— Почему же потом вы не признались Сильвии? Не успокоили ее, что никакого яда нет? Неужели вам не было жалко бедняжку? А если бы она умерла от переживаний?
— Времени не было, — хмуро отозвался Сергей, — я свою шкуру спасал.
Очень хотелось сказать Кисляку что-нибудь язвительное, но у меня не было морального права. По сути, в этой истории я тоже действовала как эгоистка.
— Подождите, я только сейчас сообразила… Когда мы нашли труп Лисовика, рядом с ним не было шприца!
— Потому что я его забрал. На всякий пожарный случай. Вот меня сейчас обвиняют в убийстве хозяина, так? А я предъявлю следователю улику! Ведь на шприце должны остаться отпечатки пальцев?
— Вообще-то милиции нет до вас никакого дела.
— Но вы же сами сказали, что меня считают убийцей!
— Я солгала. Ваша кандидатура даже не рассматривалась следствием.
Наверное, такое выражение лица могло быть у Штирлица, которому коллеги по СС рассказали утром, что вчера на новогодней вечеринке у Гитлера он тяпнул два литра шнапса и затянул гимн Советского Союза.
— Уп-с, кажется, я лоханулся… — пробормотал Сергей.
Впрочем, к чести Кисляка, горевал он не долго.
— Хорошо, что эта неприятная история наконец-то закончилась, — бодро подытожил водитель.
— Пока еще не закончилась. Убийца-то на свободе! И ваша улика могла бы помочь его поймать. Отдадите шприц следствию?
Водитель кивнул.
— Где вы его храните?
Сергей указал на свою борсетку:
— Завернул в пакет, положил в пачку из-под сигарет и ношу с собой.
Я позвонила капитану Супроткину:
— Шприц, с помощью которого убили Лисовика, находится у меня!
— Не знал, что в раю разрешают пользоваться сотовым телефоном.
— Ты о чем?
— Судя по часам, ты должна была отдать богу душу семнадцать минут назад.
— Я только что узнала, что мне вкололи витамины.
— А я что говорил? — не упустил случая позанудствовать Супроткин. — Я ведь твердил это с самого начала!
Я решила замять неприятную тему:
— Так как быть со шприцом?
— Откуда он у тебя?
Я коротко рассказала.
— Сегодня уже поздно, — сказала Руслан, — а завтра утром я за ним заеду, оформлю как вещественное доказательство.
Я была немного разочарована. Капитан поддерживает легенду, будто упахивается на работе двадцать четыре часа в сутки, но почему-то забрать важную улику ему недосуг.
Отключив телефон, я сказала Сергею:
— Ну вот, все чудесным образом устроилось. Оставляйте шприц, я передам его в руки правосудию.
— Теперь надо решить последнюю проблему, — озабоченно заметил Кисляк, — как мы отсюда выберемся.
Он с риском для жизни высунулся из окна.
— Нет, спрыгнуть не получится, высоко. Может, попросить кого-нибудь из соседей поискать в траве ключ? У вас хорошие отношения с соседями?
— Не надо ничего искать. Не вы один любите розыгрыши, я их тоже обожаю. Я подменила ключи, за окно полетел старый, а новый… — я полезла в карман, — вот он!
Ошеломленный взгляд водителя послужил мне небольшой компенсацией за перенесенные страдания.
Определенно, переживания замедлили мою реакцию. Только сейчас, по прошествии получаса, до меня вдруг дошло, что я спасена. Моей жизни ничто не угрожает, ура! Какое же это счастье — не смотреть судорожно на часы, не думать, сколько минут еще осталось, а просто наслаждаться каждой секундой! Прямо камень с души упал!
Весело напевая, я принялась кружиться по гостиной. Потом пошла на кухню и отрезала большой кусок торта: спасение надо отпраздновать! И лишь когда на тарелке остались одни крошки, меня кольнуло: я же совсем забыла про Сильвию! Она ведь наверняка с ума сходит! Надо обрадовать бедняжку, что опасность миновала. Собственно, ее и не было никогда!
Я позвонила толстушке и рассказала про розыгрыш Сергея.
Сильвия заплакала в трубку:
— А я сижу, считаю часы до утра…
— Все закончилось, — бодро сказала я, — теперь можно жить спокойно. Осталось только узнать, кто убил Лисовика, но это уже дело милиции.
— Так ведь Светка же, больше некому, — удивилась Сильвия. — Она отомстила за свою сестру, мы же своими ушами слышали эту историю.
— Да, мотив у няни имелся, но свидетели показывают, что в час дня, когда Лисовику сделали смертельный укол, она была с мальчиками в детском клубе. Так что вся надежда на шприц.
— Какой шприц?
— Водитель нашел в кабинете хозяина шприц, на нем, возможно, сохранились отпечатки пальцев убийцы. Сейчас шприц находится у меня, завтра я передам его Руслану, и тайна откроется.
