– Перезвоню позже, – сказал Малькольм в телефон и сунул его в карман. – В чем дело?
– Вот, – сказал Берни, протянул ему несколько банкнот и расправил плечи. Я видел, каких усилий ему это стоило. – Спасибо.
– А-а, пожалуйста, – ответил Малькольм и зажал деньги между большим и указательным пальцами, как будто взял что-то вонючее.
В этот момент за спиной Малькольма появился Чарли с зубной щеткой в руке. Его глаза удивленно расширились.
– Папа?
– Привет, сынок.
– Привет, пап. – Чарли нерешительно сделал шаг вперед. Берни наклонился и подхватил его на руки.
Потом вышла Леда. Они с Берни обменялись несколькими короткими фразами, я почти все пропустил за исключением того, что Берни, мол, достаточно было просто послать чек. И тут Чарли заметил меня.
– Чет-Ракета! – воскликнул он, слез с рук Берни, подбежал ко мне и звонко чмокнул. В ответ я лизнул его в щеку. Чарли запрыгнул мне на спину, я принялся катать его по лужайке. Чарли хохотал, держась за меня маленькими ручками.
– Эй, вперед, ковбои! – крикнул он.
Я несколько раз несильно взбрыкнул, Чарли радостно завизжал.
– Ради всего святого! – воскликнула Леда. – Мои гортензии!
– Были гортензии, – хмыкнул Малькольм.
Через пару минут мы уже ехали домой. Берни почти всю дорогу молчал и, только когда мы свернули на Мескит-роуд, произнес:
– Знаешь, сколько воды уходит на эти чертовы гортензии?
О нет! Опять вода.
Берни уселся за стол и раскрыл лэптоп.
– Надо подумать.
Я посмотрел на нож и опять немножко порычал, но Берни не услышал – наверное, очень сильно думал. Некоторое время спустя он сказал:
– Возможно, Сьюзи права.
Насчет чего? Когда Берни так напряженно думает, ему лучше не мешать. Прошло еще некоторое время. Берни взял телефон и стал делать звонки, один за другим. В последнем разговоре он сказал:
– Если не ошибаюсь, ваш банк кредитует компанию «Пиннакл пик хоумc» в Пума-Уэллс? – Пауза. – Вот как? И когда же это случилось? – Пауза. – Понятно. Всего доброго. – Напарник обернулся ко мне: – Три месяца назад «Западный коммерческий банк» отказал Киферу в выдаче кредита, и, как мне сказали, во всем штате больше не найдется безумного банкира, который бы с ним связался.
Для меня это все – сплошная головоломка. А вот нож на столе, нож Бориса, – совсем другое дело.
Берни вновь защелкал по клавишам. Принтер с жужжанием выпустил несколько листов. Берни помахал ими перед моим носом:
– Гляди, Чет, это иски на удержание имущества компании «Пиннакл пик» за долги. Контора Кифера – карточный домик!
Карточный домик? Одна из моих любимых игр. Я вступаю в самом конце и всегда выигрываю.
Берни отвернулся к компьютеру. Я подошел к столу и порычал на нож. Не удержался.
– Потише, Чет. Я пытаюсь думать.
В доме стало тихо. Мысли Берни витали в воздухе слабым ветерком. Я нашел под столом славное местечко, втиснулся между двумя стульями и закрыл глаза. Стук клавиш приятно расслаблял. Я искренне верю в Берни.
21
Когда я проснулся, глубокая мыслительная работа Берни уже закончилась, и я нашел напарника в ванной. Он хлопал по карманам джинсов, вытащенных из бельевой корзины, очевидно, в поисках завалявшейся сигаретки.
– А, Чет, привет, – сказал он и небрежно бросил джинсы в сторону, как будто собрался стирать. – Не хочешь прогуляться?
Прогуляться? Хорошее дело, особенно сейчас: потухший взор Берни говорил о том, что сеанс раздумий не принес результатов. Моему партнеру лучше всего думается на прогулках, а мне – независимо от времени и места: я в этом отношении непредсказуем.
