– Все произошло слишком быстро…
– Что, мистер Парсонс?
В доме опять загрохотало, но мистер Парсонс, видимо, не обратил внимания на шум.
– Погодите, припоминаю. Пожалуй, это случилось в ту ночь, когда вы поставили во дворе палатку и развели костер. Я и сам обожаю пикники. Миссис Парсонс видела вас с верхнего этажа, там у нас стоит кресло-качалка. Так вот, позже – миссис Парсонс все никак не могла уснуть – я спустился на кухню и выглянул в окошко вон туда. – Он показал на улицу. – Мне показалось, что… Понимаете, было темно, и все произошло за считаные секунды, поэтому я… Вы уж на меня не сердитесь… – Голос мистера Парсонса оборвался, глаза словно заволокло дымкой.
– Я ничуть не сержусь, мистер Парсонс, – сказал Берни. – Что, по-вашему, вы видели?
– Знаете ли, в это трудно поверить, все скорее походило на сон. Перед тем домом, где висит объявление о продаже, на другой стороне улицы остановилась машина. Двое мужчин забросили что-то в багажник и уехали.
– Что именно забросили?
– Вот это и похоже на сон, точнее, на кошмар. – Мистер Парсонс посмотрел на меня. «Ну, давай же, выкладывай, у тебя хорошо получается», – мысленно подбодрил его я. – Мне показалось, что это собака, и не просто собака, а ваш Чет. – Он протянул руку и погладил меня. Пальцы, узловатые и распухшие, были холодными как лед. – С другой стороны, Чет здесь, перед моими глазами, значит, я ошибся.
– Не думаю. – Лицо Берни внезапно окаменело. – Можете описать этих двоих?
– Вряд ли, – сказал мистер Парсонс и закрыл глаза. – По-моему, один из них был повыше другого. Светловолосый.
– Блондин? – В голосе Берни послышались жесткие нотки. Моя шерсть чуть-чуть вздыбилась.
Мистер Парсонс открыл глаза.
– Да, более рослый из двоих. Его волосы выделялись в темноте.
Слабый женский голос из глубины дома позвал:
– Дэниел? Дэниел!
– Прощу прощения, – сказал мистер Парсонс, – я должен идти.
Он закрыл дверь, после чего вновь послышался грохот: Игги продолжал обо что-то биться.
Мы перешли улицу и приблизились к дому с табличкой «Продается».
– Что здесь произошло, дружище? – спросил Берни. – У меня такое чувство, что я изрядный тупица.
Берни – тупица? Ни в коем случае. Берни – самый умный и сообразительный среди всех, кого я знаю, за исключением, может быть, тех моментов, когда переберет бурбона. Однажды, к примеру, он развешивал рождественские гирлянды… Ладно, расскажу как-нибудь потом.
Мы стояли и смотрели на дом с табличкой. Жалюзи на окнах были задернуты, на дорожке валялось несколько газет, свернутых трубочкой. Я схватил одну такую трубочку и принялся бегать с ней, но тут из дома вышла женщина в деловом костюме, с большим портфелем и устройством, похожим на телефон, закрепленным на ухе.
– Рановато вы появились. Начало не раньше полудня, – сообщила она.
– Начало чего? – не понял Берни.
– Осмотра. Вы разве не агент по недвижимости?
– Просто сосед.
– Да? Из какого дома?
Берни показал на наш дом. Женщина шагнула вперед.
– Очаровательно, – сказала она. – У вас просто замечательная улица, и каньон рядом. Такая недвижимость всегда в цене. Если надумаете продавать… – Она протянула Берни свою визитку.
Он взял карточку, укоризненно глядя на меня:
– Чет!
Я выплюнул остатки газеты, прикинулся кустиком. Берни прочел надпись на визитке.
– Вы представляете продавца?
– Перед вами – королева риелторов Восточной Долины, – сказала женщина и назвала свое имя, которое я не расслышал по причине того, что пытался избавиться от противного куска газеты, застрявшего у меня под языком.
Берни и королева риелторов обменялись рукопожатиями. Женщина была из тех, что жмут руку сразу обеими ладонями. Она долго не хотела отпускать пальцы Берни. Охо-хо. К тому же дамочка ни с того ни с сего выпятила грудь. В определенных ситуациях, непременно с участием женщин, моему напарнику просто некуда деваться. Сейчас, однако, он ничего не замечал.