— Только бы убийцей не оказалась Изольда! — с жаром воскликнула Сильвия. — У кого я тогда буду работать?
— Не исключено, что Изольда. Впрочем, все обитатели дома под подозрением.
— Вот что, — решительно заявила подруга, — я подарю тебе норковую шубу. И сапоги. У тебя какой размер ноги?
— Тридцать восьмой.
— Отлично! Я купила зимние сапоги, толком не примерила, и они мне оказались маловаты, а тебе, я думаю, будут в самый раз.
— Ой, не надо мне ничего дарить… — запротестовала я.
— Не спорь! Только благодаря твоей поддержке я еще жива. Мне всякие мысли приходили в голову за эти дни, в том числе и о самоубийстве. В общем, сейчас я прикачу к тебе на такси, диктуй адрес.
В ожидании Сильвии я пропылесосила гостиную и вымыла пол в прихожей. Вскоре раздался звонок в дверь. На пороге стояла Сильвия — улыбающаяся и счастливая. В руках у нее была куча пакетов.
— Наше спасение надо отметить! — воскликнула она. — Вот, держи, здесь выпивка и еда.
Я вытащила из пакета бутылку шампанского «Мадам Клико»:
— Господи, это же стоит безумных денег!
— Ерунда, не дороже наших жизней, — беспечно отозвалась Сильвия. — Там еще крабы, севрюга и черная икра. Гулять так гулять!
Я отнесла деликатесы на кухню, а потом вернулась к подруге.
— Зря ты тратишься. Ты знаешь, я тут подумала, что деньги, которые ты взяла из сейфа, придется вернуть.
— Придется, — засмеялась Сильвия, — хотя и очень не хочется. Да ладно, однова живем, что я, на шампанское не заработаю? И на шубу я накоплю. Вот, кстати, держи красавицу!
Она набросила мне на плечи норковый полушубок. Я зарылась в мягкий мех и ощутила в себе желание никогда не расставаться с норкой.
Была у меня подруга, которая спала в шубе. Да-да, купила шубку из лисы, и обновка так ей понравилась, что она весь день ходила в шубе по квартире и даже на ночь не захотела ее снимать! Неделю подруга ложилась спать в лисе, муж крутил пальцем у виска, но не протестовал, потому что понимал — у супруги временное помешательство. Потом новизна прошла, и шуба перекочевала в гардероб. Кажется, я испытываю нечто подобное.
Я понимала, что не имею права брать полушубок, но, с другой стороны, разве я не молодец? Ведь именно благодаря мне расследование будет доведено до конца, убийца найден и правосудие восторжествует. А разве дождешься от государства благодарности? Даже грамоту не дадут, не говоря уже об ордене или денежной премии. Так что шубку я заслужила как никто другой!
Я открыла шампанское и наполнила фужеры. Сильвия произнесла тост:
— За окончание кошмара! За счастливую жизнь! И за новую улику!
Веселые пузырьки защипали в носу, голова закружилась. Какой замечательный вкус у «Мадам Клико», терпкий и волнующий! Или это вкус счастливой жизни?
— Кстати, а где шприц? — полюбопытствовала Сильвия.
— Лежит в пакете, пакет — в сигаретной пачке, а пачка — на столе.
Подруга захихикала:
— Прямо как яйцо Кощея Бессмертного.
— Для нас он имеет практически такую же ценность.
Сильвия метнулась в прихожую за очередным подарком:
— А вот и сапожки. Ну-ка, примерь!
Сапоги оказались чудесными. Кожа отличной выделки, удобная колодка и каблук идеальной для меня высоты.
— Ну, что скажешь? — спросила я, застегнув «молнию» и выставляя сапог вперед. — По-моему, отлично сидят.
— Ага, — пробормотала за моей спиной Сильвия, а потом я почувствовала сильный удар по голове.
Очнулась я на полу. Голова раскалывалась в районе затылка, меня мутило. Я по-прежнему была в шубе и сапогах, только руки оказались крепко связаны сзади. Надо мной стояла Сильвия. С сосредоточенным выражением на лице она вытаскивала шприц из упаковки.
Все это походило на повторяющийся кошмар. Я попыталась встать, но удалось лишь прислонить голову к креслу.
— Мне что, осталось жить три дня? — спросила я.
— Не думаю, что ты проживешь так долго, — спокойно ответила подруга, теперь уже бывшая. — Рассчитывай на срок от десяти минут до часа.
— Почему такой большой интервал?
— Я не знаю, когда пузырек воздуха дойдет до твоего сердца.
Только сейчас я разглядела, что никакой жидкости в шприце нет. Сильвия собиралась загнать мне в вену воздух! Когда пузырек дойдет до сердца, оно остановится.
