Войдя в супермаркет, я была полна желания последовать советам Гри, потерянные килограммы радовали, а обретенная талия вдохновляла. Поэтому я с гордо поднятой головой прошла мимо полок с конфетами, печеньем, пирожными и чипсами. Отныне употребляю лишь правильную еду, вот, например, сыр, мягкий, который можно намазать на хлеб.
Я схватила круглую баночку. Мама родная, жирность 55 %, а углеводов и того больше. Увы, любимый сыр придется отложить, но не стоит расстраиваться, вон тут сколько продуктов, сейчас найдется что-то вкусное. Начнем лучше с крекера, ну какая толщина от тоненького, хрупкого печенья? Ни малейшего вреда, небось его можно лопать тоннами, ну-ка, ну-ка, изучим пачку…
Не ожидая сюрпризов, я вытащила из ряда яркую упаковку и обомлела. 500 килокалорий и немерено жиров с углеводами! Крекер упал на пол. Да сей продукт просто бомба, начиненная моим будущим весом! Но отчего же все вокруг советуют вместо хлеба употреблять сухари?
В полном недоумении я принялась бродить по супермаркету, очень внимательно читая этикетки, обертки и информацию на ящиках. Скоро стало понятно: госпожа Сергеева лишняя на этом празднике жизни. Все консервы, даже овощные отпадали скопом. По совершенно непонятной причине баночка «Морковь в соке» должна была наградить меня почти двумястами калорий, а от тары «Баклажан с аджикой» я шарахнулась, словно от больного проказой. Масло, сыр, колбаса, творог, сметана, готовые салаты, сосиски, пицца, пельмени, хлеб, пирожные, конфеты, шоколад, рыба… Все полнилось калориями, если же последних было немного, тогда в продуктах таилась армия запрещенных углеводов. В конце концов таки я обнаружила яство из одного белка – черная икра. Всем хороша баночка, только цена непомерная. Следовало признать, мне суждено скончаться от голода посреди продуктового рая, единственный подходящий харч не предназначен для бедной девушки. Предстояло решить сложную проблему: что делать? Жить толстой и сытой, либо стройной и голой, запретив себе даже нюхать сочную ветчину?
С одной стороны, терять талию жаль, с другой – перспектива оказаться через месяц в гробу, пусть даже с объемами 90-60-90 и весом менее чем у таксы, не радовала.
В конце концов я вышла на улицу, растерянно оглянулась по сторонам, и тут до носа долетел упоительный аромат жареной курицы. Не помня как, я оказалась около тонара, внутри которого на вертелах исходили соком бройлеры, покрытые золотистой корочкой.
– Шо, – ласково улыбнулась необъятная торговка, – целиком птичку хочешь, али частями?
– Половинку, – не подумав, ляпнула я, но потом бдительно поинтересовалась: – А сколько в ней жиров?
– Не сомневайся, – закивала торговка, – вкусно до смерти, на совесть приготовлено, не обманываю людев.
– Потолстеть боюсь, – вздохнула я, – только потому и спросила.
Продавщица засмеялась.
– То ж курчонок! Какая с него толщина! Диетический продукт! Чай не сало!
– Правда? – обрадовалась я.
– Штоб мне сдохнуть! – бодро завела баба, шмякая на тарелку половинку ароматной тушки. – Глянь, какая красотища! Харнир желаешь?
– Что?
– Ну че тебе к ней дать? Картошечки фри?
– Ой, нет!
– Чаво так?
– В ней полно калорий!
Продавщица покраснела.
– Всяк обидеть норовит, – воскликнула она, – хошь, санитарную книжку покажу, прямо в морду тебе ее ткну! Никаких болезней не имею! Да у нас, знаешь, як хозяин за порядком зырит! Усе анализы сдадены! Промежду прочим, у меня на точке ни мух, ни тараканов немае, не то что этих, как ты их там назвала… с калом… кало… колоро…
– Вы меня неправильно поняли, – сдерживая смех, объяснила я, – я имела в виду, что от картошки полнеют.
– Тю! – уперла руки в бока бабенка. – Яка така от дряни жирность? Кабы ты сливок ведро выпила, и то б худо не стало! И потом, глянь вокруг! Одни цуцики драные ходят, мослами трясут! Тебе майонезиком на картошечку плеснуть?
– Нет, он слишком калорийный!
– Завела корова Якова про всякого! Майонез-то чем тебе не угодил? Тама ж ничаво нет: яйца да ойла подсолнешная с горчицей…
Я не успела и глазом моргнуть, как на прилавке появилась тарелка, от содержимого которой исходил невероятный, головокружительный, волшебный запах.
– Ешь, – улыбнулась баба.
– Заверните с собой, – еле сдерживая желание проглотить курицу вместе с картонкой и пластмассовой вилкой, попросила я.
– Оно верно, – кивнула торговка, – дома спокойней.
Примчавшись в квартиру, я быстро надела халат, вывалила курчонка на красивую фарфоровую тарелку, прошла в гостиную, села за стол, поставила перед собой восхитительное кушанье, включила телевизор, занесла вилку, нацелясь на самый поджаристый кусочек картошки, и… услышала стук двери, а потом голос Гри:
– Входи, входи, дома никого нет.
Ситуация напомнила бессмертный рассказ А.П.Чехова, может, читали, как один мужчина на Масленицу решил полакомиться блинами, взял с блюда самый красивый и начал сдабривать его маслом, яйцами, рыбой, икрой… Описание подготовки кушанья занимает пару страниц, в конце концов обжора разинул рот и: «тут его хватил апоплексический удар», то есть инсульт.
Судя по голосу, Гри приближался к столовой, я в панике схватила так и не попробованный ужин и сунула тарелку со всем содержимым под гобеленовое покрывало на диване, потом плюхнулась в кресло и сделала вид, что поглощена сериалом.
– Давай сюда, – ворковал Гри, – поставим мясо на стол.
– Я не ем туши убитых животных, – капризно протянул женский голосок.
– Ну и не надо, салатик слопаем.
– Фу, он с майонезом, от него разносит! – занудничала гостья.
Дверь распахнулась, я наклеила на лицо радостную улыбку, в комнату вступил… Аристарх.
– Ты чего тут делаешь? – заорал он.
– Где Гри? – одновременно воскликнула я. – Слышала его голос.
– Нас с дедом все путают! А ты почему тут? Гри сказал, что дома никого не будет, – рявкнул красавчик.
Из коридора медленно выплыла девица, не дожидаясь приглашения, она уселась на стул и противным голосом осведомилась:
– Рися, это кто? Твоя мама?
Я онемела от злости, а мачо сначала заржал, но потом, придя в себя, пояснил:
– Не, любовница моего дедушки.
– Не ври! – вскипела я. – Мы с Гри коллеги и друзья!
– Ладно, ладно, – гадко заулыбался Аристарх, – ты почему дома, а не в кино?
– Не твое дело! – ответила я, слегка удивленная вопросом о кино.
Хотя, наверное, Гри сказал внуку, что помощница отправилась отдыхать.
– Фу, грубиянка, – скривился Рися, – видно, вас, мадам, не обременяли особым воспитанием. Ладно, знакомься, Марина, она модельер!
Внезапно мне стало весело.
– Ах, Мариночка, – заулыбалась я, – значит, вы кутюрье, ах, как интересно… Платья, красивые женщины… Замечательно…
– Отвратительно, – обронила девица, – вешалки только на подиуме душки, а в раздевалке стервы, все алкоголички.
– Так уж и все? – спросила я, которой разодетая в пух и прах Марина не понравилась до зубовного скрежета.
– Восемь из десяти, – ответила гостья.
– Вот видите, – не успокаивалась я, – значит, все-таки двое нормальные.
– Нет.
– Сами же сказали, только восемь из десяти пьют!
– Оставшиеся наркоманки, а модельеры геи или лесбиянки, людей с традиционной сексуальной ориентацией в фэшн-бизнесе просто нет!
– А вы к какой категории относитесь? – брякнула я.
В наступившей тишине стало слышно, как бодро тикают старинные часы, висящие над дверью в комнату.
Молчавший до сих пор Аристарх быстро заявил:
– Министерство внутренних дел объявило конкурс на новую форму. Марина, на мой взгляд, придумала лучший вариант, во всяком случае, очень и очень оригинальный.
Рися явно пытался задуть пламя начинающегося пожара. Я вспомнила о гостеприимстве и почувствовала укол совести, нужно вести себя прилично.
– Да? – изобразила я оживление. – Расскажи.
– Может, Марина сама? – предложил мачо. – Все-таки автор лучше объяснит.
– Нет, – отрезала девица, – боюсь, это общество не оценит мою идею.
– Тогда я выступлю, – широко улыбнулся Аристарх, он явно пытался спасти ситуацию. – Значит, так. Длинный китель с медными пуговицами, брюки клеш, к комплекту прилагается жилетка, знаешь, такая со множеством карманов: шесть спереди, два сбоку, четыре сзади, на спине.
– Между лопатками зачем, как оттуда вещи доставать? – изумилась я.
– Вам ни за что не догадаться, – фыркнула Марина.
– Куда уж нам, сиволапым, рядом с тонкими аристократами, – не осталась я в долгу.
Отчего-то Марина бесила меня все больше, прямо до невменяемости, до белых глаз и полной потери самоконтроля.
– На брюках тоже карманы, – повысил голос Рися, – на штанинах восемь штук.
– Во, – захихикала я, – здорово придумано! Увидит кто из ментов преступника и давай по кармашкам пистолет отыскивать, в одном нет, в другом тоже, в третьем, десятом… Практичная модель.