Очень скоро мы вышли на улицу, с удовольствием поднялись по склону каньона, вернулись обратно на Мескит-роуд и прошли мимо дома Игги. Дом, в котором живет Игги, меньше нашего и слегка обветшал. Там и сям на крыше не хватает черепицы, краска давно выцвела. По крайней мере мне она кажется блеклой, хотя Берни утверждает, что я не разбираюсь в цветах. С чего он это взял, не знаю. Ладно, вернемся к домику Игги. Помимо прочего, дом старый, особенно в сравнении с остальными домами на Мескит-роуд. Это и понятно, ведь люди, которые живут в нем вместе с Игги – мистер и миссис Парсонс, – тоже очень старые. Вроде бы они даже были знакомы с дедушкой Берни, когда тот еще владел большой фермой, или кто-то один из них… подробностей не помню. Единственная современная вещь в доме Игги – электрическая изгородь. Отгородив Игги, тип, который мастерил эти устройства, заглянул и к нам. Он произнес длинную речь об исках и судах, которая навела на нас с Берни тоску. Берни прервал типа, взял в руки новый ошейник Игги и перешел ту самую невидимую линию на газоне, пробуя силу электрического воздействия. Потом он отрицательно покачал головой, и на этом все закончилось.
Однако свободе Игги пришел конец. Поначалу он, как обычно, выбегал на переднюю лужайку, а я присоединялся к нему для разных игр, но когда я уходил, он неизменно бежал вслед за мной. Бедняга долго не мог усвоить, в чем суть изгороди, и всякий раз получал неприятный сюрприз. Теперь он почти не выходит играть, а все свои дела делает на заднем дворе, отделенном от нашего гаражом Парсонсов.
Возвращаясь домой с прогулки, я увидел Игги в окне. Техника наблюдения в окно, которую использует Игги, нуждается в доработке. Иногда, как, например, сейчас, он слишком сильно прижимает нос к стеклу, и оно запотевает. Вот и на этот раз Игги страшно расстроился и завел свое «тяв-тяв-тяв-тяв». Я гавкнул в ответ. Игги тявкнул, стекло запотело еще больше. Неожиданно парадная дверь отворилась, и на пороге показался мистер Парсонс в длинных штанах и рубашке, застегнутой под горло, и босиком. Вы спросите, почему эта деталь привлекла мое внимание? Сам не знаю.
– Мистер Литтл? – окликнул он Берни.
Мы остановились.
– Да?
– У вас найдется минутка? – Голос у мистера Парсонса тонкий и дребезжащий.
– Конечно. – Берни подошел к соседу, я тоже.
– Поразительно, как он это делает.
– Что именно?
– Держится рядом с вами, даже без поводка, – сказал мистер Парсонс.
– Чет не большой поклонник поводков, – сказал Берни.
Мистер Парсонс рассмеялся хриплым смехом, который перешел в удушливый кашель.
До этого я не очень хорошо был знаком с мистером Парсонсом, однако теперь начал испытывать к нему симпатию. Мне понравились его босые ступни, крепкие и широкие, слегка расплющенные, как будто он редко носит обувь.
– Старина Игги – тоже, – сказал мистер Парсонс, – и все ж таки ему до вашего пса далеко. Видите ли, в последнее время миссис Парсонс неважно себя чувствует.
– Весьма сожалею.
– Спасибо. Доктора говорят, с ней случилось что-то вроде удара. Потому-то я больше не гуляю с Игги, не могу оставить супругу.
– Если хотите, я буду выгуливать его.
– Большое спасибо, не смею злоупотреблять вашей любезностью. Вот если бы Чет изредка навещал Игги… Они могли бы играть на заднем дворе.
– Неплохая мысль. Начнем прямо сейчас? – предложил Берни.
В доме послышался шум и грохот: ясное дело, Игги бился о дверь, которая мешала ему разделить нашу компанию.
– Сейчас не очень подходящий момент, – сказал мистер Парсонс. – Миссис Парсонс пора принимать лекарства; одно, другое, пятое – пока разберешься…
– Позвоните, когда захотите пригласить Чета в гости, – сказал Берни.
– Договорились, – ответил мистер Парсонс. – Рад видеть Чета в хорошей форме. По правде сказать, после той ночи я за него беспокоился.
– После какой ночи?
Мистер Парсонс сощурился, как будто пытался разглядеть что-то вдалеке.
– Точно не помню, – покачал он головой. – Я и сам принимаю таблетки, покупаю через Интернет. Но вы не думайте, они действуют так же, как пилюли из обычной аптеки. Улучшают память. Н-да, память у меня уже не та, что раньше. – Мистер Парсонс облизнул губы. – Ну, раз Чет жив-здоров, стало быть, мне все привиделось.
– О чем вы говорите?