– Как долго дом пустует? – поинтересовался он.
– Несколько месяцев, если не считать проживания квартирантов.
– Они все еще снимают его?
– Нет, съехали на прошлой неделе. Пробыли всего пару дней, хотя заплатили за три месяца вперед.
– Что-то я никого здесь не видел, – сказал Берни. – Как они выглядели?
– Я встречалась только с тем, который подписывал контракт на съем жилья. Высокий блондин, вероятно, иностранец – говорил с акцентом. Может быть, швед…
– Не помните его фамилию?
– Фамилию? Она записана в контракте, но…
– У вас есть ксерокопия его удостоверения личности?
– Разумеется, и все же…
Теперь уже Берни протянул женщине свою визитку.
– Я хотел бы взглянуть на документ.
Женщина опустила глаза и прочла надпись на карточке, потом снова взглянула на Берни:
– Вы же сказали, что живете по соседству.
– Так и есть, – подтвердил Берни. – А помимо этого расследую дело, в котором замешан ваш блондин.
– Но я не…
– Пропала девочка. Мэдисон Шамбли. Ей всего пятнадцать.
Женщина внимательно посмотрела на Берни, затем порылась в портфеле, достала стопку бумаг, скрепленных вместе, и вручила ему.
Берни начал листать стопку.
– Клеон Максвелл, четырнадцать триста три, Норт-Коронадо, Роза-Виста, – наконец произнес он.
Клеон Максвелл? Но ведь преступника зовут Борис! Что-то не вяжется. Берни наклонил страницу, чтобы я мог разглядеть черно-белое фото с водительского удостоверения.
– Вы показываете фотографию собаке? – вытаращила глаза женщина.
Тон мне абсолютно не понравился, но поставить бестактную даму на место я, увы, не мог. Если честно, я плохо различаю лица на фотографиях, даже черно-белых. Светловолосый человек на снимке был чем-то похож на Бориса, но утверждать наверняка я бы не решился. Вот если бы, уважаемая королева риелторов, на водительские права вместо фотографий клеили образцы запахов, я бы определил точно, уж не сомневайтесь.
– Чет прошел обучение в школе служебных собак, – проинформировал Берни.
Прошел, но не закончил, если помните. Ну почему в разгар последнего испытания, работы со следом на открытой местности, мне помешал этот чертов кот? Мое свидетельство уже было готово, однако я его так и не получил…
– И как я мог не заметить? – сокрушался Берни по дороге в Роза-Виста. – Они следили за нами почти с самого начала! – Он ударил кулаком по рулю. Ого, такое увидишь не часто. – Наверное, я потерял последний ум, Чет.
Надеюсь, Берни не прав. Ум моего партнера – один из самых ценных наших активов, так же как мой нос. Я положил лапу ему на колено. Берни ехал быстро, умудряясь оставлять позади пробки. Совсем на него не похоже. Впрочем, что ни говорите, выныривать из пробок на большой скорости – ужасно весело. Я перестал беспокоиться и пришел в доброе расположение духа.
Мы съехали с автомагистрали и двинулись по широкой дороге навстречу солнцу.
– Коронадо, – пробормотал Берни. – Ненавижу Коронадо.
Почему? Улицы тут такие же, как во всей Долине, прямые и уходящие вдаль.
– Знаешь, что он сделал с индейцами? – прибавил он после паузы. Я окончательно запутался.
Берни сбавил скорость, чтобы прочесть номера домов.
– Четырнадцать один, четырнадцать два, ага, это здесь.
Мы припарковались возле ресторана – заметьте, очень хорошего. Я понял это, даже не заходя внутрь, по запаху.
– «Мемфисские ребрышки от Макса», – прочитал Берни вывеску.
Что? Специальный ресторан, в котором готовят бифштексы? Я слышал о таких, но бывать в них не доводилось. У меня мгновенно потекли слюнки, но я вдруг вспомнил, что в большинство заведений меня и моих сородичей попросту не пускают.
Фасад здания был полностью стеклянным. Мы нерешительно приблизились к двери. Мужчина за стойкой увидел нас, показал на меня и приглашающе махнул пальцами. Один из самых лучших человеческих жестов! Прямо самому хочется, чтобы у меня были пальцы. Берни распахнул дверь, мы вошли. Боже мой, благодать-то какая. В «Ребрышках от Макса» пахло, как в раю. Мы подошли к стойке, и Берни сказал:
