Ознакомительная версия.
Но хуже всего Нюся чувствовала себя на втором этаже магазина. Там торговали не едой, а шмотками, совершенно недоступными ей из-за заоблачных цен, а потому особо желанными. Одно время она очень любила заходить в бутики и мерить понравившиеся вещи. Но в один прекрасный день девочки из «Кензо» нагло заявили ей:
– Ступай отсюда, испортишь костюм, нам его потом не продать.
Больше всего на свете Нюся хотела денег, денег, денег и только денег. Хрустящие бумажки могли решить все ее проблемы. На них легко покупалась красивая квартира, машина… Иногда, поздним вечером, навалившись на прилавок, Нюсенька начинала мечтать. Вот она, одетая в невесомую шубку из щипаной норки, сидит за рулем белого «Мерседеса». Вот подъезжает к воротам собственного коттеджа, охранник распахивает ворота, кланяется, берет из багажника сумку с креветками…
Самое ужасное, что в супермаркет поздним вечером частенько являлись бабы, которые жили такой жизнью, о которой грезила Нюся. Кое-кто приходил регулярно. Особенно хорошо Нюся запомнила пару: мать и дочь. Обе расфуфыренные, в бриллиантовых серьгах. Когда парочка останавливалась у прилавка с готовыми салатами, где с наклеенной на лицо улыбкой маячила Нюся, в нос продавщице бил резкий запах французских духов. Мать принималась делать закупки, а дочка, по виду одного возраста с Нюсей, капризно топала ножкой, обутой в сапожок стоимостью в пятьсот баксов, и ныла:
– Фу! Не хочу авокадо с курицей! И семга надоела, и икра… Купи что-нибудь оригинальное.
У Нюси каждый раз сводило от напряжения ноги, так хотелось треснуть избалованную девчонку черпаком по голове. Ну отчего одним везет родиться в богатой семье, а другие появляются на свет в бараке, у родителей-алкоголиков?
Многие люди, имеющие такие же стартовые условия, как и Нюся, сцепив зубы, вылезали из нищеты, учились, упорно шли к своей цели, не ныли, не стонали, не завидовали, а работали, достигая в конце концов всего собственным трудом. Нюся была из другой стаи, ей хотелось всего и сразу, без усилий, мгновенно.
Лучше всего было выйти замуж за богатого. Но где его взять? Отлично одетые мужчины, которым тележку с продуктами катил шофер, либо имели на пальцах обручальные кольца, либо кричали в мобильный аппарат:
– Котик, ты какой салатик хочешь? Тут есть раки под майонезом.
Никто из них не обращал внимания на Нюсю. Впрочем, кавалеры у нее имелись в избытке, но замуж за них идти она не собиралась. Жить так, как ее ближайшая подруга Аглая, она не хотела.
Аглая год стояла рядом с Нюсей, только она не отпускала салаты, а резала дорогущий сыр, тот, который хозяева супермаркета не решались выкладывать на прилавок с открытым доступом. Промучившись двенадцать месяцев, она выскочила замуж. Муж Борис пристроил жену в богатый дом няней, и Аглая взахлеб рассказывала Нюсе о том, какие у Сильвии Яновны платья, белье, косметика, посуда, драгоценности… Нюся начала потихоньку ненавидеть Сильвию, кстати, довольно молодую женщину, управлявшую банком. «Одним все, а другим ничего», – мрачно думала Нюся, слушая заливающуюся соловьем Аглаю. А потом Борис позвал Нюсю в гости и сделал предложение. У Сильвии Яновны имелся любовник, отец ее дочери Настены. В законном браке Ефим Иванович и Сильвия никогда не состояли, более того, у мужика имелась жена. Роман длился некоторое время и завершился беременностью любовницы. Когда Сильвия была уже на седьмом месяце, они поругались и разбежались в разные стороны. Девочка появилась на свет без отца. Ефим не имел детей в законном браке, он попытался было настаивать на встречах с дочерью, но Сильвия заявила:
– Нет, забудь мой адрес и телефон.
– У ребенка должен быть отец, – сопротивлялся Ефим.
– Зачем?
– Ну, – растерялся бывший любовник, – для воспитания, и потом, деньги…
Сильвия рассмеялась:
– Найму гувернера, а что касается рублей, так я способна самостоятельно содержать целый детский сад, оставь нас в покое.
– Я имею право…
– Никакого, – оборвала его Сильвия, – по документам у Настены нет отца.
– Я готов признать девочку своей, – мигом заявил Ефим.
– Мерси, – язвительно ответила Сильвия, – обойдемся, кстати, у тебя супруга есть, постарайтесь, и у вас девочка получится.
Но жена Ефима была бесплодна, и он очень хотел заполучить Настену. В конце концов у него родилась идея: выкрасть девочку.
Схема киднепинга была проста: днем, когда Сильвия на работе, в квартиру явится сотрудница прачечной. Усыпленную Настену положат в фирменный мешок и под видом грязного белья вынесут на улицу. Чтобы ни у кого не возникло сомнений в невиновности Аглаи, последнюю следовало, не жалея, изо всех сил ударить по голове. Что Нюся и проделала без всякой дрожи в руках.
Няня свалилась кулем, из рассеченного затылка хлынула кровь. Нюся подхватила мешок и была такова. В деле их, по словам девушки, было всего трое: Борис, Аглая и она.
Сначала все шло просто прекрасно. Девочку отдали Ефиму, получили «гонорар» и успокоились. Сильвия Яновна не пошла в милицию, ждала, как и велел похититель, указаний. Кстати, Ефим не собирался брать с бывшей любовницы никаких денег, он просто потребовал, чтобы у Сильвии сложилось впечатление: ребенок похищен ради наживы.
Потом Борис узнал каким-то образом, что Ефим с женой уехали на постоянное местожительство в Америку. И тут в голове у парня родился план. С момента похищения прошло две недели, Сильвия вся издергалась. Деньги она приготовила, хозяйка не скрыла от Аглаи этот факт, на глазах няни положила в сейф тугие пачки зеленых купюр. И тогда Борис решил: можно рискнуть. Ефим в Америке, в Россию он в ближайшее время не приедет. Отец ребенка понимал, что рано или поздно, не дождавшись никаких сведений о Настене, Сильвия пойдет в милицию, а первый, кому захотят задать вопросы, будет он, бывший любовник, отец девочки. Поэтому организатор преступления будет сидеть тихо-тихо и не высунет нос из Соединенных Штатов. Откуда бы ему узнать про триста тысяч баксов?
Нюсенька, услыхав про то, что ей отводится роль человека, который должен отнять у Сильвии Яновны сумку с деньгами, замахала руками.
– Ни за что!
Борис попытался уговорить подельницу, но та только качала головой:
– Нет, ищи кого другого.
– Но тогда наша доля уменьшится! – пытался образумить ее Борис. – Придется платить еще кому-то, лучше сами все заберем.
– Не могу. Боюсь. Отчего сам не хочешь пойти или Аглаю послать? – воскликнула Нюся.
– Аглая вообще дура, – буркнул Боря, – ноет целый день, жалуется, плачет. Ее нужно отправить к бабке, в деревню, пусть там посидит.
– А вдруг Сильвия заподозрит что? – испугалась Нюся.
– Ничего, – ответил Борис, – у Аглаи рана на голове, сотрясение мозга. Скажет, что стало хуже, вот и вынуждена уехать. Так как, берем деньги?
– Это без меня!
– Нет, дорогуша, с тобой, – обозлился Борис, – не хочешь сумку отбирать, на атасе постоишь! Тебе денежки исполнитель передаст, ты их мне и привезешь.
Пришлось Нюсе соглашаться, а куда, скажите, ей было деваться, она уже повязана с Борисом одной веревочкой, да и денег хотелось еще «заработать».
Нюсе велели стоять за углом дома на Расторгуевской улице. Тут ей исполнитель должен был передать сумку. К изумлению Нюси, исполнителей оказалось двое. Одна, быстроглазая девчонка, заявила:
– Ты, главное, будь начеку, внимательно смотри за дорогой. Сначала Лиза появится, она отвлечет тетку.
Вторая девица кивнула:
– Лиза – это я.
– Ну а уж потом я подбегу, с сумкой, – сказала первая воровка.
Но Нюсенька напрасно пропрыгала на холоде. Хотя на календаре был самый конец ноября, стужа стояла просто жуткая, и дул пронизывающий до костей ветер.
Поняв, что сумки не дождаться, Нюся поехала к Борису. Тот сначала, не поверив, наорал на девушку, даже обыскал ее, затем пригрозил, что убьет, если Нюська стырила всю сумму… Он бы, наверное, поколотил подельницу, но тут раздался звонок из милиции: Аглая покончила с собой.
Нюся едва устояла на ногах, услыхав, что сделала с собой ее подруга. Девушка рухнула в кресло и попыталась успокоиться, но ее колотил озноб, руки ходили ходуном… Борис же заметался по квартире, нервно выкрикивая:
– Дрянь, сука, сволочь…
– Значит, вот ты как про Аглаю, – пробормотала Нюся, – а вдруг она нас слышит…
– Да при чем тут эта неврастеничка, – прошипел Борис, – даже лучше, что она сама догадалась убраться! Теперь точно никаких следов нет! Анька – сволочь. Это она наши с тобой баксы стырила! Вот гнида! Ну я ей покажу! Я ее урою! Я ее…
– Думаешь, она? Та, которую звали Аней? – пискнула Нюся, холодея от ужаса.
– Не твоего ума дело! – заорал Борис. – Вали домой да держи язык за зубами, не то укорочу, ясно?
Испуганная Нюся понеслась в свой барак. В результате ее «навар» составил десять тысяч баксов, те, которые сразу дал ей Борис, сумма на первый взгляд огромная, но, ей-богу, маленькая, если понять, что пережила девушка за этот год. Нюсенька вздрагивала от любого стука в дверь, по ночам ей снилось, как в комнату, топая грязными ботинками, вваливаются менты. Нюся похудела, осунулась и выглядела больной. Да и деньги, заветные десять тысяч, таяли, словно масло на горячей сковородке. Сначала Нюсе невесть зачем захотелось купить компьютер, потом шубку…
Ознакомительная версия.
