего бульончика там еще немало, и успокоилась. Раз мой паек не урезан, я не буду возражать против раздачи благотворительного супа.
– А кто у нас больной? – Спросонья я не очень хорошо соображала.
– Здрасте! – Зяма наконец запихнул банку в сумку, освободил руки и смог ими картинно всплеснуть. – А про Полонского ты забыла? Однако, неважно у вас в МБС с корпоративным братством! Я думаю, пора бы Севу навестить.
– Отличная мысль! – Я щелкнула пальцами и пошла звонить Катерине.
Коллеге не очень понравилось, что я прибуду на работу с бóльшим, чем обычно, опозданием, но я напомнила ей о благородных законах корпоративной дружбы, товарищества и братства, а также упомянула о курином бульончике, сваренном с утра пораньше специально для больного Севы. Катька, не знающая, что в нашем доме кашеварит исключительно папуля, подумала, будто это я в тихий рассветный час в кухонном фартуке поверх пеньюара самоотверженно топталась у плиты с поварешкой, и устыдилась собственной черствости.
– Ладно, передавай Севе наши приветы и пожелания скорейшего выздоровления! – сконфуженно сказала она. – Я предупрежу шефа, что ты будешь к обеду.
Я бессовестно обманула коллегу. Навещать Севу Полонского я вовсе не собиралась, у меня были совершенно другие планы. Я надумала активизировать поиски Макса и с этой целью нанести утренний визит в особняк на улице Сливовой.
Поскольку Зяма отправлялся с гуманитарной миссией в больницу не пешим ходом, а на своем «Рено», я уговорила братца сделать небольшой круг и завезти меня на Сливовую. И доехали мы так быстро, что я не успела придумать начало разговора с Гламурной Кисой! Ну что я ей скажу? «Здравствуйте, вы подруга Максима Смеловского? Надо же, и я тоже! Давайте поговорим как подруга с подругой!»? Да если Киса нелюбопытна, она мне даже дверь не откроет. А если ревнива – откроет и спустит на меня собак!
Однако страхи мои оказались безосновательными. Калитка в высоком заборе была открыта настежь и даже закреплена специальным устройством, чтобы ее не захлопнул ветер. Собаки, если они и имелись во дворе, никак себя не проявляли. На флагштоке, вырастающем из альпийской горки, трепетал черный шарф.
– Это что, пиратский флаг? – насторожился мой внутренний голос.
Доносящийся со двора размеренный стук дополнил воображаемую картинку образом старого корсара, хромающего на деревянной ноге.
– По бим-бом-брамселям, – озадаченно пробормотала я, проходя в калитку.
На крыльце дома высилась растопыренная стремянка, на ней стоял гражданин в оранжевом комбинезоне поверх толстого «водолазного» свитера. Пират-водолаз неспешно стучал молотком, приколачивая к дверной притолоке сосновую гирлянду, перевитую лентами. Если бы это были банты из красного атласа, я бы подумала, что гражданин заплутал во времени и с большим опережением графика готовится к встрече Нового года, но черный креп никак не ассоциировался с праздниками.
– Здравствуйте, – машинально сказала я, уже догадываясь, что с пожеланием хозяевам здоровья я сильно опоздала.
Неужели вчерашнее ДТП на перекрестке Сливовой и Абрикосовой имело фатальные последствия?! Я видела Кису сразу после аварии, она была жива и целехонька, ни одного акрилового коготка на лапках не поломала!
Ознакомительная версия.
