Ознакомительная версия.
Слова прозвучали ужасно глупо. Однако какой-то темноволосый мужчина поднялся и помахал рукой.
– Да-да, проходите, я вас жду!
Я пошла в дальний угол комнаты. Мужчина лет сорока, широко улыбаясь, протянул мне руку.
– Андрей Бесчастных, это со мной вы разговаривали по телефону. Рад, что вы все-таки приехали.
У него было крепкое рукопожатие. Вообще он производил впечатление бывшего спортсмена, под пиджаком угадывались рельефные мышцы. Не красавчик, но его мужественное лицо наверняка производит впечатление на женщин.
– Так это не шутка? Мне на самом деле оставили наследство?
Андрей ответил вопросом на вопрос:
– Можно ваш паспорт? Я хочу убедиться, что вы действительно Людмила Лютикова.
Я порылась в сумке и протянула ему документ. Пока мужчина изучал паспорт, я озиралась. Вокруг текла обычная, размеренная жизнь: секретари стучали по клавиатуре, принтер с тихим шорохом выплевывал листы, нотариусы что-то втолковывали клиентам. Но я-то знала, что существует параллельный мир, в котором в эту самую минуту происходят чудеса!
– С ума сойти, – не удержалась я, – мне оставили наследство! И главное – кто? Я абсолютно уверена, что не знакома с этим человеком. Как, вы сказали, его зовут?
– Валерий Ефимович Крылов, – ответил мужчина, возвращая мне паспорт. – Ну что же, я уже подготовил бумагу, вам нужно только ее подписать. Вот здесь, пожалуйста.
Глаза выхватили строчку: «Я, Лютикова Людмила Анатольевна, отказываюсь от наследства…»
– Что это?!
– Отказ от наследства.
Я вошла в ступор.
– Как это – «отказ от наследства»? Зачем мне от него отказываться?
– Но вы же сами хотели отказаться, – удивился Бесчастных, – буквально час назад. Вот я и составил бумагу.
– Я так сказала, потому что думала, будто это розыгрыш! – засмеялась я. – А если это не розыгрыш, то я отказываться не буду. По-вашему, я сумасшедшая – отказываться от квартиры в Москве? Особенно если учесть, что у меня нет жилья.
Андрей пристально на меня уставился. У него были глаза необычного цвета – холодный, как сталь, оттенок серого.
– Учтите, что вам оставили не только квартиру, но и бизнес, – сказал он. – Бизнесом в нашей стране нелегко заниматься даже мужчинам. А вы девушка. Вас же моментально обведут вокруг пальца! Или пристрелят, не дай бог.
– Ничего, как-нибудь справлюсь. Где наша не пропадала! В крайнем случае, продам бизнес. Я хочу принять наследство.
– Вы уверены?
– Как никогда в жизни!
Мужчина опять широко улыбнулся.
– Хорошо, тогда будем открывать дело о наследстве.
Они с нотариусом принялись колдовать над бумагами. Через полчаса я поставила подписи в нужных местах. Нотариус протянул мне прозрачный файл с документами.
– Вот объекты недвижимости, которые потенциально могут стать вашими. Во-первых, квартира на Лесной улице. Во-вторых, дача в коттеджном поселке «Алые зори». В-третьих, нежилые помещения по адресу…
– Почему это потенциально? – перебила я его. – Разве квартира уже не моя?
– Пока нет, – отозвался нотариус. – Только по истечении шести месяцев вы получите свидетельство. Возможно, кто-то из родственников имеет право на обязательную долю: несовершеннолетние дети, нетрудоспособные иждивенцы.
– Иждивенцев в этой семье хватает, – усмехнулся Бесчастных.
– Под иждивенцами закон понимает пенсионеров или инвалидов, – объяснил юрист.
– Таких вроде нет, – сказал Андрей.
– Сейчас нет, а потом возьмут и объявятся. К тому же родственники покойного могут оспорить завещание в суде. Так что я бы на вашем месте, Людмила Анатольевна, не радовался раньше времени. Подождите шесть месяцев. И мой вам совет: подыщите хорошего адвоката. Практика показывает, что за наследство сегодня необходимо бороться.
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Вроде бы квартира моя, а на самом деле и нет. Это что же получается, помахали перед носом морковкой, а потом отнимут? Нет уж, я буду бороться за недвижимость! Кстати, неплохо бы для начала на нее посмотреть. Я озвучила Андрею эту мысль.
– Запросто, – отозвался он, – у меня есть ключи от квартиры.
Мы прошли пешком один квартал.
– Вон ваш дом, – сказал Андрей.
Его палец указывал на два строения. Первое – желтая сталинская девятиэтажка, довольно потрепанная жизнью, второе – примкнувшая к ней новостройка из красного кирпича. «Хочу новостройку», – подумала я.
Мужчина словно прочитал мои мысли.
– Красный дом, третий этаж.
Вестибюль меня сразил: огромный зал с росписями на стенах, стилизованными под фрески, с цветами и креслами для отдыха. Эту красоту никто не охранял, не было даже бабушки-вахтерши.
– Сколько же это стоит? – вырвалось у меня.
Бесчастных истолковал мой вопрос неправильно:
– Квартплата составляет около двух тысяч долларов в месяц.
На мгновение я потеряла дар речи.
– Сколько?!
– Две тысячи долларов, – повторил мужчина, – это ведь кондоминиум. Плату устанавливают сами жильцы.
– Почему же за эти деньги не поставили охрану?
– Охрана есть, просто вы ее не видите. На каждом этаже стоят камеры слежения, так что воры не пройдут. Зато у жильцов есть иллюзия, что в их частную жизнь не вмешиваются. Ведь многие из проживающих здесь – весьма непростые люди.
Каждый месяц отдавать две тысячи долларов за квартиру – обалдеть можно! Откуда я возьму такие деньги? У меня зарплата в четыре раза меньше. Неужели Андрей прав, и наследство мне не «по зубам»? Но я тут же отогнала от себя эту мысль. У меня начинается новая жизнь, полная везения, роскоши и удовольствий. Пора привыкать к большим деньгам!
На лестничную площадку третьего этажа выходили две двери одинакового оливкового цвета.
– Нам сюда. – Андрей повернулся к той, на которой блестела цифра «4».
Он повозился с замками и распахнул дверь.
– Прошу!
Я переступила через порог и остолбенела. Я много квартир посетила на своем веку, но такой простор видела впервые. Прихожая своими размерами напоминала площадку для игры в волейбол.
– Господи, сколько же здесь места! – ахнула я.
Андрей послушно заглянул в бумаги.
– Общая площадь – сто пятьдесят квадратных метров, жилая – девяносто. Вообще-то это средний метраж для квартиры подобного класса.
Ага, средний. Если учесть, что сейчас я живу в одиннадцатиметровой комнатенке, мне придется купить компас, чтобы здесь не заблудиться.
– Идите за мной! – Андрей направился в глубь квартиры. – Я покажу, что здесь есть.
Я последовала за ним. Мы вошли в первую дверь.
– В квартире два санузла: вот это гостевой, а дальше, около спальни, – для хозяев.
Я заглянула в гостевой санузел. Веселенькая плитка апельсинового цвета, похожая на детские рисунки, унитаз, биде, душевая кабина. Рядом с «мойдодыром» висит оранжевое полотенце. Все в идеальном порядке, ни пылинки, ни волоска. Наверное, хозяин не очень-то привечал гостей.
Тем временем мой проводник шел дальше.
– Вот кухня, совмещенная со столовой. Для большой семьи это неудобно, но мой шеф проживал один, ему хватало.
Еще бы не хватало, на кухне запросто можно устроить вольер для разведения страусов. Кухня была отделана в стиле хай-тек – металл, пластик, четкие формы, – и мне это понравилось. В таких сугубо функциональных помещениях не должно быть ничего «веселенького» вроде прихваток в форме цыпленка и досок, расписанных под хохлому.
Я автоматически отметила, что на кухне два окна.
– Это гостиная. – Андрей продолжал экскурсию. – Ее Валерий Ефимович хотел переделать, ему надоели полосатые шкуры, но он не успел.
Гостиная была оформлена в этническом стиле: африканские маски, желтые, как песок Сахары, стены, шкуры зебры на полу.
Я уставилась на окно, это был эркер. Я поинтересовалась у Андрея:
– По-вашему, это одно окно или три?
– Это эркер, – отозвался он надменно.
– Я знаю, но ведь, по сути, это три маленьких окна, объединенные в одно большое, так?
– Вроде бы так. – Бесчастных равнодушно пожал плечами.
Ему-то, конечно, все равно, а у меня должны сойтись концы с концами. Ведь если в квартире восемь окон – значит, она и правда будет моей.
Спальня хозяина походила на иллюстрацию к сказкам «Тысячи и одной ночи»: кровать с резной спинкой, низкие столики, персидские ковры, тяжелые парчовые шторы. В спальне царил восточный полумрак. Я влюбилась в нее с первого взгляда.
Занятно, что у квартиры нет единого стиля, каждая комната отделана по-особенному. Среди дизайнеров эклектика считается дурным вкусом, а мне такой подход нравится – ведь так не скучно! Если квартира все-таки достанется мне, ровным счетом ничего не буду в ней менять.
Кстати, в спальне два окна. Значит, всего получается пять?
Еще в квартире обнаружился кабинет, обставленный в классическом английском стиле, и женская спальня – нечто слащаво-розовое, в рюшечках и сердечках. И в кабинете, и в розовом безобразии было по окну.
Ознакомительная версия.
